Джон Кэмпбелл - Пасынки вселенной. Сборник научно-фантастических произведений
Вэн Волл рассмеялся:
— Кровь! Кровь откажется им повиноваться. Каждая капля крови будет новой, самостоятельной тварью, с тем же инстинктом самосохранения, которым наделен ее источник. Кровь захочет жить и постарается увернуться от горячей плиты, к примеру сказать!
Макреди взял со стола скальпель. Из шкафчика он вынул штатив с пробирками, маленькую спиртовку и длинную платиновую проволоку, вделанную в стеклянную ручку. На его губах застыла хмурая улыбка.
— Даттон, — сказал Макреди. — Следи-ка, чтобы никто не выдернул провод.
Даттон шагнул в сторону.
— Ну что, Вэн, начнем с тебя?
Побледнев, Вэн Волл подошел к нему. Аккуратно Макреди надрезал ему вену у основания большого пальца. Вэн Волл моргнул и застыл неподвижно, наблюдая за тем, как Макреди берет его кровь в пробирку. Потом Макреди нагрел платиновую проволочку на спиртовке и ввел ее в пробирку. Раздалось шипение. Макреди повторил тест еще пять раз.
— Как будто человек, — сказал он и выпрямился. — Пока что моя теория еще не доказана, но есть надежда, есть надежда. Однако не очень-то увлекайтесь этим зрелищем. Среди нас есть ведь некоторые, которым оно не по вкусу. Вэн, смени-ка Барклая у рубильника. Спасибо. Иди сюда, Барклай. От души надеюсь, что ты останешься с нами, больно уж ты хороший парень.
Барклай неуверенно усмехнулся и поморщился, когда скальпель врезался ему в ладонь. Через несколько минут, улыбаясь уже от души, он снова взял в руки свое оружие.
— А теперь прошу мистера Самюэля Дат… Бар!
Все смешалось в одну секунду. Какие бы дьявольские силы ни были в этих чудовищах, люди оказались им вполне под стать. Барклай не успел даже поднять кабель, как десяток людей вцепились в то, что минутой назад казалось им Даттоном. Оно плевалось, кусалось, пыталось вырастить клыки, но было разорвано на части и растоптано. Барклай методично выжигал останки монстра электричеством. Каждую каплю крови Вэн Волл быстро залил каустической кислотой.
Макреди усмехнулся:
— Я, должно быть, недооценил людей, когда сказал, что ничто человеческое не сравнится с дьявольским огнем в глазах найденной нами твари. Жаль, что мы не можем приветить ее чем-нибудь более подобающим — кипящим маслом или расплавленным свинцом, например. Как подумаешь, каким отличным парнем был наш Даттон… Ну ладно. Моя теория подтвердилась. Пожалуй, пора мне доказать вам кое-что еще, в чем я сам все время был уверен. Что я — человек.
Макреди окунул скальпель в спирт, прокалил его на огне спиртовки и полоснул себя по вене. Двадцать секунд спустя он перевел взгляд на людей, наблюдавших за ним. Улыбающихся лиц стало больше, улыбки были добрыми. Но что-то все-таки сверкало в глазах улыбающихся людей.
Макреди расхохотался:
— Прав был Конант. Прав. Те собаки тогда, в коридоре, и в подметки вам не годятся. И почему это мы думаем, что злоба свойственна только волкам? Может быть, в некоторых случаях волки и дадут сто очков вперед, но после этой недели — оставь надежду всяк волк, сюда входящий! Ну не будем терять времени. Конант, иди сюда.
И опять Барклай замешкался. Когда наконец он и Вэн Волл кончили свою работу, улыбки у всех стали шире и не такими напряженными, как раньше.
Гэрри говорил, стиснув голову руками: «Конант был одним из лучших наших парней — и пять минут назад я готов был поклясться, что он человек. Эти чертовы твари нечто большее, чем просто имитация».
А еще тридцать секунд спустя кровь, взятая у Гэрри, сжималась в пробирке, пытаясь увернуться от раскаленной платиновой проволочки, вырваться наружу, в то время как красноглазое чудовище, сбросившее облик Гэрри, пыталось увернуться от кабеля Барклая. Существо в пробирке выло страшным голосом, когда Макреди швырнул пробирку в печь.
