Джон Робертс - Город негодяев
Глава третья
ГОРОД НЕГОДЯЕВ
Подковы гулко простучали по каменному мосту. За мостом дорога сворачивала вправо. Примерно через четверть лиги она упиралась в ворота в городской стене. Перед воротами Конану пришлось остановить коня. Стражник необыкновенно неряшливый и грязный мужичонка пристально уставился на путников. Кирасу этого вояки, похоже, не чистили ни разу с того дня, как она создана; шлем измят. Стражник опирался на алебарду - почтенную старушку, которой на вид было лет сто, не меньше. - Кто такие? - спросил стражник. - Конан из Киммерии и Брита из Тарантии, - отвечал Конан. - Мы прибыли в Шикас по личным делам и ничего противозаконного не замышляем. - Ты что, думаешь, это кого-нибудь волнует - законны твои дела или нет? Через эти ворота мимо меня проходили негодяи любого сорта и пошиба, каких только можно себе представить. Кое-кто из них уносит свою задницу через эти же ворота. Но большинство покидает наш гостеприимный городок по реке, кверху брюхом. Даже с высоты седла Конан легко улавливал кислый винный перегар, исходящий от стражника. - Нам-то что до этого, - отозвался киммериец. - Слушай, ты так и будешь стоять тут столбом или все-таки посторонишься и дашь нам проехать? - Въездная плата - две серебряных марки, - буркнул стражник. - Марка в пользу города и марка в пользу тебя, приятель, а? поинтересовался Конан. - Тебе-то что до того? Каждый выкручивается как умеет. - Я заплачу ему, - спокойно предложила Брита. - Нам вовсе не нужны неприятности со здешними властями. - Нет уж, только не ты, - проворчал Конан. Он полез в кошель и вытащил четыре серебряных марки, которые и бросил стражнику. - Получи свою плату, приятель, и дай нам наконец проехать. Стражник отступил в сторону и поклонился с театральной вежливостью: - Добро пожаловать в наш славный город, о чужеземцы! Скоро вы начнете платить чистым золотом, чтобы только убраться отсюда. Конан с Бритой въехали в город. - Мне кажется, этот город уже вполне оправдал свою поганую репутацию, пробормотал Конан себе под нос. - Ничего удивительного, что это место так привлекало Асдраса,откликнулась Брита. В центр города вела от ворот одна-единственная широкая улица. Она же была единственной относительно прямой. Все прочие боковые улочки, отходящие от нее, были, как на подбор, узкими и кривыми - настоящий лабиринт. Конан с Бритой не успели проехать и два квартала, как им уже было суждено испытать первое потрясение. - Попался! - послышался крик. Конан инстинктивно сжал левой рукой ножны, а правую положил на рукоять меча, слегка вытащив его из ножен. Но окрик адресовался вовсе не ему. Три юнца, разодетых в красные кожаные куртки, приперли к стене четвертого. Их жертвой был чернобородый молодчик со шрамом, пересекавшим лицо, и повязкой на одном глазу. Этот человек вдруг выбросил вперед тесак с длинной рукоятью. Трое в кожаных одеждах выхватили хорасанские сабли с длинными искривленными лезвиями и рукоятями такой длины, что их можно было держать обеими руками. - Трусы! - выкрикнул чернобородый. Он ударил тесаком по одному из юнцов, который со смешком отпрыгнул назад. На его месте тут же оказался второй, который полоснул саблей незащищенный бок чернобородого. Тот шумно выдохнул и зажал рану рукой, одновременно повернувшись, чтобы встретить атакующего врага. В этот момент он, сам того не желая, подставил свою спину третьему, который рубанул его наискосок, от плеча до бедра. Вскрикнув, раненый отступил назад, тщетно пытаясь удержать тесак между собой и нападающими. Один из одетых в красное убийц выбил тесак у него из рук, в то время как другой вонзил саблю в живот чернобородому. Чернобородый согнулся и, корчась, повалился на камни мостовой. Он прижимал руки к животу и содрогался. Смеющиеся юнцы нанесли ему еще несколько ударов, а затем отправились восвояси, на ходу вытирая сабли. Вскоре их жертва затихла в луже крови, которая натекла из ран. Задрожав, Брита уткнулась лицом в обтянутую черной кирасой широкую грудь Конана: - Митра! Что за ужасное место! - Насколько я могу предположить, - заметил Конан, - законом в этом городе и не пахнет. Иначе вряд ли кто-нибудь посмел бы выпустить недругу кишки прямо на улице, посреди бела дня. Один из юнцов поймал на себе взгляд