Игорь Борисенко - Фантастика 2002. Выпуск 2
Я прищурился, стараясь разглядеть говорившего как следует. Для этого пришлось подойти ближе. Человек скрывался во мраке, царившем внутри здания, и увидеть подробностей его одежды и строения тела не удавалось.
— Ты кто? — спросил незнакомец, протиравший серую щеку кулаком. — Чего в кровище весь? Выгнали?
— Откуда? — наконец смог спросить я. Наверное, потому, что услышал нечто интересное.
— Хех. Из города, конечно.
— Нет, не выгнали. Я упал с неба, во флаере. Он там разбился.
— Да ты чего! Сильно?
— В лепешку. Я чудом выжил.
— В лепешку? — В голосе незнакомца почувствовалось разочарование. — А ты, значит, выжил. Вещички-то не забыл прихватить?
— У меня их не было. Я там ехал заключенным.
— Это как?
— Как, как. Полицейский это был флаер.
— Чего? Вот так новости! Надо, значит, отсюда линять, а то облаву устроят как пить дать. — Серое существо явно забеспокоилось, завертело головой и скрылось во мраке. Через мгновение голова высунулась обратно: — А ты тут остаешься?
— Нет.
— Тогда пошли, придурок!
Я задержался лишь на секунду, которая потребовалась для возрождения всех моих сомнений в полном объеме. Я все еще цеплялся за мысль, что всему вокруг можно найти объяснение.
— Какой-то ты двинутый, что ли? Сильно ударился? — участливо спросил меня мой проводник внутри, когда я пробирался по темным коридорам вслед за мечущимся пятном его фонарика.
— Я… Не местный. С другой планеты. Только сегодня прилетел.
— А, вон оно чего! И сразу в кутузку?
— Так вышло. — Видно, расспрашивать о проблемах с законом тут было не принято, потому что незнакомец некоторое время только сосредоточенно сопел. Я давно потерял чувство направления и не соображал, сколько времени мы идем. Жутко болела голова — вся целиком, не выделяя из себя отдельных ощущений для переносицы.
Когда меня стало тошнить и я готов был просить проводника остановиться, он сам повернул ко мне лицо, пугающе раскрашенное отсветами фонаря.
— Ну, вот тут можно посидеть… — Он показал мне лучом света на какой-то топчан. — Чего делать-то будешь?
— Не знаю. — Я упал на указанное мне сиденье. Жаль, что без спинки, очень жаль. Вообще мне надо лечь и закрыть глаза, но кто знает, какие планы насчет меня у этого хитрого человечка? Не продаст ли он меня на запчасти или еще куда? Слишком уж радушно встретил и согласился вести за собой. Я удержался от желания лечь и постарался сосредоточиться. — Слушай, где я оказался, а?
— Ха! Так ты не знаешь?! — Мой собеседник очень развеселился. — Мертвый район. Не слыхал? А, ну да, ты ж только прилетел. 10 гектаров столицы занимает наш Мертвый город. Здесь никто не живет, все дома брошены. Лет двести назад тут одна компания дельцов выстроила спальный район, чтобы сдавать квартиры в аренду, а потом правительство издало закон, не разрешающий арендной плате превышать некий предел. Эти дома стали невыгодны, и селить тут никого не стали. С тех пор владельцы ждут, когда придет правительство посговорчивее, чтобы они эти дома снова в строи ввели. Ждут-ждут, но пока без толку, а кварталы эти наши… приличные люди сюда не заходят.
— Ага… — кивнул я и тут же сморщился от боли. Значит, куча заброшенных домов прямо посреди города? Они снова меня напрягают! Ведь может такое быть, да? К сожалению, я не учил географии их замечательной столицы перед миссией. Это шло вразрез с методами засекречивания… Теперь приходится мучиться. — Слушай, мне надо попасть в космопорт. Поможешь?
— Куда? Космопорт? Не, это далеко больно. За городом к тому же. Мы, свободные бродяги, из своих владений стараемся не высовываться. Схватят и ушлют навечно в сельскохозяйственные лагеря. Не, не хочется. Где-нибудь рядом — пожалуйста… если есть чем расплатиться.
— Есть, — прошептал я, не задумываясь, что ж это такое У меня есть. — Мне надо подальше от площади Рембрандта выбраться.
— Ясно, — ответил незнакомец. Говорил он издалека, удаляясь, так как дрожащий фонарь перемещался прочь.
— Эй, ты куда?! — спросил я испуганно.
— К нужным людям. Не боись, все будет в порядке.
Фонарь некоторое время дергал своим жидким лучиком туда-сюда, потом пропал. Я остался один в полной темноте и тишине, если не считать затихающего шороха шагов и стучащую где-то далеко капель. Тьма была полной: сколько я ни вглядывался в нее, различить ничего не получалось. Боль не прекращалась, удивительно смешиваясь с усталостью, которая клонила меня в сон. Я готов был отдать все что угодно, лишь бы лечь сейчас на эту жесткую и наверняка грязную лавочку под своей задницей и уснуть. Да так оно и будет: если я усну, то наверняка лишусь всего… Нет. Ждать, ждать. Когда-нибудь эти невообразимые приключения кончатся так или иначе. Скорее бы. Ждать я ненавижу.
Вскоре снова раздался шорох шагов, на сей раз быстро усилившийся и превратившийся в многоголосое шарканье и стук подошв о каменный пол. Отсветы красного огня сначала выявили передо мной дверной проем, потом наполнили его дрожащими уродливыми тенями. Множеством теней — от их слишком большого количества мне стало не по себе. Неужели для того, чтобы провести человека по тайным тропам этих бродяг, нужно пять человек? Когда они появились из-за поворота, я верил им еще меньше. Двое несли горящие ярко-красным огнем факелы, один — фонарь. В мечущихся отсветах огня я ничего не мог толком разглядеть, только видел, что один выше остальных, что ни у кого не блестит металл, что все они заросли космами волос.
— Этот? — басом спросил один из пришедших, наверняка самый здоровый.
— Ага, — подтвердил другой, знакомый голос, и тут же фонарь обвел меня светом с ног до головы. Я прикрыл рукой лицо, чтобы не ослепнуть от яркого света. В тот же момент в голове мелькнула мысль: сейчас они бросятся и скрутят меня. Или еще будет торг — сколько стоит это побитое тельце да на что оно годно? Левая рука сама по себе скользнула под куртку и нащупала пистолет.
— Ну, тебе что ли в город надо выбраться? — спросил тем временем высокий. Я не ожидал от него этого вопроса и сразу не ответил. Ведь не собирается он на самом деле меня выводить? — Эй, ты помер уже? Я с тобой разговариваю.
— Жив еще… Да, мне надо в город.
— А чем платить есть?
— Есть.
— Карточка не пойдет. Золото, камни, дурь есть?
— Есть украшения.
— Это хорошо, — говоривший удовлетворенно засопел. Неужели он действительно собрался меня отвести, а не прикончить и распродать на запчасти? Ведь я — сбежавший заключенный, за меня не будут наказывать, меня и искать-то не будут. Или будут, но найдут ограбленного и выпотрошенного и спросу с преступников не будет… Или я плохо знаю эту планету? Опять начинаются эти сомнения, эти мучительные переливания мыслей из левого полушария в правое!!!
