Орсон Скотт Кард - Говорящий от Имени Мертвых. Возвращение Эндера
– Жена, – пробормотал Мандачува.
– Как ее имя? – поинтересовался Эндер.
Свинксы повернулись и уставились на него.
– Они не говорят нам своих имен, – ответил Листоед.
– Если у них вообще есть имена, – вставил Чашка.
Человек протянул руку, заставил Эндера наклониться и прошептал ему на ухо:
– Эту мы всегда называем Крикуньей. Конечно, когда она не может нас слышать.
Самка посмотрела на них, а затем пропела – другим словом нельзя было назвать музыкальное звучание ее голоса – несколько предложений на языке жен.
– Вы должны идти, – перевел Мандачува. – Голос. Вы.
– Один? – переспросил Эндер. – Я бы хотел взять с собой Кванду и Элу.
Мандачува что-то громко сказал на языке жен. Его речь казалась карканьем по сравнению с мелодичным голосом самки. Крикунья ответила короткой фразой.
– Она говорит: конечно, они могут пойти с тобой, – доложил Мандачува. – Они ведь женщины, не так ли? Она совсем не понимает различий между людьми и малышами. Даже не знает, что они есть.
– И еще кое-что, – вспомнил Эндер. – Мне нужен один из вас как переводчик. Или она говорит на звездном?
Мандачува передал просьбу Эндера. Немедленно последовал краткий ответ, и Мандачуве он явно не понравился. Он не стал переводить. Это сделал Человек.
– Она сказала: вы можете брать с собой любого переводчика, только это должен быть Человек.
– Тогда будешь нашим переводчиком.
– Сначала вам надо посетить место рождений, – сказал Человек. – Тебя пригласили.
Эндер ступил на открытое место и пошел по залитой серебристым светом поляне. Он слышал, как идут за ним Эла и Кванда, как шлепает рядом Человек. Теперь он заметил, что Крикунья на поляне не одна. Несколько лиц выглядывало из дверей хижин.
– Сколько их? – спросил Эндер.
Человек не ответил.
Эндер повернулся к нему:
– Сколько жен живет здесь?
Человек продолжал молчать. И молчал, пока Крикунья не пропела ему что-то громким приказным тоном. Тут он перевел:
– Здесь место рождений, Голос, – мы говорим, только если жена задает вопрос.
Эндер серьезно кивнул и двинулся обратно к лесу, где стояли в ожидании остальные самцы. Кванда и Эла последовали за ним. Он слышал, как Крикунья что-то поет за его спиной. Теперь он понимал, почему самцы прозвали ее так, – ее голос разве что не валил деревья. Человек догнал Эндера и схватил его за брюки:
– Она спрашивает, почему ты уходишь? Тебе никто не разрешал уходить. Она очень сердится.
– Скажи ей, что я пришел сюда не приказывать и не получать приказы. Если она не станет обращаться со мной как с равным, я не буду обращаться с ней как с равной.
– Я не могу ей этого сказать.
– И она до конца своих дней будет думать, почему я ушел.
– Великая честь – быть призванным в общество жен!
– И для них великая честь, если Говорящий от Имени Мертвых соглашается прийти к ним.
Человек постоял несколько минут. Потом повернулся и заговорил с Крикуньей.
Она слушала его молча.
– Я надеюсь, вы знаете, что делаете, Голос, – прошептала Кванда.
– Я импровизирую, – отозвался Эндер. – Как, по-вашему, идут наши дела?
Она не ответила.
Тем временем Крикунья нырнула в большую хижину. Эндер покачал головой и снова двинулся к лесу. Почти сразу же раздался новый вопль Крикуньи.
– Она приказывает вам подождать, – перевел Человек.
Эндер даже не остановился. Через минуту он уже миновал группу самцов.
– Если она попросит меня вернуться, я, может быть, соглашусь. Но ты должен сказать ей, Человек, что я пришел сюда не за приказами. Я ведь уже просил тебя.
– Я не могу этого сказать.
– Почему?
– Позвольте мне, – вступила Кванда. – Человек, ты не можешь это перевести, потому что боишься или потому что у тебя просто нет для этого слов?
– Нет слов. Когда брат разговаривает с одной из жен, он просит, а она отдает приказы. А в обратную сторону эти слова не поворачиваются.
Кванда улыбнулась Эндеру:
– Видите, Голос, ничего у вас не выйдет. Это язык.
– А разве они не понимают вашего языка, Человек? – поинтересовался Эндер.
– Звуки мужского языка не должны раздаваться в месте рождений, – ответил Человек.
– Тогда скажи ей, что мои слова не могут звучать на языке жен, только на мужском языке, и что я прошу ее позволить тебе переводить мои слова на мужской язык.
– От тебя столько беспокойства, Голос, – фыркнул Человек и снова обратился к Крикунье.
