Мария Симонова - Йернские волки
— Ладно, уговорили, — буркнул Хан, возвращая Димаджо пушку. — Ольга, если почувствуешь что-то, сразу одевай мне «диадему». — Он поколебался, потом снял с пояса и отдал Корби «Суорд». Она приняла его, понимающе кивнув, сдвинула за спину свой штурмовой «Конвой» и пристроила «Суорд» за ремень. Затем достала из нагрудного кармашка пятисантиметровый металлический жучок с восемью растопыренными лапками и прикрепила его у левого виска. Это и был «Крошка Дрейк» — оружие телепатов, усилитель направленного психического воздействия.
Хан повернулся лицом к стене и произнес одно слово:
— Иду.
Перед ним открылось прямоугольное отверстие выхода. Высунувшись наружу и оглядевшись, Хан спрыгнул на потрескавшиеся плиты мостовой и подождал, пока остальные покинут катер. Отсюда, из пределов защитного поля, пространство площади выглядело зыбким, очертания домов колебались, словно залитые слоистым сахарным сиропом, а одинокая заморенная рыба в центре казалась попавшей наконец в свою родную стихию.
Ольга и Вик уже стояли рядом, последним из катера выскользнул пятнистым полуденным привидением Сешт и прямо налету изменил себе окрас, тут же став серым и неприметным на пыльном фоне мостовой.
— Жди, — сказал Хан катеру, и отверстие выхода немедленно закрылось.
Окажись в это время на площади каким-то чудом кто живой из сгинувших жителей, он был бы свидетелем, как перед зданием городской мэрии неподалеку от иссохшего фонтана на пустую мостовую шагнули из ниоткуда три темные человеческие фигуры, и оттуда же просочилась на площадь крупная котообразная тень. Одна из объявившихся фигур, отягощенная плазменной пушкой, посмотрела в направлении золотой рыбы и глубокомысленно изрекла:
— Типичный сушняк.
Вторая фигура коснулась пальцами левого виска и сообщила:
— Пока все тихо. Можешь работать.
После этого трое, том числе и тень, поглядели на четвертого, в то время как тот стал внимательно рассматривать что-то на своем запястье.
Хан, сосредоточившись мысленно на цели операции, смотрел на целеуказатель. Стрелка прибора, поколебавшись, указала налево, в направлении здания мэрии.
— Пошли, — уронил Хан, и вся команда тронулась по его стопам к зданию.
Курс, указанный целеуказателем, пролегал, как ни странно, в стороне от входа в мэрию. Следуя этому курсу, компания неизбежно должна была вскоре упереться в архитектурное излишество в виде мраморного столба; но на полпути к столбу стрелка резко развернулась и стала указывать в противоположную сторону. Хан замер на месте, мгновение недоуменно глядел в прибор, потом повторил маневр стрелки — развернулся и медленно пошел назад, стараясь отследить, в какой точке пути стрелка совершает поворот. Он следовал за стрелкой, его команда, как привязанная, следовала за ним. Через три шага он остановился, сделал шаг назад, поднял голову, огляделся и сказал:
— Здесь.
Окружающие, включая Сешта, так же искательно огляделись. Место, притягивающее целеуказатель, ничем не отличалось от любого другого места на площади: везде та же пыль, тот же зной и то же запустение. Хан обернулся к Ольге.
— Отвлекись от моей блокировки, посканируй здесь.
Она, не возражая, протянула Вику «диадему» Хана, кивнув на ее владельца:
— Присмотри пока за ним.
И замерла, опустив голову, сосредоточенно прикрыв глаза.
— Есть, — почти сразу сообщила она, не открывая глаз. — Здесь, кажется, вход в гипертуннель. Ствол идет куда-то вниз. Имеется блокада, требует пароль.
— Локалка или сеть? — быстро спросил Вик. Ольга открыла глаза и глянула на Димаджо так, как, должно быть, мог бы смотреть бедуин в самом сердце знойной пустыни на ком снега, свалившийся на него с небес.
— Димаджо, это МЫСЛЕННАЯ блокада гиперперехода, возможно — гиперсети — не путать с банковской сетью Лос-Анджелеса!
— Ты можешь узнать пароль? — спросил ее Хан.
Она закрыла глаза, помолчала секунд десять, подняла взгляд на Хана и отрицательно качнула головой.
— Детка, дай мне «Дрейка», — ласково попросил Вик. — Уж с сетями, какие бы там они ни были — гиппер, зиппер, триппер — неважно — я найду общий язык.
Сешт, обреченный на молчание и сидевший все время разговора в сторонке, чутко прядая ушами и плотоядно поглядывая на несъедобную, к явному его сожалению, фонтановую рыбу, громко фыркнул.
Ольга вскинула бровь, вопросительно взглянув на Хана. Он в ответ кивнул:
— Давай. Других вариантов у нас нет.
Она сняла жучок и протянула Димаджо. Тот попытался его прицепить рукой с уже зажатой в ней «диадемой», чуть не уронил на камни мостовой, Ольга дернулась ловить — но он уже поймал. Корби решительно забрала у него «диадему», спрятала в сумку, отняла жучок и взялась его сама прилаживать.