киммерийца и остановился, пристально его разглядывая: - Чего уставился, чужеземец? - Всегда приятно посмотреть на мастера за работой, - отозвался Конан. Вмешался еще один юнец: - Похоже, этого черноволосого варвара что-то не устраивает. Ведь это так, а, парень? - Я насчитал три вещи, которые меня действительно не устраивают. Ну да не важно. Я дерусь только за плату, так что связываться с вами мне недосуг. - Вот и иди своей долгой, дикарь, - вызывающе произнес первый юнец. - И учти, что ежели нам кто не нравится, то он долго не живет. Бравая троица сунула сабли в ножны и вразвалку, не спеша пошла прочь. Люди, встречающиеся на улице, быстро отходили к стенам домов, освобождая им дорогу. На труп же никто не обращал внимания. Разве что старались не вступить в лужу крови. Конь киммерийца тоже брезгливо обошел труп стороной, явно встревоженный запахом свежей крови. Проехав два квартала от места стычки, Конан заметил вывеску гостиницы. Гостиница стояла на перекрестке главной улицы с другой, более узкой. Конан свернул к гостинице, прошел по проезду, который тянулся шагов на десять, после чего выходил на широкий двор. Трехэтажное здание с галереями на каждом этаже окружало этот двор со всех сторон. С одной стороны двора имелись стойла для лошадей. С другой размещалась таверна. Подбежавший слуга взял повод, Конан же соскочил с седла и принял на руки Бриту. Спешившись, киммериец обратился к слуге: - Эй ты, держи коня. Я сперва хочу осмотреть здешний гадюшник, а потом поглядеть, как вы устроите тут моего коня. Они с Бритой вошли в таверну. Навстречу им уже шел хозяин, седовласый человек, на лице которого играла профессиональная улыбка, а глаза скептически ощупывали нового постояльца. Мрачный и свирепый облик киммерийца заставил хозяина насторожиться, хотя улыбка, как приклеенная, еще держалась на его лице. - Добро пожаловать, господин и госпожа. Вы хотите снять у меня комнату? - Хотим, - сказал Конан. - Нам нужно две комнаты. - У вас есть две комнаты рядом? - быстро поинтересовалась Брита. - Разумеется. Серебряная марка за каждую комнату на одну ночь. Четверть марки каждый день за место для лошади и за корм для нее. Комнаты, о которых вы просите, находятся на верхнем этаже. - Идем посмотрим, - сказал Конан. Они последовали за хозяином и поднялись по лестнице галереи на третий этаж. Хозяин показал им две комнаты, соединенные между собой маленькой дверкой. Помещение было достаточно просторным, да и выглядело сносно. Киммериец подошел к ложу и резко сдернул одеяло. - Клопов нет, господин, - заверил хозяин. - Да, вроде не видно. А то мне приходилось останавливаться в таких клоповниках, где ночью приходилось отбивать атаки кровососов двуручным мечом. Он бросил взгляд наверх. В потолке имелось дополнительное окошко. - Мы не позволяем постояльцам приносить и топить жаровни в комнатах, заявил хозяин. - Если желаете, можете взять у меня запасное одеяло. Кроме того, по вашему заказу повар нагреет камни, которые можно класть в ногах. В остальном же, за исключением свечей, открытый огонь в номерах не допускается. - Ладно. Берем эти комнаты, - решил Конан. - Купальня у вас есть? - спросила Брита. - Да, сразу за кухней. - Отлично, - проговорил Конан, протягивая хозяину деньги. - А теперь давай беги, скажи слуге, чтобы коня поставил в конюшню и принес сюда мое седло, попону и сумки. - Будет исполнено. В общем зале первая кружка эля за счет заведения. Надеюсь, вам понравится здесь. Если что понадобится, то я к вашим услугам. Хозяин гостиницы поклонился и вышел. Конан расшнуровал кирасу и швырнул ее на кровать. - Ладно, пойду посмотрю, где там у них этот бесплатный эль. - А я пойду поищу купальню, - сказала Брита. - Сегодня вечером я хотела бы поговорить с тобой. - Она бросила взгляд на окошко в потолке. - Думаю, у меня будет еще достаточно времени, чтобы побродить вокруг гостиницы и начать поиски моей сестры еще до темноты. - Ладно. Только будь осторожна, - предостерег Конан. Дождавшись, пока слуга принесет ему седло и сумки, Конан сложил свои вещи, а затем спустился по наружной лестнице вниз, в таверну. Не то чтобы Конана мучила жажда. Просто он знал, что нет лучшего места, чем общий зал таверны, чтобы быстро разузнать последние городские новости. В таверне мужчины