И вдруг поляна заполнилась звуками языка жен. Десяток разных мелодий зазвучал, словно хор на распевке.
– Голос, – напомнила о себе Кванда, – вы уже нарушили почти все правила хорошего поведения ксенолога.
– А какое я упустил?
– Единственное, что я могу вспомнить, – ну, вы пока не убили ни одного из них.
– Вы забыли еще кое-что. Я пришел не как ученый. Не для того, чтобы лучше узнать их. Я посол. Моя задача – заключить с ними договор.
Женский говор замолк столь же внезапно, как и начался. Крикунья выбралась из своей хижины, подошла к центру поляны, остановилась рядом с огромным деревом и запела.
Человек ответил ей на мужском языке. Кванда прошептала приблизительный перевод:
– Он передает ей то, что вы сказали про переговоры между равными.
И снова на поляне воцарилась какофония женских голосов.
– И что, вы думаете, они ответят? – спросил Эндер.
– Ну откуда же мне знать? – пожала плечами Кванда. – Я была здесь столько раз, сколько и вы.
– Полагаю, они поймут и согласятся принять меня на этих условиях.
– Почему?
– Потому что я прилетел с неба. Потому что я Говорящий от Имени Мертвых.
– Не начинайте думать о себе как о великом белом боге, – фыркнула Кванда. – Это не доводит до добра.
– Я не Писарро.
В его ухе Джейн пробормотала:
– А я начинаю понемногу разбираться в этом языке жен. В записях Пипо и Либо я отыскала начатки мужского языка. Да и перевод Человека очень помогает. Язык жен очень похож на мужской, только он, судя по всему, более архаичен: слова сводятся к корням, много устаревших форм, ну еще мужской род обращается к женскому в подчинительном наклонении, а женский к мужскому – только в повелительном. Слово языка жен для понятия, в мужском языке обозначаемого «братья», в буквальном переводе значит «древесные черви». Если это их язык любви, я удивляюсь, как они вообще умудряются размножаться.
Эндер улыбнулся. Было приятно, что Джейн разговаривает с ним снова, что он может рассчитывать на ее помощь.
Тут он понял, что Мандачува, видимо, задал Кванде вопрос: Эндер услышал, как она ответила шепотом:
– Он слушает жемчужину в своем ухе.
– Это Королева Улья?
– Нет, – сказала Кванда. – Это… – Она пыталась отыскать слово. – Компьютер. Машина, обладающая голосом.
– Могу я получить такую?
– Когда-нибудь потом, – ответил Эндер, избавляя Кванду от лишнего беспокойства.
Жены замолчали. И снова зазвучал только голос Крикуньи. Самцы зашевелились, зашумели, начали тихонько подпрыгивать и раскачиваться на носках.
Джейн прошептала на ухо:
– Она говорит на мужском языке.
– Великий день. Величайший из дней, – спокойно сказал Стрелок. – Жена говорит на мужском языке – и где? В месте рождений. Никогда такого не бывало.
– Она приглашает тебя вернуться, – перевел Человек. – Как сестра брата. Она зовет тебя.
Эндер немедленно вышел на поляну и направился прямо к Крикунье. Она была выше самцов, но все же сантиметров на пятьдесят ниже Эндера. А потому он опустился на колени. Теперь они смотрели друг другу в глаза.
– Я благодарен за доброту ко мне, – сказал Эндер.
– Это я мог бы сказать и на языке жен, – хихикнул Человек.
– Скажи это на своем языке.
И он сказал. Крикунья протянула руку и прикоснулась к гладкой коже лба Эндера, к пробивающейся щетине на подбородке, нажала пальцем на его губу, он закрыл глаза, но не отшатнулся, когда она осторожно притронулась к его веку.
Крикунья заговорила.
– Ты – святой Голос? – перевел Человек.
– Он добавил слово «святой», – внесла поправку Джейн.
Эндер поглядел в глаза Человеку.
– Я не святой, – ответил он.
Человек застыл.
– Скажи ей.
Человек на мгновение заколебался, потом, видимо, решил, что из этих двоих Эндер менее опасен.
– Она не сказала «святой».
– Говори мне все, что она сказала, и как можно точнее, – приказал Эндер.
– Если ты не святой, – спросил Человек, – откуда ты узнал, что она говорила на самом деле?
– Пожалуйста, – попросил Эндер, – будь правдив и с ней, и со мной.
– Тебе я больше не солгу, – пообещал Человек. – Но когда я перевожу ей, для нее мой голос произносит твои слова. Мне нужно отвечать осторожно.
– Не нужно лгать, – сказал Эндер. – И не бойся. Очень важно, чтобы она слышала именно то, что я говорю. Передай ей это. Скажи, что я прошу простить тебя за грубые и недостойные речи, ибо я невоспитанный фрамлинг, а ты обязан переводить точно.