Хан давно знал, что Вик неровно дышит к Ольге, и подозревал, что половина таких вот «случайностей» — ловко подстроенная липа, но поделать с этим ничего не мог: Вик был неисправим, и Хан в некоторые моменты начинал понимать полковника Битера.
— Ты никогда не имел дела с «Дрейком»? — спросила Ольга, закрепляя жучок на виске Вика.
— Как же, имел — меня на него ловили, — усмехнулся Вик, прикрывая глаза. — Сюда б еще кресло и «кэмел» в зубы, — пробурчал он мечтательно и умолк на время.
Хан с Ольгой стояли в ожидании, внимательно поглядывая по сторонам, Сешт начал нервно вылизываться, тоже будто исподтишка косясь на окружающую безжизненную архитектуру.
Скоро Вик что-то тихо забубнил по-итальянски, пальцы его стали слегка подергиваться. Хан уловил в его бормотании и одну английскую фразу — «information must be free». Эта фраза слегка подпортила уже оформившееся у Хана впечатление, будто Вик уламывает мысленно упрямую красотку в воображаемом баре, еще и пытаясь ее при этом слегка «пощупать». Длилось «уламывание» минут пять, Вик успел за это время взмокнуть; впрочем, остальные тоже упарились — солнце жарило немилосердно, в мертвом зное над площадью не возникало и намека на ветерок.
— А ларчик-то просто открывался, — сказал вдруг Вик, открывая глаза.
— Что? Есть пароль? — встрепенулся Хан. Вик довольно кивнул.
— Я даже немного пролез в эту их трипперную «сеть». Можно было бы и поглубже, но это слишком трудоемко — там на каждом шагу заставы, и все требуют паролей…
«Красотка» перед Димаджо таки не устояла, сумев все же, кажется, показать характер.
— Конкретнее, — потребовал Хан.
— Конкретнее так: следующим этапом сразу за этим гипером стоит сторожевая системка: в течении трех секунд обнюхивает, потом, кто не свой — пускает в расход. Я ей слегка подпатчил программу — больше не получилось, но десять секунд, если мы туда полезем, у нас будут.
— Как именно «пускает в расход»? — поинтересовался Хан.
— Этого она мне не сказала. Три секунды, говорит, и delete.
Взгляд Ольги все отчетливей сквозил недоверием.
— Ты уверен, Вик? Это ведь не компьютерная сеть, здесь совсем другая система…
— Система, может быть, и другая, а принципы все те же самые, — заверил он. — Десять секунд я нам гарантирую, как в аптеке. Больше не смог, слишком уж упертая — delete, и все тут; на том, мол, стою.
— Ладно, там разберемся, кто кого «delete». — Хан придирчиво оглядел свою команду. — Сешт, давай к нам поближе. Вик, приготовь пушку. Говори пароль.
— Логин мысленный. Надо подумать «охэй», — сказал Вик. И исчез.
Оставшаяся на площади троица в течение следующих двух секунд продолжали стоять, молча уставясь на то место, где только что пребывал Димаджо. На третьей секунде они тоже исчезли.
Глава 4
Крикнув про себя торопливо «охэй», Хан тут же перешел из положения человека, твердо стоящего на своих ногах, в статус объекта, летящего с ускорением, по крайней мере, в одно g, при этом — ногами вперед, по широкой изогнутой трубе с неоново-синим наполнителем. Оглядевшись налету, он с удовлетворением отметил, что проваливается к Дьяволу в Ад не в одиночестве — справа с широко распахнутыми глазами и с автоматом наизготовку падала, флюоресцируя синевой, Ольга, слева, выставив по-кошачьи вперед все четыре лапы, летел вниз такой же голубой Сешт. Где-то впереди с опережением на две секунды мчался по «гипернеонке» Вик. «У него будет десять секунд, у нас — только восемь», — успел еще подумать Хан, прежде, чем его подошвы ударились со всего разлета в каменный пол. Одновременно справа раздался глухой удар Ольгиного падения и слева — мягкий шлепок от приземления Сешта.
Хан моментально вскочил, готовый к принятию мгновенных решений и к таким же мгновенным действиям, и в тот же миг его обдало жаром, в глаза ударило непереносимо-раскаленной яркостью вырвавшейся на свободу плазмы; чуть впереди Хана стоял спиной к нему Димаджо, и «Айкор» в его руках изрыгал струю плазмы на широкую железную дверь в полукруглой стене метрах в пяти перед ними.
Хан понял, что Вик уже принял единственно верное решение, а запоздавшим остается только наблюдать, отсчитывая секунды: большое круглое помещение, в центр которого их выплюнуло из гипера, как чертей из чистилища на сковороду, имело зловещий низкий потолок и только один exit, замурованный железной дверью — той самой, которую Вик в данную секунду остервенело поливал плазмой. То есть — мгновение назад это еще было той самой дверью, но вряд ли она в своем первозданном виде умела так быстро освобождать проход.