и женщины сидели за длинными деревянными столами и ели, либо же стояли возле стойки, выпивая. В одном торце помещения над открытым очагом поворачивались вертела, с которых с шипением капал на угли жир. Пахло жареным. Конан прошел через всю таверну к стойке. За прилавком лысый человек в фартуке протирал кубки и сосуды. - Новый постоялец? - осведомился он. - Ага. - Какой тебе эль - светлый или темный? Или предпочитаешь вино? - Темный, - отозвался Конан. Человек за стойкой поставил перед Конаном высокую деревянную кружку, увенчанную шапкой пены. Конан взял кружку и сделал мощный глоток. Эль был необычайно хорош. Конан осмотрел таверну и посетителей, отметив про себя, что все мужчины были при оружии. То же самое он видел и на улицах Шикаса. Даже те, о ком с первого взгляда можно уверенно сказать, что это не бойцы, были вооружены. А на некоторых были легкие доспехи. Даже находясь в таверне, посетители вели себя настороженно, оглядываясь на малейший шум. - Пуганый здесь народ, как я погляжу, - заметил Конан. - Да и есть с чего, - отозвался лысый в фартуке. - А ты, видать, только что приехал в Шикас. - Точно. Никогда здесь прежде не бывал. Дверь открылась, и все разом еще больше напряглись. Пальцы сжались на рукоятях мечей. Вошедший был дороден и на первый взгляд выглядел довольно безобидным. Посетители расслабились, и разговоры возобновились. Конан обернулся к служителю в фартуке. - Что означает красная кожаная одежда? - спросил Конан. - Куча проблем. А почему ты спрашиваешь? - Лысый сделал вид, что ужасно занят рогом для питья, который натирал до блеска. - Сегодня, как только я въехал в город, так первое, что увидел, - трех сопляков в красной коже, которые напали на одного и зарубили его. С первого же взгляда было видно, что у того нет против них никаких шансов. Убивая его, сопляки смеялись. Они даже позволили ему вытащить оружие, но любому было бы ясно, что произошло чистой воды убийство. - Тот, кого они убили... Как он выглядел? - спросил слуга в фартуке. - Чернобородый, с повязкой на одном глазу. Шрам через все лицо. - Это был один из людей Лисипа. Я не знаю его имени, но видел его как-то с другими из людей Лисипа. Те, в красных кожанках, - ребятки Ингаса. Шайка юных пуантенских негодяев. Они появились здесь, в городе, примерно год тому назад. Мой тебе совет - обходи их стороной. Они просто помешаны на двуручных хорасанских саблях. Все их носят. - А Лисип - что за птица? - спросил Конан. Он допил свой эль и толкнул кружку по прилавку, чтобы ему налили еще. Лысый подставил кружку под кран бочонка и наполнил ее. - Он вроде как верховодит всей городской швалью. Кроме того, ему принадлежит большинство притонов в трущобах. Впрочем, сейчас для него настали трудные времена. - А с этим вашим Ингасом Лисип, стало быть, на ножах? - поинтересовался Конан. - Еще вчера между ними был мир. Впрочем, с тех пор все могло измениться. - Выходит, эти две банды дерутся за власть над городским дном? - спросил Конан. - Две банды, говоришь? - Слуга в фартуке хмыкнул. - Чужеземец, здесь по крайней мере четыре больших шайки. А еще наберется, наверное, с дюжину банд поменьше. И все они сегодня с одним хозяином, а завтра с другим. Большие банды тоже время от времени вступают друг с другом в союз. Впрочем, и распадаются эти союзы столь же быстро. Для Конана все это прозвучало интригующе. - Ну, и чем же они занимаются, эти шайки? - Иногда просто грабят. Главным же образом взимают со всего и вся дань. Им платят шлюхи часть от своих заработков, им должны отстегивать игроки с выигрыша. Каждый торговец в городе - если он хочет, чтобы его добро оставалось в сохранности, - тоже обязан платить. Иногда банду нанимают для тех или иных дел. Например, крупные заправилы, чтобы устранить своих недругов. - А закон в этом городе есть? - спросил Конан. Лысый слуга за стойкой фыркнул: - Закон? Здесь есть городской голова, поставленный королем. Бомбас его имя. Он давным-давно куплен бандюгами. И прекрасно понимает, что если хочет и дальше оставаться здесь городским головой, то не стоит тревожить богатеев и их подручных. - Но ведь город находится под рукой короля. Неужто никто никогда не осмелился пожаловаться? Слуга огляделся, чтобы убедиться, что никто не прислушивается к их разговору. - Нет. Но многие подохли только за то, что имели глупость заикнуться об этом. Конан поблагодарил слугу, повернулся и с кружкой пошел к столу. Он выбрал уголок с краю, откуда прекрасно просматривалась вся таверна. Прислуга принесла хлеб и сыр, а также блюдо жареной дичи. Конан с жадностью принялся за еду. Не переставая жевать, киммериец размышлял над странными словами слуги. Варвару приходилось бывать во многих городах с репутацией неблагополучных и даже опасных, где местные власти, находящиеся на откупе, закрывали глаза на чинимые преступления. Но даже и в тех городах обычно в обмен за свои услуги местные авторитеты требовали, чтобы преступные элементы ограничивали свои разборки определенными кварталами. За пределы этих кварталов, как правило, ничего не выходило. При этом обычно все оставались довольны: и респектабельные жители города, и темные дельцы, которым в их районах никто не мешал жить так, как они считают нужным. Обычно такой район контролировался заместителем градоправителя. Иногда набирала силу та или иная банда, и тогда начиналась борьба за власть. Но нигде и никогда не приходилось Конану встречать такой дикой анархии, какая царила здесь, в Шикасе. Похоже, в таком городе и в самом деле делаются большие деньги. Конан уже покончил с трапезой и наслаждался новой кружкой эля, когда дверь снова открылась. На этот раз посетители напряглись еще больше. На всех лицах застыло настороженное выражение. Все руки легли на рукояти мечей и кинжалов; все беседы разом оборвались. Три типа вразвалку вошли через дверь. На них были красные кожаные куртки. Быстро и небрежно пришельцы осмотрели помещение таверны. Хозяин гостиницы, уже кланяясь, спешил к ним. - Я ожидал вас только завтра, - заговорил он торопливо. - Я еще не... - В этом месяце плата взимается раньше, - сказал самый высокий из троих вошедших, даже не потрудившись посмотреть на домохозяина. - Кстати, плата возросла. Вместо десяти золотых роялей - пятнадцать. - Пятнадцать? - машинально повторил домохозяин. - Вместо десяти? И раньше обычного? Но я не могу заплатить столько! Один из юнцов с пробивающейся белокурой бородкой притворился, что не замечает домохозяина, и неожиданно подпрыгнул и с размаху ударил кулаком в тяжелую поперечную балку над головой. - Добротное дерево. Хорошо просушенное, - заметил он. - Гореть будет что надо. Возможно, и весь квартал запылает от этого факела. Как ты думаешь, понравится твоим соседям, если их дома сгорят из-за тебя? Хозяин застонал. Видимо, этот аргумент возымел действие. - Хорошо, я заплачу. Но сегодня заплатить я не могу. Я даже еще не набрал обычных десяти золотых. Третий юнец похлопал хозяина по плечу: - Не переживай, папаша, а то удар хватит. У менял всегда найдутся деньги, если ты сможешь их заинтересовать. Мы придем завтра и пораньше. - Приготовив факелы, - добавил юнец с пробивающейся бородкой. Самый высокий из юнцов толкнул двух других. Они посмотрели на него, он же кивнул туда, где сидел Конан. Положив руки на длинные рукояти своих кривых хорасанских сабель, трое в красных кожаных куртках нарочито расхлябанной походкой двинулись навстречу киммерийцу. - Эй, варвар! Смотри-ка ты, уже второй раз за сегодняшний день с тобой встречаемся! Ты, я гляжу, здесь новенький? К какому лагерю собираешься примкнуть? - Здесь я ни на кого не работаю. - Конан положил руки на стол, чтобы бандиты могли видеть их. Киммериец понимал, что эти болваны сочтут его куда менее опасным, если он будет поначалу вести себя смирно. - Но ты говорил, что сражаешься за деньги, - не отставал тот, который был с бородкой. - Покамест мне еще никто не заплатил, - был ответ киммерийца. - Так какого черта ты здесь отираешься? - спросил юнец. - Это, видишь ли, мое личное дело, - сказал Конан. - Нам не нравятся те, кто отказывается отвечать на наши вопросы, вмешался третий юнец. Он был чуть-чуть постарше, чем двое других. У него были бегающие карие глаза. Конан мысленно выделил его из троицы как наиболее опасного. Если дело сейчас дойдет до драки, то этот умрет первым. - Я, знаешь ли, многим не нравлюсь, - сказал Конан. - Честно говоря, я стараюсь не очень горевать из-за этого. - Знаешь что? Нам не нравится твой тон, - сказал высокий. - Почему бы нам не выйти отсюда во двор и