Дмитрий Савочкин - Тростниковые волки
Я зашёл в ванную, умылся, сполоснул рану на голове и, как мог, обработал её зелёнкой. Затем переоделся, нацепив на себя пояс для инструментов и жилет, в которые я рассовал разные мелочи, выключил компьютер, взял с кровати карту и вышел.
В отеле по-прежнему не было света, не считая ровного сияния в фойе из-под стойки рецепции. Прямо посреди этого сияния стояла Марыля и смотрела на меня, не говоря ни слова. Я прошёл мимо и у самого выхода остановился, затем оглянулся. Марыля представляла собой тёмный силуэт на фоне голубоватой деревянной стены, чем-то похожий на маленькое дерево. Она медленно подняла правую руку и помахала мне. На светлом фоне было отчётливо видно, что у силуэта её руки не хватает трёх пальцев.
Мы выехали из города на запад, затем свернули налево, на узкую разбитую дорогу без обочин. Мы проехали Довжок, затем поворот на Суржу. По обеим сторонам дороги потянулись сады с серо-синими деревьями – луна перекрашивала весь мир вокруг по своему усмотрению. За поворотом на Нагоряны начался лес. Мы проехали по Княгинину – мне приходилось всё время показывать дорогу, водитель был не местным, – и через пару километров я попросил остановить. Сверился по компасу и GPS. Мы осторожно поехали дальше, до первого же поворота направо. Здесь начиналась отвратительная грунтовка, которая скоро упёрлась в какую-то изгородь.
– Вот, – я показал направо, – видишь просеку?
– Вижу, – задумчиво ответил водитель.
– Нам туда, – сказал я.
Мы объехали непонятные колдобины и поехали через лес. Если верить карте и моей интуиции, это был тот самый лес. Просека пару раз несильно вильнула и один раз повернула на сорок пять градусов. С каждым метром, казалось, она становилась всё уже и уже. Даже и не знаю, зачем нужны такие узкие просеки.
Внезапно свет фар выхватил впереди автомобиль, полностью перегородивший дорогу.
– Вот чёрт! – воскликнул водитель и нажал на клаксон.
– Тихо! – прикрикнул на него я.
– Так чего? – удивлённо сказал водитель. – Мы ж не проедем. Нам хозяин машины нужен, по-любому.
– Я хозяин машины, – сказал я.
Автомобиль стоял с выключенным двигателем и светом. Внутри никого не было видно – видимо, Русалка ушла в лес. Я открыл машину запасным ключом и залез в багажник. Под двойным дном лежал холст с завёрнутым в него отцовским ружьём. Верба о нём не знала, а значит, не знала и Русалка. Я аккуратно развернул холст и проверил затвор. Всё в порядке, работает.
Я огляделся. Лес вокруг представлял собой две сплошные чёрные стены, справа и слева от просеки, – глаза никак не хотели привыкать к темноте, их слепил свет фар стоявшей сзади машины.
– Всё, – сказал я, подойдя к водительской двери, – дальше не надо.
Я просунул в открытое окно несколько купюр.
– Точно? – спросил он. – А назад вы как?
– На своей машине, – уверенно ответил я и показал на неё рукой.
– А, ну как знаете. – Он пересчитал деньги, улыбнулся, кивнул мне и плавно проехал задним ходом по просеке до небольшой полянки, где развернулся и стал разгоняться.
Когда его машина скрылась за поворотом, я включил фонарик и разложил холст на весь багажник. Осторожно почистив ружьё, я зарядил его и попытался прицелиться. Нормально. Я засунул в карманы ещё несколько патронов, повесил ружьё на плечо и закрыл багажник.
Затем достал мобильный телефон и набрал номер Караима.
– Слушаю вас, – ответил он. – Вы нашли мою дочь?
– Да, – сказал я, – у вас есть GPS? Записывайте координаты.
Когда глаза полностью адаптировались, пугающий монолит леса вокруг меня распался на мириады разнообразных объектов, где-то лучше, где-то хуже освещённых полной луной, занимавшей едва ли не полнеба. Я осторожно пробирался среди зарослей. Деревья, кусты, пни, бурелом и высокие травы – всё вокруг приходило в движение, провожая меня своим особым лесным взглядом.
Я старался идти тихо, через каждые сто шагов сверяясь по карте и GPS. Первый километр я прошёл достаточно ровно, но в середине второго вдруг обнаружил, что сбился с курса, – почему-то я резко принял влево. Медленно – спешить в лесу нельзя – я вернулся назад, стараясь идти по своим следам, затем развернулся в нужном направлении. Сверился с компасом. Вон то дерево прямо по курсу – как раз у меня на пути через сто метров. Я снова пошёл, тщательно выбирая, куда поставить ногу, и через сто шагов остановился. Я не дошёл до дерева, которое выбрал. Ещё раз сверился с приборами. Я снова сбился, только на этот раз принял вправо. Да что ж такое!
Я вернулся назад, наметил себе цель – то самое дерево – и пошёл вперёд, поднимая на него глаза каждые несколько секунд. И тут я вдруг понял, что не могу сделать следующего шага – словно упёрся в стену. Я поднял глаза и посмотрел вперёд. Никакое препятствие передо мной не стояло, но ощущение стены – железобетонной, непреодолимой стены – было таким реальным, что я лишь осторожно протянул вперёд руку. Кончики пальцев похолодели. Я протянул руку дальше – и почувствовал, как она налилась кровью. Волосы на руке встали дыбом, и кожу в некоторых местах начало покалывать.
Забавляться времени не было.
Решительно шагнув прямо в стену, я почувствовал глухой удар где-то глубоко в мозгу. Я сел и обхватил руками голову. Через несколько секунд туман в голове рассеялся, и я опять обрёл способность соображать. Я встал и сделал ещё пару шагов – идти стало гораздо легче. Я опять сверился с GPS и картой. Да, я был там, где надо, теперь я был уверен. Я уже находился в зоне погрешности изображения, то есть смотреть дальше на карту не имело смысла. Я положил всё лишнее на землю и огляделся. Вокруг меня был лес – сейчас уже действительно настоящий дремучий лес, где, может быть, не ступала нога человека. «Впрочем, – подумал я с содроганием, вспомнив свой проход через невидимую стену, – может быть, тут и лапа животного не ступала». Кроны деревьев наверху были плотно переплетены, и лишь местами сквозь них пробивался мрачный лунный свет, создававший иллюзию того, что я нахожусь под водой. Я прислушался. Где-то вдалеке был ровный белый шум, без акцентов и намёков на что-то конкретное.
И тут я отчётливо услышал чей-то вздох.
Вздох донёсся из-за группы деревьев, стоящих передо мной в нескольких метрах. Я затаил дыхание и продолжал слушать. Через какое-то время я так же отчётливо услышал треск ломающейся ветки.
Медленно и осторожно я пошёл вперёд, стараясь соблюдать полную тишину. Через минуту я дошёл до деревьев впереди и осторожно выглянул из-за широкого ствола березы.
Я увидел не очень большой, но довольно глубокий овраг, над которым почти полностью сомкнулись ветви обрамляющих его деревьев. Внизу, на самом дне, сидела Русалка. Налетевший невесть откуда ветер зашелестел листьями кустов и дал мне возможность почти бесшумно спуститься. Русалка услышала меня, когда нас разделяло не больше метра. Она вскочила на ноги и выбросила вперёд правую руку, но я решительно врезал ей прикладом в челюсть. Она картинно всплеснула руками и упала.
