Владимир Контровский - Последний герой нашего времени (сборник)
А соучредители фирмы "Грёзы Музы" почитывали хвалебные статьи о рождении "нового вида искусства" и подсчитывали барыши, какие им и не снились. Производство "суперомолодина" и прочих волшебных таблеток они прекратили - нельзя было бросать ни малейшей тени на новый имидж "Грёз", к тому же доходы от продаж панацеи из морской капусты не шли ни в какое сравнение с нынешними прибылями. Приятели присматривали помещение для нового офиса, более соответствующее изменившемуся статусу фирмы, и строили грандиозные планы на будущее.
Подсчёт баланса вдохновил обоих. Сальдо вытанцовывалось ошеломляющее - даже с полной выплатой всех налогов.
– Да… - протянул Вадим, затягиваясь своей неизменной "беломориной". - Нет слов.
– Угу, - согласился Алексеев, - даже матерные кажутся невыразительными. Босс, я испытываю острое желание предаться пороку.
– Немедленно?
– Да ладно уж, до вечера как-нибудь дотерплю. Кстати, ты помнишь, куда мы с тобой сегодня приглашены? Какая фемина - аж в хребте свербит! И остальные дамочки там будут очень даже очень. Неужели ты опять с собой Дианку потащишь?
– Посмотрим, - уклончиво ответил Костомаров.
– А тут и смотреть нечего! Дайте бедной девочке отгул за прогул, а то ты совсем её заездил, пользуешь денно и нощно без перекура. И вообще: баб нужно периодически менять, чтоб не борзели, - этот закон открыт гражданином Казановой в одна тысяча…
– Да иди ты к лешему, теоретик свободной любви, - беззлобно огрызнулся директор "Грёз". - Давай-ка мы с тобой пока по соточке опрокинем - повод имеется.
– Тогда наливай! Кто в этом кабинете хозяин: я или ты?
– Хорош строить из себя сироту казанскую, - буркнул Вадим, однако встал, подошёл к стенному бару, распахнул дверцу и изучающее воззрился на разнокалиберные бутылки с яркими этикетками. - Вино какой страны вы предпочитаете в этом часу дня?
– Доверяю вашему изощрённому вкусу, мессир, - поддержал игру Сергей и добавил дурашливо: - По мне, что пулемёт, что водка, - лишь бы с ног косило. Могу и чистого спирту вонзить в лучших сахалинских традициях, ежели в твоих закромах сей благородный напиток имеется. Помнишь, как мы с тобой на Шикотане…
Закончить ему помешала мелодичная трель телефонного звонка.
– Серёга, возьми трубку, - бросил Костомаров, не прерывая процесс выбора напитка. - Не спи в оглоблях, работничек.
Он услышал короткое "да", сказанное Алексеевым, и когда повернулся, держа в руках початую бутылку "Martell Noblesse" и две хрустальные рюмки, в ту же секунду понял: что-то случилось. Лицо его компаньона было непроницаемым, но не зря они знали друг друга почти пятнадцать лет.
– Ну, что у нас плохого? - попытался пошутить Вадим и тут же ощутил неуместность этой присказки капитана Зелёного из булычёвской "Тайны третьей планеты".
– Спасибо, я всё понял, - сказал Алексеев в трубку. Потом он осторожно положил её в гнездо, посмотрел на Вадима и мрачно произнёс:
– Кажется, нам придётся пить не за здравие, а за упокой. Это звонила Терешева. Умер первый "кролик". Твой старинный корефан - Андрей Северцев.
* * *– Как это случилось? - спросил Костомаров, внимательно глядя на врача Творческого Центра.
Терешева выглядела непривычно - на ней был хрустящий белый халат, хотя обычно она встречала генерального директора "Грёз" в элегантном платье или в строгом деловом костюме.
– Он умер во сне - лёгкая смерть. Утром ко мне прибежала Оля Кавецкая, и…
– Кавецкая?
– Его подруга, - пояснила Лидия. - Они вместе с осени, даже жили в одном коттедже. С ней была форменная истерика, она кричала, требовала немедленно вызвать "скорую". Я дала ей успокоительное и вызвала сантранспорт из Приозерска. Здесь слишком много людей, Вадим Петрович, и моё бездействие могло дать пищу для домыслов. Тело увезли час назад.
– Вы поступили совершенно правильно. А причина смерти?
– Установит вскрытие. Я попросила их сообщить нам результат как можно скорее, за дополнительную оплату. Думаю, сердце. У Северцева был целый букет заболеваний, в том числе сердечная недостаточность и прогрессирующий цирроз печени…
"Неудивительно, - подумал Вадим, - с его-то пристрастием к алкоголю…"
– …но при осмотрах опасности возможного внезапного летального исхода мы у него не обнаружили. Северцев чувствовал себя хорошо, был бодр и весел, даже на подъёме, я бы сказала.
– Спиртным злоупотреблял?
– Нет. Практически не пил, не говоря уже об участии в групповых пьянках. Он был весь в себе - творил, творил, творил. Похоже, его больше вообще ничего не интересовало.
Да, Андрей творил - Костомаров мог судить об этом по количеству и качеству текстов Северцева, ложившихся в основу всё новых и новых видеопесен. Его плодовитость удивляла, однако Вадим счёл это следствием поэтического таланта Северцева - у Андрея и в былые времена рождались иногда настоящие жемчужины. Вспомнил Вадим и Ольгу Кавецкую - маленькую женщину из породы "серых мышек". Но эта невзрачная мышка подбирала к стихотворным текстам такие видеоряды, от которых песни обретали истинное зримое звучание, и в последние месяцы работала почти исключительно в тандеме с Андреем.
– А могу я поговорить с Кавецкой? - спросил Костомаров. - Она как, в состоянии?
– Конечно, Вадим Петрович. Оля немного заторможенная, но говорить с ней можно.
Кавецкую они нашли быстро - она неподвижно сидела в холле главного корпуса.
– Примите мои соболезнования, - Костомаров постарался, чтобы эта казённая фраза прозвучала не чересчур формально. - Мне искренне жаль Андрея, ведь он был моим другом.
Ольга подняла на него распухшее от слёз лицо, но ничего не ответила.
– Послушайте, вы не замечали за Андреем… - осторожно спросил Вадим и подумал: "Вот чёрт, с какого же конца начать?". - Он вам ни на что не жаловался? Может быть, его что-то тревожило?
– Зачем вы спрашиваете? - глухо отозвалась женщина. - Какое это имеет значение? Он умер - его больше нет… А я… Он был для меня всем, и когда я отдавала ему свой чай при наших контактах с Вечностью, я…
– Что?!
Кавецкая недоумённо посмотрела на Костомарова, но тот уже взял себя в руки.
– Вам надо отдохнуть, Оля. Люди смертны - с этим ничего не поделаешь.
Потом он повернулся к Терешевой и скрипуче произнёс:
– Доржиева. К вам в кабинет. Срочно.
Всё слышавшая и всё уже понявшая Лидия кивнула, вынула трубку и набрала номер "далай-ламы".
– Фёдор Бороевич, - зловеще проскрежетал Повелитель Муз, как только "гуру Федя" переступил порог кабинета врача-администратора, - вы знаете, что покойный сидел на двойной дозе "КК" не один месяц? Как это могло случиться?
