Александр Казанцев - НФ: Альманах научной фантастики. Выпуск 16
Я не заметил, как этот парень подошел ко мне. Он тихонько тронул меня, и только тогда я поднял голову: он был высокий, выше двух метров, и на нем было некое подобие плаща, спускавшегося до колен, шерстяные синие брюки и черные туфли.
— Это цирк? — спросил он.
У него был тихий, нежный голос, как у итальянского певца, которого я когда-то знал, когда работал а водевиле в 1912 году, — Да, — сказал я, — это цирк. Но сегодня нет представления.
— Я хочу получить работу.
Я мог бы засмеяться, но что смешного было в том, что человек ищет работу, да еще в такие времена, Я поднялся на ноги и прислонился к стенке фургона.
— Я не хозяин. Но могу сказать вам откровенно — здесь делать нечего. Я просто клоун. И я не стану беднее, если даже сюда явится знаменитый Грок и предложит сверхурочно выполнять мою работу за пять шиллингов в неделю.
— Мое имя Каутшук, — произнес он.
— Очень рад с вами познакомиться. Майк Киннабон, — представился я.
— Я — акробат. Так называемый «гуттаперчевый человек».
— Такого номера у нас нет, но это дела не меняет.
Он снял свой плащ. Под ним оказалась тонкая, серого цвета рубашка. Он встал в стойку и показал мне несколько трюков.
Работая в цирке, я уже видел подобные вещи, но поражен увиденным был впервые.
Существуют два вида акробатики. Первый — это когда изгибаясь человек забрасывает свои ноги за шею и переплетает их на груди.
Другой вид-это когда нечто необъяснимо странное проделывают со своей кожей: оттягивают ее и кожа остается в таком положении.
Однажды знакомый врач сказал мне, что это вид какой-то кожной болезни. Этот же акробат был ни то ни другое. Он изгибался сам и изгибал свои конечности так, словно у него было намного больше суставов, чем у меня, или лучше сказать — совсем не было их.
Закончив, он спросил:
— Ну как?
— Прекрасно. Но мне кажется, мы не сможем себе этого позволить.
— Можно я подожду владельца цирка?
— Тэда? Конечно. Если вам не жалко своего времени. Он вернется через час. Будьте как дома.
— Спасибо.
Он сел на траву рядом со мной и вытащил из кармана книгу. Он читал ее с видимым увлечением. Я любопытен и меня всегда интересовало: что читают люди. Этот человек читал словарь.
Тэд вернулся немного раньше других. Он был почти трезв, потому что ни один из наших не мог купить достаточно спиртного, чтобы хоть чуть-чуть захмелеть. Он покачал головой, когда услышал, чего хочет этот парень, но все же пригласил его в фургон. Я последовал за ними. Я хотел еще раз посмотреть его работу и попытаться понять, как он это делает.
Но у меня ничего не получилось. Тэду тоже не удалось. Он покачал головой; у него была большая голова на тонкой шее, и когда он качал головой, было немного страшно.
— Если бы у нас дела шли нормально, я бы с радостью взял вас на работу. Но взяв вас теперь, мне пришлось бы расстаться с одним из моих парней, а они со мной уже больше пяти лет.
— Так вы же еще не спросили, чего я хочу, — сказал посетитель.
Тэд засмеялся:
— Содержание, крышу и десять шиллингов. Правильно?
— Согласен, — сказал мистер Каутшук мягко.
Тэд пристально поглядел на него.
— Да вы с ума сошли.
Человек пожал плечами:
— Но я же соглашаюсь.
Тэд сказал:
— Стоит вам поехать в Ливерпуль, Бирмингем, Лондон или в любой другой большой город и вы в любом цирке там будете получать не меньше десяти, а то и пятнадцати фунтов, и это, заметьте, как новичок.
Мистер Каутшук пожал плечами Все его тело при этом как-то странно передернулось.
— Я не люблю больших городов, — сказал он. — Я буду работать на вас, если вы меня возьмете.
Тэд на мгновенье задумался.
— O'кей. Вы приняты. Я буду платить вам один фунт, хотя нам это не по карману. К тому же вас надо куда-то поместить.
Я сказал:
— У меня есть место в палатке. Он может расположиться у меня, если не возражает.
Мистер Каутшук улыбнулся. У него была прекрасная улыбка, свежая и открытая, как у ребенка.
— С большим удовольствием, — ответил он.
До сих пор не знаю, почему я так сказал. Обычно я очень осторожен с подобного рода предложениями. Предпочитаю быть наедине с собой; думаю, что это свойство более интеллектуальных натур. А мистер Каутшук был к тому же мне мало знаком. У него был тихий голос и приятная улыбка. Такими же качествами обладал один проходимец в Брикстоне, который в 28 году продал мне фальшивые алмазные акции на двадцать фунтов стерлингов.
Но я ни разу не пожалел, что сделал это предложение. Мистер Каутшук не был навязчив. И странная вещь-с самого начала он стал называть меня Майк. А через пару дней он уже всех называл по имени. Но ни один из нас не называл по имени его. Для нас он был мистер Каутшук. Однажды я поинтересовался его именем, и он назвался, но и по сей день я удивляюсь, как он смог произнести его.
У него были прекрасные отношения с животными. Сначала он помогал Альфу в работе с обезьянами, медведями и слоном, а через две недели он практически взял обязанности Альфа на себя. Один из медведей — Хонни временами становился злым и непослушным, но стоило мистеру Каутшуку подойти к нему и сказать несколько слов своим нежным голосом, как медведь становился ягнячье добрым.
Странно, но Альф даже не возражал. Случись тах, что на месте мистера Каутшука оказался кто-либо другой, Альф подумал бы, что это продиктовано желанием отобрать у него работу, но по отношению к мистеру Каутшуку таких предположений не возникало. Альф стал помогать другим в их работе. И никто иной, как он, предложил, чтобы мистер Каутшук дрессировал животных на манеже, а у Тэда появилась бы возможность отдохнуть.
Его предложение приняли, и дрессированные мистером Каутшуком животные произвели сенсацию. Он заставлял животных проделывать такие вещи, которые, как я до сих пор думал, были невозможны.
Казалось, они читают его мысли. Помню, как-то после представления я услышал реплики двух зрителей.
— Послушай, эти трюки со слоном, — сказал один из них, — боже, трудно поверить.
— Трюки со слоном? — ответил другой. — Да это был не слон! Просто шкура да пара блоков внутри, которые все это двигают. Я видел подобные вещи и прежде.
Я никогда не встречал никого похожего на мистера Каутшука. Даже Рейф, который, как все карлики, имел очень уязвимое чувство собственного достоинства, очень привязался к нему и преследовал его, как собачонка. Я помню, как однажды Хестер жаловалась, что она очень плохо спит, если мистер Каутшук не заглянет к ней перед сном на чашку какао и не перекинется с ней парой слов.
Однажды произошел такой случай. Сзмми сорвался с каната. Высота была не очень большая, так как у нас не слишком высокий купол. Я думаю, что там было не более двадцати пяти футов и, конечно, внизу у нас всегда натянута сетка. Но в тот вечер Сэмми выполнял несколько упражнений «на бис» и прыгнул с таким энтузиазмом, что Сью промахнулась и не успела его подхватить. Пролетев мимо сетки, он упал на землю, распоров себе при этом бедро. Кровь из раны хлестала фонтаном. Мы оттащили его за кулисы, и Тэд, покачав головой, сказал одному из рабочих:
