Уитли Страйбер - Точка Омега
«Как они умудряются обеспечивать движение автобусов?» — подумал он. Конечно, они очень старые, многим по сорок или даже пятьдесят лет. В них нет электроники, которая могла выйти из строя. Таким образом, даже когда вокруг воцаряется смерть, жизнь продолжается.
— Отойдите за белую линию, — сказал водитель. — Благодарю вас.
Они прошли по проходу, нашли места напротив пожилой чопорной женщины, в чьих глазах горел огонь — Дэвид очень надеялся, что не безумия.
— Мы можем здесь сесть?
— Я не владею местами.
Когда они сели, Дэвид вдруг понял, как сильно он устал. Звезда скрылась, наступила полная темнота, в окнах отражалась внутренняя часть автобуса, и Дэвид довольно отчетливо видел, что на востоке разгорается кровавый восход. Пожилая женщина тоже его заметила и принялась жевать жвачку.
— Так у меня не будет привкуса горькой воды, — сообщила она.
Конечно, Дэвид понял, что она имела в виду — вода, ставшая горькой от звезды Полынь, в «Откровении».
Так и произойдет. В осколках сверхновой содержится дейтерий, вода поглотит его и станет тяжелой. Сама по себе она не будет радиоактивной, но если половина жидкости, содержащейся в теле крупного животного, превратится в тяжелую, животное умрет. Как и человек.
— Я спасена, аллилуйя, — продолжала она.
Дэвид знал, что через несколько минут автобус будет проезжать мимо клиники Эктона и им нужно будет выйти. Форд сжал руку Кэролайн и вернулся к кабине.
— Вы знаете клинику Эктона? — спросил он у водителя.
— Да, она появится через пару миль. Я проезжаю мимо нее четыре раза в день.
— Мы хотим там выйти.
Водитель посмотрел на него.
— Она горит уже много часов.
Сердце отчаянно заколотилось в груди Дэвида, но он заставил себя говорить спокойно:
— Вы можете там остановиться?
— Конечно. Но деньги не возвращаются. У нас такие правила.
— Что ж, вполне справедливо.
— Вам известно имя человека, который повредил автобус? Я его запишу, и наша компания обратится в полицию. Вандализм. Им это не понравится.
— Ваша компания?
— «Мэриленд трейл бас лайнс», — сказал водитель, не обращая внимания на пассажиров. — Я вожу их автобусы тридцать лет. И ни одного вызова в суд — ни разу.
— Компания все еще работает?
Водитель снова посмотрел на Дэвида.
— А как вы сами думаете?
Чья-то рука схватила Дэвида за плечо, он повернулся и увидел женщину с ярко-розовым лицом — очевидно, она слишком долго подвергалась излучению сверхновой.
— Вы врач? У моего ребенка скопилась жидкость. Вы врач?
Она держала на руках ребенка с посеревшей кожей и раздувшегося, как набивная игрушка.
Дэвид знал, что с точки зрения врачебной этики ему не следовало скрывать свою профессию. Но он практически не изучал педиатрию в университете и не мог оказать квалифицированную помощь.
— Мы думали, что это свет господа, и оставляли его спать под ним, мой муж так хотел. Мой муж был дураком.
Дэвид не знал, как сказать, что у ее ребенка страшный солнечный ожог нового типа.
— Я вам сочувствую, — сказал он.
— Они ничего не смогут сделать?
— Это вовсе не свет господень, — закричал другой пассажир. — Вы положили своего ребенка под свет Люцифера.
Прелестная невежественная женщина подняла длинную изящную руку к щеке, чтобы стереть слезы.
— Ладно, я положу его в землю, — сказала она. — Благодарю вас.
Она вернулась на свое место и принялась раскачиваться, остальные пассажиры смотрели прямо перед собой.
— Мы ей говорили, — сказал мужчина. — У нее мертвый ребенок.
Грохнули тормоза, и автобус остановился.
— Клиника Эктона, — монотонным голосом произнес водитель. — Клиника Эктона.
Дэвид и Кэролайн вышли из автобуса и увидели утреннюю росу на обочине дороги.
Над солнцем, в безграничной чистоте восточного неба, висела полная, красная, как кровь, луна, на поверхности которой одна за другой возникали вспышки.
Водитель закрыл дверь, и автобус поехал дальше. Что будет с ним и его пассажирами? Не приходилось сомневаться, что их не ждет ничего хорошего.
Дэвид увидел, что мощные железные ворота клиники Эктона распахнуты. В конце подъездной дорожки высилось здание, вокруг которого царила тишина; крыша прогорела, остались только зазубренные края. За окнами было темно.
— Клиника уничтожена, — сказала Кэролайн.
Дэвид не ответил. Сейчас он мог думать только об одном: даже если их класс выжил, что они станут делать без портала? Он рассчитывал, что здесь они найдут все необходимое, чтобы Кэролайн воссоздала портал в третий раз, но теперь это уже казалось невозможным.
— Пойдем, — сказал он.
Они быстро, но стараясь соблюдать осторожность, зашагали к клинике.
По мере того как они приближались к дому, Дэвид смотрел в разбитые окна, рассчитывая увидеть там хоть какие-то признаки жизни. Им бы не помешало обернуться назад, но они этого не сделали. Как и многие другие люди в подобных обстоятельствах, они подчинились животному инстинкту, стремясь поскорее найти убежище внутри здания.
Именно по этой причине они не увидели, кто соскочил с заднего бампера автобуса, когда они из него вышли. Мак быстро добежал до ворот, вошел внутрь и спрятался за голой яблоней, где часто проводил свои дни.
Он наблюдал, как они вошли в дом через переднюю дверь, подкрался поближе и прислушался — и сразу же уловил звук их осторожных шагов внутри.
Когда Мак увидел, что они прошли через крыло, где жили пациенты, он немного подождал, но все оставалось спокойным.
Глава 23
ВОЗНЕСЕНИЕ ДУШ
Майк и Тим Пелтоны и Делмор Твайн оказались в ужасном положении — их генерал спятил, и через минуту Тимми предстояло сгореть живьем в проклятом зеркале, или как там еще эта штука называлась.
Они всю жизнь дружили втроем, выросли на одной улице в Сандаски, ходили в одни и те же школы, наконец, вместе пошли в армию в надежде получить образование, на которое при других раскладах ни один из них рассчитывать не мог. Майк и Тим были однояйцевыми близнецами и записались на военную службу с условием, что их не разделят.
Но вместо обучения, на которое они рассчитывали, их отправили в пехотный лагерь, и они провели два года в Афганистане. Потом, когда США вывели оттуда войска, попали в специальную бригаду генерала Уайли и охраняли какой-то суперсекретный подземный объект в горах Блу-Ридж.
Охрану не впускали внутрь, они жили в палатках на поверхности, и им часто доводилось видеть, как разные знаменитости вылезали из своих лимузинов и исчезали за толстыми стальными дверями, за которыми находилось нечто роскошное. Так продолжалось несколько недель; хозяева мира — конгрессмены и сенаторы, известные проповедники и верхушка католического духовенства, телевизионные и кинозвезды, одна сотня за другой. У некоторых на коже виднелись большие темные пятна — результат новой болезни, вызывавшей необычную пигментацию. У других ничего такого не было.