не обсудить это? Конан понимал, почему они хотели, чтобы он вышел наружу. Угол, где сидел киммериец, столы, низкие балки потолка - все это создавало большие неудобства для длинных хорасанских сабель. Эти юнцы уже начинали раздражать Конана своей назойливостью и наглостью. Но тут он мысленно одернул себя, вспомнив, что ему еще нужно в этом городе заработать восемьсот золотых. Если он будет влезать во все здешние разборки, то это здорово усложнит его задачу. - Я же сказал тебе, что сражаюсь только за деньги. Если найдешь кого-нибудь, кто пожелает выложить золото, чтобы полюбоваться тем, как ты умрешь, - то приходи. Я к твоим услугам. Двое юнцов, те, что были пониже ростом, судорожно вцепились в рукояти своих сабель, но высокий сделал им знак и велел остановиться. - Ба, а варвар-то, похоже, в штаны наложил! Ладно, братья мои, пошли. Поговорим о нем с Ингасом. Об этом, как его... эй, варвар, ты какого племени? - Киммериец. - Да, об этом киммерийце. И если наш вождь захочет голову этого ублюдка, то мы вернемся и снимем ее с плеч. Слышишь, варвар? Счастливо оставаться! Вояки развернулись и вышли. Конан заметил, что большинство посетителей таверны мало-помалу, пока на них не глядели, отошли к стенам, в тень. Сейчас, когда стало ясно, что боя не будет, они возвращались на свои места. Кроме одного. Это был суровый на вид мужчина. Он поднялся со своего места, где оставался все это время, и подошел к Конану. Ростом он был немного ниже среднего, но очень кряжист. На нем была кольчужная безрукавка, старая, но хорошо начищенная и смазанная. Из-под повидавшего, похоже, немало сражений шлема на плечи падала грива седеющих волос. Широкие кожаные браслеты с металлическими заклепками охватывали оба запястья. Когда он подошел к Конану, то нарочитым жестом убрал руки подальше от короткой абордажной сабли и кинжала. С первого взгляда Конан определил, что перед ним опытный воин. - Недурно ты отбрил этих троих, киммериец. Не возражаешь, если я присоединюсь к тебе? Кован жестом предложил ему сесть: - Здесь не занято. Незнакомец уселся. - Следующая кружка за мой счет. Не возражаешь? - Он подозвал слугу, и через несколько мгновений на столе оказались две большие деревянные кружки. Конан и незнакомец сделали по доброму глотку. Незнакомец обтер рот тыльной стороной ладони: - Меня зовут Невус. Я из Танасула. Откуда ты родом, я уже знаю. Как тебя зовут? - Конан. - Ты сказал этим красным воробушкам, что ни на кого здесь не работаешь. Как это понимать? Может быть, ты просто не хочешь? Конан пожал плечами: - В общем-то, я поджидаю одного человека, который нанял меня. Работа, которую он мне предлагает, будет недолгой. А после этого - кто знает? - Ну ладно. Ежели после этого тебе будет нечего делать, почему бы тебе не присоединиться к банде Ермака? Нас немного, но мы здесь лучшие. Ермак берет к себе только настоящих бойцов, а не всякий сброд. Я не умею разбирать буквы, но на тебе написано, что опыт у тебя немалый. - Спасибо за предложение. Я подумаю над ним. Я заметил, что эти сопляки в красных кожаных куртках тебя не беспокоили. - Ермак и Ингас сейчас живут в мире. В этом городе столько возможностей делать большие деньги, что нам вовсе не нужно все время воевать между собой. Тут на всех хватит. - Да, я уже слышал. А какую работу Ермак предлагает своим людям? - Ну, главным образом мечом махать. Все ,шайки знают, что бойцов, равных нам, в городе нет. Когда здесь случается междоусобица, та банда, которая заключает с нами союз, побеждает. После чего в обмен на эту любезность она отстегивает нам процент со всего. - Звучит соблазнительно, - заметил Конан. - А где торчит этот Ермак? - К юго-западу от Площади находится большой склад, пристроенный к городской стене, что тянется вдоль Оссара. Склад двухэтажный. Мы занимаем второй этаж. Обычно там находится примерно человек двадцать, хотя люди часто приходят и уходят. - Ты говоришь, что Ермак сейчас в мире с Ингасом. А с кем он сейчас воюет? - Лисип в последнее время стал несносен. По всему видать, скоро быть у нас стычке с его людьми. Но только людишки у него - тьфу да растереть. Сброд. В общем, гнилой народишко. - Собеседник Конана осушил до дна свою кружку и встал. - Подумай над моими словами, Конан. Если ты присоединишься к