* * *— Это последний? — доктор Коппер смотрел на Макреди печальными, налитыми глазами. — Сколько их всего было? Четырнадцать?
Макреди утвердительно кивнул.
— Знаете, если бы можно было предотвратить их распространение, я бы не отказался даже от этих имитаций. Подумать только Гэрри, Конант, Даттон, Кларк.
— Куда это они? — спросил Коппер, провожая взглядом носилки, которые вытаскивали за порог Барклай и Норрис.
— Свалим на лед вместе с обломками ящиков, подбавим с полтонны угля, выльем галлонов десять керосина и подожжем. А здесь, в комнате, весь пол облили кислотой на всякий случай.
— Правильно сделали, — сказал Коппер. — А кстати, что с Блэром?
Макреди вскочил:
— Черт возьми, я совсем забыл о нем. Еще бы, такие события… Как вы думаете, сможем мы его теперь вылечить?
— Если только… — начал доктор Коппер и вдруг оборвал фразу на полуслове. Макреди сорвался с места:
— Даже безумец… Это существо имитировало даже Киннера с его религиозной истерикой… Вэн, живо пошли в хижину Блэра!
— Давай возьмём с собой Барклая, — сказал на ходу Вэн. — Он пристраивал запоры на двери и сумеет быстро их снять, не напугав Блэра.
— Блэр! — кричал Барклай. — Блэр!
Ответа не было.
— Можешь не кричать, — сказал Макреди, — надо спешить. Если он сбежал, дело плохо — у нас теперь ни самолета, ни тракторов.
— Хватит ли у монстра сил уйти далеко? — спросил Барклай.
— Даже сломанная нога не задержит его и на полминуты, — ответил Макреди.
Неожиданно Барклай дернул Вэна за рукав и показал на небо. В сумеречных облаках над их головами с неповторимой грацией и легкостью описывала круги гигантская белокрылая птица.
— Альбатрос, — сказал Барклай, — первый за все время. Если монстр вырвался на свободу…
Норрис выхватил из кармана револьвер. Белую тишину льдов взорвали выстрелы. Птица вскрикнула в воздухе и забила крыльями. Норрис выстрелил еще раз. Альбатрос исчез за ледовым гребнем.
— Больше не прилетит, — сказал Норрис.
Барклай жестом велел ему замолчать.
Странный ярко-голубой луч бил из щелей двери хижины Блэра. Изнутри доносился ровный низкий гул. Макреди побледнел.
— Боже, спаси нас, если это… — Он бросился вперед, рывками расплетая кабель на двери. Барклай с кусачками в руках последовал за ним. Щелканье кусачек тонуло в усиливающемся гуле, доносящемся из-за двери. Макреди приник к щели.
— Это не Блэр! Это он, монстр! Он склонился над чем-то! Он поднимается вверх! Поднимается!
— Все вместе разом взяли! — сказал Барклай. — Норрис, достань свою пушку. Наш приятель, кажется, вооружен.
Под ударом мощных тел дверь соскочила с шарниров, придерживающая ее изнутри лежанка отлетела в угол. Монстр прыгнул им навстречу. Одно из его четырех щупалец извивалось, как готовая к броску змея. В другом блестел длинный кусок металла, похожий на карандаш, нацеленный прямо в лицо Макреди. Норрис выстрелил. Раздробленное щупальце дернулось назад, выронив металлический карандаш. Раздались еще три выстрела. На месте трех горящих глаз появились пустые дыры, и Норрис швырнул разряженный револьвер прямо в них. Чудовище взвыло. Барклай ринулся вперед с ледорубом в руках. Но щупальца монстра обвили его ноги прочными живыми веревками. Барклай отчаянно срывал их с себя рукавицами. Ослеплённое чудовище на ощупь пыталось пробраться сквозь меховую одежду к телу — к телу, которое оно могло бы поглотить. Взревела горелка, которую притащил с собой Макреди. Монстр забился в трехметровом языке пламени, испуская дикие вопли, а Макреди жег его со всех сторон, выгоняя на лед…
