Антон Текшин - Мир фантастики 2014. День Десантника (сборник)
Женька зачарованно кивнул. Собираясь стать космофлотчиком, он много читал про военные корабли и потому прекрасно знал, что десантные шаттлы не оснащены орудиями боя, так как не рассчитаны на боевые действия; это всего лишь транспорт повышенной маневренности, предназначенный не для сражения, а для высадки и вывоза десантных отрядов… Словом, дед здорово рисковал.
– У Германа не было никакого оружия, кроме стандартного табельного лазера. Им-то он и воспользовался – выскочил наружу и, стоя на самой границе защитного поля силового щита, прикрывал отход оставшихся в живых десантников. Он зашёл на борт самым последним, забрав всех, кого смог, сумел уйти от артобстрела и благополучно улетел с планеты. В той операции погибло три четверти десантников, а на линкор вернулся только один шаттл. Тот, который пилотировал твой дедушка. По возвращении его немедленно отправили на медицинский крейсер. Понимаешь, один десантник был тяжело ранен уже почти у самого шаттла. Герман выскочил из-под силового поля и дотащил его до корабля на себе, но и сам получил ранение.
Картина происходящего стояла перед Женькиными глазами так явно, словно он смотрел кино. А бабушка ещё говорила, что уже рассказала обо всех дедушкиных подвигах…
– Именно в том госпитале Герман в первый раз и увидел доктора. – Интонация бабушки изменилась, из по-военному чёткой и сухой стала более мягкой, даже немного мечтательной. – Врач была очень сдержанной и сосредоточенной, и у неё были самые красивые серые глаза на свете. Она зашила ему плечо, пожелала скорейшего выздоровления и ушла, даже не заметив, что, залечив одну рану, нанесла своему пациенту другую – в самое сердце…
– И прежде чем дедушка окончательно выздоровел, он признался тебе в любви, и вы поженились, – закончил Женька рассказ за бабушку.
Баба Лина тихо рассмеялась в ответ.
– Если бы! Врач не обращала на дедушку никакого внимания, хотя он так старался ей понравиться! Не реагировала на его шутки, не отвечала на комплименты и, кажется, не позволила себе ни одной улыбки…
– Но почему? – нахмурился Женька. – Неужели деда Гера тебе совсем не понравился?
Бабушка не ответила на вопрос.
– Его выписали из госпиталя через два дня, и он очень сильно жалел, что его ранение оказалось таким лёгким. Будь у него что-то серьёзнее, он бы задержался в госпитале дольше и уж точно сумел бы завоевать симпатию так понравившейся ему девушки… Когда Герман вернулся в расположение, он несколько раз пытался связаться с врачом, но та не выходила на связь. Он отправил ей несколько сообщений, но она на них не ответила.
– Бабуль, а разве он не мог просто как-нибудь прилететь в госпиталь и навестить тебя?
– Во время боевых действий никто не разрешит солдату лететь куда ему вздумается. Именно поэтому Герман решился на отчаянные меры. При корпусе, где он служил, был только один медицинский линкор. Значит, чтобы оказаться там, он должен опять получить ранение. Помнишь, я рассказывала тебе о захвате крейсера «Оплот», за который твой дед получил орден «За заслуги перед галактикой»?
Женька кивнул. Он помнил рассказ бабы Лины, а позже он столько раз прочитал весь параграф из учебника истории про ту операцию, что практически выучил текст наизусть. Разведке стало известно, что на крейсере «Оплот» собралось командование сил Доминиона в Андромеде, и генштаб Млечного Пути решил захватить руководство вражеской армии. На операцию отправили несколько тяжёлых торпедных катеров, оснащённых турболазерными турельными установками, ионными орудиями, большим боекомплектом торпед и значительной дефлекторной защитой. По замыслу командования, они должны были принять огонь на себя и отвлечь внимание охраняющих крейсер сил, а десантные катера, воспользовавшись этим, – атаковать «Оплот», высадить десант и захватить крейсер и командование.
Однако всё пошло совсем не так, как рассчитывал генштаб Млечного Пути. Охраняющие «Оплот» корабли Доминиона оказались оснащены новейшими гиперпространственными сканерами и заранее засекли приближение противника. Ни о каком эффекте неожиданности не могло быть и речи. Противник расстрелял почти все тяжёлые катера за считанные минуты; державшиеся позади десантные корабли оказались один на один с такой огневой мощью, которой они ничего не могли противопоставить.
Единственным разумным выходом было отступление. Но, вместо того чтобы бежать, дед Женьки включил двигатели на полную мощность, поднял слабый, совсем не предназначенный для отражения ударов тяжёлого лазерного оружия щит и, отчаянно маневрируя, рванул прямо к «Оплоту». Он довёл сильно повреждённый катер к крейсеру и, взорвав стену посадочного ангара, высадил десант на борт. А потом сдерживал противника на внутреннем входе в ангар из единственной оставшейся на борту катера сдвоенной лазерной пушки, пока десантники проводили захват командиров Доминиона.
И хотя имени деда в учебнике не указали, читая про подвиг одного отчаянного десантного экипажа, Женька улыбался, ведь он-то знал, кто был пилотом того корабля и благодаря кому удалось выполнить такую важную миссию.
– Герман отчаянно рисковал тогда, и всё потому, что хотел снова увидеться с доктором, – продолжала тем временем бабушка. – И ещё ему, конечно, очень хотелось появиться перед ней прославленным героем. Все любят героев, значит, и она тоже должна! Германа ранили в грудь, и он пролежал в госпитале целую неделю, но за это время врач так и не впечатлилась ни его новым орденом, ни его подвигом. – Бабушка улыбнулась, глядя мимо Женьки, и покачала головой: – И, конечно, она не поняла, что рисковал Герман в первую очередь ради ещё одной встречи с ней.
Теперь уже искренне заинтересованный историей знакомства дедушки с бабушкой, Женька спросил:
– И что же было дальше?
– А дальше твой дедушка упёрся, – усмехнулась баба Лина. – Его выписали из госпиталя, и с той поры Герман только и делал, что вызывался волонтёром на самые опасные операции или совершал разные героические безумства. Именно за эти выходки он и заработал самые почётные свои награды: орден Бесстрашия, медаль «Золотая комета» и Звезду Тора. И всё это ради новой госпитализации, ради ещё одной встречи с доктором и ещё одной возможности очаровать её ореолом героя. После захвата «Оплота» Герман попадал на медицинский крейсер ещё четыре раза, и всё без толку. Последний раз его доставили с тяжёлым ранением в голову, и, когда твой дед, наконец, выздоровел, доктор сама пришла его выписать. Она назвала Германа самым постоянным её пациентом и посоветовала ему сменить тактику и чуть меньше геройствовать, потому что, подвергая себя такой опасности, он играет со смертью. «А вам не всё равно, что со мной будет?» – спросил тогда твой дед. «Разумеется, нет, – серьёзно ответила врач и добавила: – Мне же вас лечить». Герман послушался совета и сменил тактику. Он попросил увольнительную, которую ему, как герою, дали, и на следующий после выписки день пришёл в больницу с огромным букетом цветов и сделал предложение… Тогда врач впервые ему улыбнулась, приняла букет и сказала: «Я уже давно ждала, когда же ты наберёшься храбрости…»