Ермаку, то загребешь куда больше, нежели с любым другим вожаком. И жить веселее, и компания куда как приятна. - Я подумаю, - сказал Конан. - Счастливо. Киммериец допил свой эль, вышел из таверны и по наружной лестнице поднялся на третий этаж. Оказавшись у себя в комнате, он зажег свечу, ибо уже стемнело. Он постучал в маленькую дверцу, соединяющую обе комнаты, но никто не отозвался. Решив, что Брита спит, он разулся и растянулся на кровати. И сам не заметил, как заснул. Он проснулся оттого, что кто-то колотил в дверь. Бросив взгляд на свечу, он определил, что проспал два или три часа. Он бесшумно поднялся и взял свой пояс. Вытащив кинжал, Конан подобрался к двери. В дверь снова заколотили. Киммериец резко распахнул дверь и вдернул в комнату того, кто стоял за ней, после чего захлопнул створку. - Конан! - вскричал женский голос. - Брита? Что ты делала? Я думал, ты мирно спишь в соседней комнате. - Когда я пошла в купальню, то разговорилась со служанками, пытаясь разузнать об этом городе. Конан, это чудовищное место! - Она уселась на стул и обхватила себя руками. - Что до меня, то я нахожу это место интересным. Впрочем, ты же женщина. Так что эти сплетницы тебе наговорили? Он уселся на кровать. - Они сказали, что в этом городе правят банды дикарей, чудовищ в человеческом обличье, которые... - Я уже разузнал обо всем этом сегодня, - прервал ее Конан. - Как вышло, что сейчас середина ночи, а ты еще не у себя? - Так вот. Служанки в купальне сказали, что если мне нужен совершенно НЕВЕРОЯТНЫЙ злодей, то, чтобы его найти, нужно поспрашивать на Площади. Там находится городской рынок. Там же вершатся все дела по управлению городом. Мне не терпелось найти мою сестру. Было еще светло, так что я отправилась туда. - Тебе следовало предупредить об этом меня, - проворчал Конан. - Ну, и что ты разузнала? - Я поговорила с несколькими лавочниками. Они сказали: если меня интересует судьба женщины, то спрашивать лучше в южной колоннаде. Я отправилась туда. Там действительно были одни женщины. Я поговорила с ними. - Брита потупила взгляд и сделала вид, что всецело погружена созерцанием своих сцепленных пальцев. - Мне показалось, что эти женщины... весьма сомнительной репутации. - Могу побиться об заклад, что так оно и есть, - подтвердил Конан со знанием дела. - И что сказали тебе эти многомудрые дамы, пользующиеся незаслуженно дурной репутацией? Брита подняла голову. На ее лице читалось возбуждение. - Одна из них видела Асдраса сегодня. Сегодня! Она сказала, что он остановился в доме, называемом Химера. Этот дом находится в трущобах, в районе, называемом Дыра. - Дыра? Мне приходилось слышать сегодня это название. По-моему, так называют здесь городское дно. Да уж, одно название чего стоит! И та женщина - она сказала тебе, где это? - Это самая южная оконечность города. Там, где две реки сливаются в один поток. В городе это место широко известно. Там живут самые гнусные городское отребье. - В этом городе если уж что-то пользуется известностью, то оно и в самом деле должно быть чем-то замечательным, - заметил Конан. - Я знаю. Все так ужасно! Так ужасно, что мне было страшно идти туда одной. - Идти туда! - взорвался Конан. - Ты что, хочешь сказать мне, что собиралась отправиться в Дыру В ОДИНОЧКУ? ПОСЛЕ НАСТУПЛЕНИЯ ТЕМНОТЫ? - Ну... когда я ушла с Площади, было еще не совсем темно. Ты пойми меня, Конан, я действительно очень боюсь за мою сестру. Я чувствовала, что обязана пойти и убедиться во всем своими глазами. В конце концов, Шикас город маленький. Так что до Дыры не очень далеко. К тому времени, когда я была уже рядом с домом "Химера", совсем стемнело. Хоть глаз выколи. И я испугалась. В общем... я не могла заставить себя идти дальше. Поэтому я пошла назад, прижимаясь к стенам и ныряя в ниши и подворотни всякий раз, как слышала приближающиеся шаги. - Молодец. На самом деле это единственная толковая вещь, которую ты сотворила сегодня. Ну ладно. Иди к себе и поспи. Утром мы... - Но я не могу ждать до утра! - воскликнула Брита. - Ведь теперь я знаю, где находится Асдрас. Я должна увидеть его сегодня! Ведь кто знает, что он выкинет, если узнает, что я здесь и ищу Иллу! Он может удрать из города и спрятаться где-нибудь в другом месте. - Брита, говорю тебе, это дело