Бен Бова - Орион среди звезд (Орион - 5)
Я хорошо помнил убийство Удегея, великого кагана монголов, своего друга и товарища на охоте; страшную резню, последовавшую за падением Трои и Иерихона; иступленный обвиняющий взгляд умирающего Филиппа.
Настанет ли когда-нибудь конец этому кровопролитию?
Золотой бог не уставал повторять, что он создал человеческую расу, чтобы она сражалась за его интересы.
Могли ли мы преодолеть врожденную агрессивность, которую наш Творец позаботился вложить в нас?
Могли ли мы наконец стать свободными людьми и жить в мире?
"Твои чувства делают тебе честь, Орион", - прозвучал у меня в голове знакомый голос.
Я продолжал сидеть в своем кресле на капитанском мостике "Аполлона", но мой взор проникал в пучину океана Лунги, обители патриархов.
Я плавал среди них в энергетической капсуле, которую они приготовили специально для меня.
"Мои чувства, какими бы они ни были, не помогут мне разрешить проблемы, стоящей перед нами", - возразил я.
"Но это твоя проблема, Орион. Она не касается нас".
"У вас нет желания помочь мне?"
Я ощутил легкий вздох разочарования, хотя и понимал, что не мог его слышать.
"Ты должен сам решить свои проблемы, наш друг. Иначе они будут не разрешены, а только отложены".
"Однако вы сами угрожали уничтожить человеческую расу, если она попытается использовать разрушитель".
Еще один вздох. На этот раз терпеливый.
"Наш этический кодекс требует, чтобы мы давали возможность молодым расам самим определить свое предназначение в этом мире, но тот же самый кодекс не позволяет нам допустить разрушения звезд. Расы, желающие использовать столь разрушительное ору-яше, представляют собой угрозу не только для себе подобных, но и для самого существования континуума".
"То есть, по сути дела, представляют угрозу для вас самих", предположил я насмешливо.
Некоторое время они совещались между собой, меняя цвета окраски и шевеля своими щупальцами.
"Да, - согласились они наконец, - такие расы представляют собой угрозу и для нас, равным образом как я для всего живого".
"Позволяет ли ваш этический кодекс оказать помощь мне, чтобы предотвратить надвигающуюся катастрофу?"
Новое, еще более продолжительное совещание.
"Орион, твой вопрос продиктован твоим непониманием сути происходящего. Ты, по-видимому, полагаешь, что, если сможешь уничтожить одного из представителей твоего вида, которого ты называешь Атеном или Золотым богом, это поможет разрешить проблему?"
"Разве не так?"
"Нет. Мы полагаем, что нет".. "Но..."
"Представители твоей расы очень жестокие существа, Орион. Насилие заложено в вашем подсознании. Даже если кто-нибудь из вас задумывает преодолеть это наследие, вы не видите иного решения своих проблем, кроме убийства".
"Атен должен быть остановлен. Он медленно убивает своих собратьев. Он собирается..."
"Мы знаем. Мы умеем читать твои мысли, Орион. Положим, тебе удастся осуществить задуманное. Неужели ты настолько наивен, что полагаешь, что еще одно убийство способно положить конец вековой, галактической войне? Сотни миллиардов людей сражаются друг против друга, используя для достижения своих целей все более разрушительное оружие. Смерть одного из них, пусть даже очень могущественного, не искоренит в сердцах остальных потребности убивать".
Пришла моя очередь задуматься. Патриархи не торопили меня, уважая мое право на молчание.
"Первый шаг - прекратить военные действия. Разумеется, одно это не искоренит страсти к насилию, но, по крайней мере, остановит кровопролитие. Может быть, после этого мы научимся жить в мире?"
"Ты думаешь, это возможно?"
"У вас есть лучший план?" - задал я встречный вопрос.
"Нет, - прозвучал немедленный ответ, - честно говоря, нет".
"Тогда хотя бы помогите мне добраться до Лориса".
"Скорписы будут поджидать тебя. Мы не станем защищать тебя от них".
"По крайней мере, смогли бы вы доставить криогенную капсулу, находящуюся на моем корабле, в правительственное здание столицы Содружества?"
Патриархи снова некоторое время совещались.
"Нет, Орион. Это должен сделать ты сам".
"Вы даже не хотите сделать для меня такой мелочи? Даже ради заключения мира?"
"Вы должны сами заключить мир, Орион. Это ваша проблема, не имеющая отношения к нам".
Итак, на помощь патриархов мне рассчитывать не приходилось.
"Результатом твоего прибытия в систему Джотто может стать кровопролитное сражение".
"Последнее сражение войны", - ответил я со вздохом.
"Будем надеяться, что так".
"Благодарю вас", - сказал я, не пытаясь скрыть своего сарказма.
"Прощай, друг Орион, - прозвучал ответ. - Прощай навсегда".
Прежде чем я успел спросить, что означает последняя ремарка патриархов, я обнаружил, что уже нахожусь на капитанском мостике "Аполлона". Рядом стояла Фреда, явно не понимавшая, что со мной происходит.
- Ты хочешь есть?
Только тут я заметил, что она держит в руках поднос с горячей пищей.
- Спасибо, я не голоден, - пробормотал я.
Зачем мне было есть? Что еще могли означать прощальные слова патриархов, кроме признания очевидного факта, что мне предстояло умереть в ближайшем сражении?
Когда в конце концов я покинул капитанский мостик и отправился в свою каюту, чтобы немного отдохнуть, мне приснился странный сон, в котором прошлое и будущее сплелись воедино. Главным действующим лицом в нем, пожалуй, был древний Византии, Новый Рим, окруженный тремя линиями могучих стен. Город, которому еще почти тысячу лет предстояло в одиночку противостоять диким ордам варваров, после того как ночь раннего средневековья опустилась на страны Западной Европы.
Я снова был солдатом и офицером, вернувшимся в город после долгой и тяжелой кампании. Варвары, подобно горной лавине нахлынувшие из Центральной Азии, уже успели покорить несколько древних провинций Восточной Римской империи. Даже такие крупные города, как Антиохия, Пергам и Эфес уже находились под их властью.
Моя когорта в течение нескольких месяцев вела тяжелые кровопролитные бои, с трудом сдерживая натиск свирепых степных кочевников. Грустно было видеть сожженные деревни, разграбленные города, поруганные соборы. Наше отступление сопровождали столбы черного дыма, подымавшиеся к безоблачному голубому небу, своеобразные погребальные костры Великой империи. Их дым сопровождал нас повсюду, словно память тысяч невинных жертв, тщетно взывающих о справедливом возмездии.
В конце концов нам удалось закрепиться на восточном берегу пролива, отделяющего Европу от Азии. Немногое удалось нам спасти от еще недавно необъятной империи, но мы готовы были довольствоваться и малым. Великий Византии по-прежнему оставался свободным.
