Чарльз Шеффилд - Схождение
— Я как раз думал о том, что мы хорошо подходим друг другу.
— А-а. Я могла бы догадаться. — Давление на его плечи усилилось. — Мужчина из Круга Фемуса. Голова с одной извилиной. Но мы действительно подходим друг другу — физически. А духовно?
— Тоже. Мне нравится быть с тобой рядом.
— Взаимно. — Пальцы принялись щипать сильнее. — Ханс, я знаю тебя так же хорошо, как ты меня. То есть, я знаю тебя очень хорошо. Помолчи. Я скажу за нас обоих. — Она нагнулась и нежно подула ему в левое ухо. — Так вот. Это означает, что мы любим друг друга и хотим быть вместе в течение всей нашей жизни. Но каждый из нас собирается заниматься своей работой и жить своей жизнью. Правильно?
— Это одна из причин, по которым мне так тяжело. Особенно сейчас, когда вся твоя работа рухнула.
— Рухнула? — Она расхохоталась. — Ханс, я получила самый жирный и самый лакомый кусок, о каком только может мечтать исследователь. Раньше я пищала от восторга, изучая существ, которые, как я думала, оставили рукав минимум три миллиона лет назад. Теперь все старые знания остались при мне плюс столько новой информации, сколько я в жизни не надеялась получить А с уходом Квинтуса Блума я осталась единственным кладезем знаний в рукаве. Неужели ты не понимаешь, что моя обязанность — сделать последний, решающий шаг в изучении Строителей? Я даже включу в него теорию Блума, хотя знаю, что она ошибочна.
— Откуда такая уверенность?
— Ты сам поймешь, если как следует подумаешь. Потому что ты знаешь Квинтуса. Если он попал в будущее, то не преминул бы этим воспользоваться, чтобы доказать свою правоту. Что бы это могло быть?
Ханс нахмурил брови.
— Он послал бы весточку. Чтобы всем утереть нос своими теориями.
— Именно так. И уж он постарался бы, чтобы она попалась нам на глаза. Никаких зашифрованных полиглифов или тайников в глубине какого-нибудь артефакта. Поэтому он просто не может быть прав. Но его теория будет присутствовать в моей монографии наряду с остальными версиями по поводу Строителей. Ты видишь, какая гигантская работа меня ждет? Она займет не один год, и мне потребуются все библиотечные сведения, вся компьютерная мощь и исследовательские возможности Врат Стражника. Эту работу я не смогу выполнять между делом. Я буду навещать тебя, обязательно буду, где бы ты ни оказался. А ты меня — как только сможешь.
— Да. Однако это не то, что жизнь под одной крышей.
— Долго так не продлится. В один прекрасный день я закончу свой труд, а ты решишь осесть.
— И никаких детей.
— Эй, я против. У меня на этот счет совершенно противоположное мнение. — Она перегнулась через него, чтобы посмотреть на дисплеи панели управления, и ее грудь надавила на его плечо. — Мы выйдем из последней Бозе-переброски через пять минут. И тебе нечего будет делать до самой Миранды. — Она взъерошила короткие волосы у него на шее, и у него по всему телу побежали мурашки. — Я имею в виду, за пультом. Спустя пять минут, хорошо? Я буду ждать. И никакой хандры.
— Договорились.
— Потому что, если ты захандришь, когда придешь ко мне в каюту, я хорошо знаю, как тебя излечить.
Ханс потянулся и тихонько похлопал ее по щеке.
— Ну, может чуточку похандрю?
— Если сможешь.
Как только Дари вышла из кабины, по сверхсветовой линии связи пришло еще одно сообщение. Ханс с легким сердцем улыбнулся. Подтвердилось исчезновение еще одного артефакта. В соответствии с бюллетенями, которые он получал, пропадали последние. «Спасение» действительно выходило из завершающей стадии Бозе-переброски, и Дари была права. Когда закончится этот финальный прыжок, настроение у него будет совсем другое. Бозе-сеть не была творением Строителей, чего он боялся в свое время, но ему станет легче, как только корабль перейдет в досветовой режим.
Еще одна минута Бозе-переброски. Ханс нахмурился, едва взглянул на дисплеи кормового отсека корабля. Зардалу! По-настоящему он успокоится, когда эта чертова тварь уберется со «Спасения». Луис Ненда клялся, что зверюга совершенно безопасна, но она умудрилась высвободить одно щупальце и как следует им поработать, пока корабль летел со сверхсветовой скоростью. Если он воспользуется этим щупальцем, чтобы вырваться на свободу, вместо того чтобы цепляться им за все торчащие предметы, до которых способен дотянуться, он сможет терроризировать весь корабль.
«Вероятно, Четвертому Альянсу позарез нужен для изучения матерый зардалу, — думал Ханс, когда Бозе-индикатор мигнул. — Возможно, они платят за него хорошие деньги, как уверяют Луис Ненда и Атвар Ххсиал. Но неужели им обязательно надо было выбрать самого большого зардалу из всех, каких когда-либо я видел?»
Теперь они кормили эту скотину большими кусками синтетического мяса. Неужто они пытаются вырастить его еще больше? Тогда — попутного им ветра. Ханс еще раз проверил режимы управления и поднялся. Он уже знал, как скоротает время досветового перелета.
Ненда и Атвар Ххсиал кормили зардалу и одновременно разговаривали с ним. И было просто прекрасно, что никто на борту не мог их подслушать.
— И не подлизывайся ко мне. — Ненда использовал самую суровую форму языка хозяин-раб. — Я видел, что ты натворил только одним свободным щупальцем. Мы с Ат пожалели, что взяли тебя на борт. Нам следовало оставить тебя в Лабиринте. Взять «Спасение» под контроль — это одно, но развязать тебя, чтобы ты помог нам это сделать — совсем другое.
— Хозяин. — Зардалу, распростертый перед Нендой, едва мог пошевелиться, связанный двойными путами. Но длинный темно-красный язык он высунул вперед, предлагая поставить на него ногу.
— Убери. Это отвратительно.
— Да, Хозяин. — Четырехфутовый язык вобрался в узкую ротовую полость. — Хозяин, я помогу тебе захватить этот корабль. Тогда я просто потерял самообладание, поэтому кое-что поломал. Я боялся умереть.
— Может, и так. Люди с Миранды сказали, что хотят изучить взрослого зардалу. Это ты. Но когда они говорят «изучить», они подразумевают «разрезать на части». Все теперь зависит от меня. Если я скажу, что ты принадлежишь мне и мне нужно, чтобы тебя вернули обратно, это одно. Ты останешься целым. Но если я скажу, что ты мне не принадлежишь и мне все равно, что с тобой сделают…
— Я принадлежу тебе. Целиком. Я буду твоим преданным рабом. Господин, не оставляй меня в чужих руках. Я и мои соплеменники получили урок на Ясности и Дженизии. Мы знаем, что по сравнению с вашей расой Господ все остальные разумные существа в рукаве — это слабые, жалкие сентиментальные недоумки. Люди — самые находчивые, умные, страшные и злые создания во всем рукаве. — Небесно-голубые глаза с блюдце величиной заметили, как Ненда нахмурился. — И конечно же самые великодушные.