подождет до завтра, - сказал Конан. - Даже опытный воин подвергает себя страшному риску, шляясь по этому городу после наступления темноты. А для женщины это куда опаснее, даже если ее и сопровождают. В Дыре, если это место и в самом деле заслуживает такого названия, риск возрастает стократ. Она встала: - Ладно, если ты не хочешь идти со мной, я отправлюсь туда одна. Найду факел или фонарь и пойду. - Ну а ежели тебя убьют? Как после этого ты рассчитываешь найти сестру и исполнить клятву, данную матери? - спросил Конан. - Я знаю одно: я должна идти, - сказала Брита. Конан начал натягивать сапоги: - Похоже, поспать мне не дадут. - Он встал и стал надевать кирасу. - О, я с самого начала знала, что ты мне поможешь! - воскликнула она. - Тогда ты знаешь меня лучше, чем я сам, крошка. И должна знать, что я никогда не держал себя за дурака. - Он застегнул пояс с мечом и кинжалом и нахлобучил на голову стальной шлем. - Ладно, будем считать, что я готов. Пошли. Они спустились по ступенькам. Во дворе Конан разжился фонарем, сняв его с крючка. Держа фонарь в поднятой руке, Конан вывел Бриту на улицу. Ночь была холодной, но Конан не взял с собой плаща. Сегодня, вероятно, придется сражаться или бегать. А может быть, и то и другое. Плащ будет только мешать. На главной улице было спокойно и тихо. Дома, возвышающиеся с обеих сторон улицы, заслоняли бледный лунный свет. Поэтому Конан с Бритой шли по середине улицы, чтобы избежать неприятных сюрпризов. Даже если бы эта пара идущих по улице людей привлекла бы внимание таящихся в темноте негодяев, то отблески света на кирасе могучего киммерийца быстро бы вразумили слишком уж ретивых разбойников. Улица пересекала Площадь с восточной стороны. Обширная Площадь была залита лунным светом. В серебряном сиянии слабо мерцала колоннада. Высвечивались изящные силуэты зданий, обступивших Площадь. В полумраке тонули все детали. За Площадью улица сужалась. Прямой ее тоже трудно было назвать, она начала вихлять, будто повторяя безумную походку пьяницы. Должно быть, предположил Конан, они с Бритой находятся сейчас в самой старой части города. Возможно, этот район появился еще до того, как серебряные рудники заложили основы процветания города. А Площадь и прилегающие к ней зажиточные кварталы, находящиеся в северной части города, возникли уже во времена серебряного бума. - "Химера" находится где-то там, - сказала Брита, вглядываясь в темноту и поворачиваясь из стороны в сторону. Слабый свет фонаря не в силах был разогнать густой мрак. - Да. Это вон там! Конан поднял фонарь, чтобы осветить дорогу в том направлении, которое указывала Брита. Они увидели низкую дверь и столб над ней. Столб был украшен бронзовой фигурой химеры. Химера кривила пасть в сардонической усмешке, шипастый ее хвост, свернутый в несколько колец, острым шипом указывал на дверь. - Нет никакого смысла торчать здесь, на холоде, и ждать, - заметил Конан. - Пошли. Таверна была расположена ниже уровня мостовой, поэтому для того, чтобы войти, они спустились на три ступеньки вниз. Толкнув дверь, Конан пригнул голову, чтобы не зацепиться о низкую притолоку, и вошел. Следом за ним, прижимаясь к своему защитнику, вошла и Брита. Они оказались в небольшом зальчике, откуда еще ниже несколько ступенек вели в общий зал. Но Конан не спешил проделать этот короткий путь, разглядывая внезапно открывшуюся его взору сцену. Человек двадцать посетителей толпились вокруг столов. В основном здесь слышался лишь стук выбрасываемых костей и хлопанье кожаных игорных стаканчиков о столы. Услышав, как хлопнула дверь, все, будто по команде, повернулись и уставились на вошедших. Почти на всех лицах лежал неповторимый отпечаток: отрезанные уши, вырванные ноздри. Не было ни одного, которое не было бы чем-то обезображено. При этом все шрамы и увечья были нанесены обладателям лиц не в битвах, а оставлены рукой публичного палача. Между столами бродили полуголые женщины, представительницы самого древнего в мире ремесла. Они с интересом поглядывали на киммерийца. Однако их интерес угас, как только они увидели выступившую из-за его спины Бриту. - Держи! - Конан протянул Брите фонарь. Он наклонился вперед, уперевшись обеими руками в деревянные перила. - Мы ищем человека по имени Асдрас! - заревел