Елена Жаринова - Дети Филонея
— Не собираюсь перед вами оправдываться. Сделанного не воротишь, слишком многое стояло на кону… Но как только мы окажемся в Реальности-2, я его освобожу, чего бы мне это ни стоило. От вас же требуется самая малость. Сеансик сегодня, и еще два, максимум три сеанса. К тому времени ваш друг, может, уже будет свободен. Но мы рассчитываем на вашу порядочность, Ульяна Николаевна.
Его взгляд стал жестким и непроницаемым, как ореховая скорлупа. Ульяна показалось, что даже если сейчас она струсит или проявит благоразумие — понимайте, как угодно… В общем, если сейчас она передумает, ее все равно не выпустят. Назар похож на акулу, почуявшую кровь. Аэлита напряглась, как перед прыжком. Еще бы, в одном шаге от цели она не остановится. Да и Кэт с Леонидом — те еще волчата… Малаганов… Зачем бы он сюда ни явился, он ей не защитник. Не хочется терять лицо. Надо сохранить хотя бы видимость доброй воли.
— Ну, — сказала она с преувеличенным энтузиазмом, — не пора ли начинать?
Команда сработала. Все вырвались из томительного ожидания. Аэлита метнулась к компьютеру. "Надо проверить настройки", — сообщила она. Назар встал у нее за спиной. Она досадливо двинула плечом, заранее запрещая ему любое вмешательство.
— Кэт, кофе! Енот, проверь контакты, — отрывисто распоряжалась она.
Кэт, одергивая трикотажные шорты, опрометью бросилась на кухню. Енот молча полез под стол к сетевому фильтру.
Ульяна с удивлением поняла, что обыкновенный компьютер на столике у окна и есть Альтернативный Монитор. Правда, не совсем обыкновенный. Слишком много проводов. Над процессором — полуметровая антенна. Странные завихрения на экране — их становится больше, когда Аэлита крутит колесико мышки. И неприятного вида шлем. Как у летчиков в старом кино. К нему тоже тянутся провода, и мигают на затылке какие-то датчики…
— Кэт, принеси мне сигареты из сумки, — велела Аэлита.
Кэт тут же бросилась к дверям, но Енот ее опередил.
— Сиди. Я сам принесу.
— Как вы на это решились, Ульяна Николаевна! — вполголоса спросил Малаганов.
— Да идите вы со своим сочувствием! — не выдержала Ульяна. — Заварили кашу, а теперь — крокодиловы слезы.
— Кашу не я заварил, вы мне льстите, — грустно вздохнул Малаганов. — Эта каша все равно бы заварилась, только вы бы в ней варились, ничего не подозревая. До поры до времени… Ох, вы даже не представляете, с каким огнем играют эти ребята…
Ульяна уставилась на него почти что с ненавистью. "Индус" в синем плаще, обсыпанном перхотью, сует ей визитку… Это было как будто вчера. И что ей стоило сесть в другой вагон? Но тогда не было бы Влада… Застеснявшись внезапного приступа нежности, Ульяна спросила язвительно:
— Аркадий Евгеньевич, а вы-то что здесь делаете? В подполье подались на старости лет? Или шпионите помаленьку в пользу Организации?
— Тише, тише, — зашикал на нее Малаганов. — Что вы такое говорите? Я здесь как бы… независимый наблюдатель. И знаете…
— Готово! — звонко объявила Аэлита. Ульяна вздрогнула, и сердце в последний раз прыгнуло вверх и вниз. С этого момента она запретила себе бояться.
Кресло скрипнуло под ее спиной. Аэлита, порывшись в белой замшевой сумке, достала сигареты. Отдала сумку Еноту:
— Унеси обратно. Так, сидите ровно, — велела она Ульяне и довольно бесцеремонно нахлобучила на нее шлем. Тот оказался велик, закрыл лоб почти до самых глаз. Ульяна машинально поправила его и тут же схлопотала хлесткий удар по руке.
— Вот только не надо ничего трогать!
Ульяна удивленно, обиженно обернулась на Аэлиту. Глаза у той были совершенно бешеные.
Она ревнует! — едва не рассмеялась Ульяна. Господи, она отчаянно ревнует меня к Монитору. Она с трудом выносит нашу вынужденную близость. Как будто она моя свекровь, как будто я сплю с ее сыном!
Ульяна не любила фанатизма. Но привязанность Аэлиты к безжизненному прибору была трогательной, с легким привкусом извращенности. В набоковском стиле.
Руки Аэлиты касались ее головы. Ульяна чувствовала, как входят в гнезда провода, как начинает что-то пульсировать на макушке… Сейчас неплохо бы подумать о чем-то конструктивном, как-то подготовиться, что ли… Но в голову лезла всякая ерунда, вроде желания посмотреться в зеркало в этом дурацком шлеме.
— Три… два… один… — Аэлита отсчитывала бесстрастно, как метроном. — Включаю!
Спирали на экране устремились друг к другу. От их змеиного мельтешения рябило в глазах. Ульяна зажмурилась.
Велосипедная дорожка шла под уклон. Ульяна нажала на тормоз. На багажнике — тяжелый пакет из супермаркета, велосипед может слишком разогнаться. Сколько же осталось на кредитке? Похоже, она снова вылезла за рамки недельного бюджета. Макс будет дуться. Мерзкая манера. Лучше бы орал и ругался. Она сто раз ему объясняла, что если мама не будет принимать эти лекарства, то ей придется сделать операцию. Иначе — слепота. А операция — это совсем другие деньги…
Ульяна подкатилась к шоссе. Неподалеку от светофора синел указатель: "Wiesbaden 230 km". В России она не задумываясь перешла бы пустую улицу на красный свет. Здесь так не принято, вот и она стала дисциплинированной. Дождалась, пока зажегся зеленый, и только тогда, взяв велосипед за руль, повезла его через дорогу.
Боль в голове была такой резкой, что, сдавленно вскрикнув, Ульяна отпустила велосипед. Он упал, беспомощно провернулись колеса, рассыпался из багажника пакет, и разбилась, пролилась на асфальт бутылка с дорогим оливковым маслом.
Я — дерево, в которое попала молния… Дерево треснуло, раскололось пополам. И в этой страшной дыре закружились, закувыркались образы, воспоминания, имена… Горячее и радостное: Влад… Пугающее, тягостное: Сбой, эксперимент, другая Реальность…
Она упала, подминая собой велосипед. Под боком оказалась рама, и что-то хрустнуло… Удар по щеке…
— Все, все, она очнулась.
Ульяна, вцепившись в поручни кресла, хрипло хватала ртом воздух, как утопающая.
— Все в порядке, хорошая моя, миленькая… Давайте-ка водички выпьем.
— Кэт, принеси воды.
— Я же говорил, это опасно… Как так можно, без подготовки…
Ульяна понемногу продышалась и мутно огляделась вокруг. Кэт аккуратно вложила ей в руку холодный стакан с водой.
— Осторожней. Не закапайте клавиатуру. Ну, вы можете говорить? Вы что-то видели?
— Алечка, дай ей прийти в себя. Руки-то какие холодные…
— Да прекратите вы суетиться! — нетерпеливо сказала Ульяна. — Аэлита, у вас все получилось. Я видела… Я была там… Это просто невероятно!
Лицо Аэлиты капризно сморщилось. Она схватилась за горло и выбежала на балкон. Назар, бросив Ульяну, пошел за ней. Но Енот загородил собой дверь.