он. - Он недавно прибыл в этот город. С ним молодая женщина по имени Илла. Кто-нибудь видел его или женщину? Игроки несколько секунд рассматривали чужеземца, а затем вернулись к своему занятию - игре. Никто не проронил ни слова. Брита прижалась к Конану и прошептала: - Может быть, если бы я предложила им денег... Подняв руку, он велел ей замолчать. Киммериец спустился в общий зал и пошел между столами. Брита неотступно шла за ним. Конан остановился возле одного стола, за которым сидели трое. Четвертое место было свободно, однако пара перчаток и полупустой кубок указывали на то, что сидевший здесь просто вышел на время. Подойдя поближе, Конан ткнул пальцем в перчатки: - Куда он отправился? Один из сидевших за столом поднял глаза, посмотрел на киммерийца и хмыкнул. Про себя Конан отметил, что разбойные дела завели этого типа довольно далеко от тех мест, где тот появился на свет. На лице у игрока была татуировка - алый кхитайский иероглиф. - А кто ты такой, чтобы разевать тут пасть, собака? - Он презрительно сплюнул на грязный пол, почти попав на сапоги Конана. Зловеще ухмыляясь, киммериец перегнулся через стол, протянул руку и скрутил в кулаке кожаную тунику игрока. Вытащив татуированного кхитайца с места, Конан протащил его через стол и с размаху ударил об стену. Когда тот сполз по стене на пол, придержал его в лежачем положении ногой. Разбойник лежал уткнувшись лицом в грязный пол; нога киммерийца покоилась на его шее. Конан вытащил у него кинжал и прижал острие к яремной вене на шее кхитайца. - Ты скажешь мне, - проговорил Конан, - потому что хочешь жить. - Спокойно, спокойно, друг мой. Мир! - вскричал татуированный. - Я не хотел тебя обидеть! Асдрас был здесь, но ушел больше часа назад. Он просидел тут весь вечер, но мальчишка, который прибирает грязную посуду, принес ему записку. Асдрас прочитал ее и сказал, что должен отлучиться, повидать кое-кого, но скоро вернется. Он не вернулся. Это мне кажется странным, потому что сегодня он выигрывал. Конан нехотя отпустил татуированного: - Где этот мальчишка, слуга? Татуированный молча, не в силах вымолвить ни слова, указал на стойку, где немытый юнец с отсутствующим видом развозил тряпкой грязь. Бросив татуированного, Конан направился к нему. - Кто передал тебе записку для Асдраса? Тот тупо смотрел на киммерийца, полуоткрыв рот и безмолвно болтая языком. Через минуту до мальчишки дошло, и он заговорил. Это была характерная замедленная речь слабоумного. - Я вышел наружу отжать тряпку. Кто-то дал мне бумажку. Сказал, отдай ее Асдрасу. - Кто это был? Мужчина или женщина? - спросила Брита. Парень задумался. По всему было видно, что думать - процесс для него мучительный. - Не знаю. Темно было. - Бесполезно, - сказал Конан. - Асдрас смылся. - Слушай, давай уйдем отсюда, - проговорила Брита. - Если тебе станет от этого легче... - неохотно пробурчал Конан. - Ладно, приятель, показывай. Они проследовали за придурком за занавес, отделяющий зал от подсобного помещения. Подсобка была забита посудой и битыми черепками. Парень указал на дверь в стене, и Конан открыл ее. Аллея, на которую выходил черный ход таверны, смердела так, как может смердеть только мусор, который копится веками. Как только Конан с Бритой вышли на улицу, крысы с визгом начали разбегаться у них из-под ног. Острый, как у зверя, слух Конана тут же уловил тихое похрюкивание свиней, рывшихся неподалеку в отбросах. - Тут никого, - сообщил Конан. - Ладно, пошли, возвращаемся в гостиницу. - Погоди, - сказала она, поднимая фонарь повыше и показывая Конану что-то. - А это что? Придерживая свои юбки, чтобы не пачкать подол в грязи, она сделала несколько брезгливых шагов по направлению к кишащей крысами куче, видневшейся неподалеку от двери. Недовольно морщась, Конан подошел поближе и пнул кучу ногой, сдвинув ее с места. Крысы с визгом бросились наутек. Брита ахнула, прижав руку ко рту. Перед ней лежал мертвец. Глаза его смотрели невидяще перед собой. Рот застыл в удивленной гримасе. Крысы только начали трудиться над ним, так что, несмотря на гримасу, искажавшую мертвое лицо, видно было, что некогда этот человек был хорош собой. У него были светлые волосы. - Асдрас! - вскрикнула Брита. Из груди парня торчал кинжал, всаженный точно в сердце.
