Виктор Суханов - Аватара. Фантастический роман
Океан начинался метрах в пятидесяти от бассейна. Правда, это был еще не океан, а грязноватый лиман, перегороженный в нескольких местах земляными дамбами. Зато в мелкой грязной воде стояли или двигались, смешно поднимая ноги, десятки прекрасных бело-розовых фламинго. Они что-то деловито выковыривали из ила. Рядом с ними выхаживали небольшие серые птицы, похожие на журавлей.
— Мсье отдыхает? — услышал я над головой.
Прямо надо мной стояли две молодые девушки, блондинка и брюнетка, в коротеньких шортах, с неправдоподобно длинными, стройными ногами.
— Мсье замерзает, — машинально ответил я, вставая с лежака и пытаясь сообразить, то ли это знакомство, которого я ждал. Акцент и внешность девушек выдавали в них англичанок.
— Меня зовут Виктор, — тут же представился я незнакомкам. — Насколько могу судить, одна из вас из Уэльса? (Синие глаза, темные волосы и характерное для валлийки лицо позволили мне сделать это предположение.)
— Почти верно! — засмеялась брюнетка. — Мой отец из Кардиффа, но я родилась в Лондоне. Мсье давно в Адене?
— Вы хотите узнать, имеет ли еще мсье право голоса? Ведь по вашим британским законам после длительного пребывания в Адене гражданин не допускался к избирательным урнам, пока не проходил определенный срок и окружающие не убеждались, что он психически нормален. Как мне представляется, я не успел еще свихнуться и, видимо, пока в состоянии правильно определять свои симпатии к политическим партиям и молоденьким девушкам. Даже к тем, имена которых мне неизвестны.
— Элизабет, Кора, — представились длинноногие незнакомки. — Мы сами здесь недавно, вчера слышали, как вы говорили по-французски с портье и, учитывая недостаток европейцев в гостинице, решили с вами познакомиться.
Мы еще мило поболтали некоторое время. Темноволосая Кора засыпала меня вопросами о Париже, последних модах и представлениях варьете. Я охотно отвечал, иронизируя над нашими нравами. В конце разговора я прямо спросил англичанок, какие ветры занесли их в Южный Йемен. Девушки рассмеялись и сказали, что ответ дадут во время свидания, они назначают мне его в двадцать два тридцать в ночном клубе гостиницы, который здесь называют «Абу Нувас».
— Что ж! — согласился я. — Место свидания звучит весьма обещающе.
— Почему? — заинтересовались, в свою очередь, мои собеседницы.
— А вам слова «Абу Нувас» ни о чем не говорят?
— Нет. Это какое-то арабское выражение.
— Это имя поэта, жившего тысячу лет назад. И этот поэт Абу Нувас уже тысячу лет назад утверждал, что главная цель человеческой жизни — наслаждение и удовольствия… Нам бы его заботы!
— А вдруг он не ошибся? — многозначительно усмехнулась Кора. — Во всяком случае, место свидания мы не отменяем.
Англичанки ушли. Если одна из них и была «контактом», то, видимо, не решилась даже намекнуть на это. Чтобы я правильно сориентировался, «контакт» обязан был предварительно показать мне одну вещицу до того, как обменяться паролем. Но вещица показана не была. И все же похоже, что девушки вышли на меня не случайно. Поведение Элизабет было естественным, а вот то, как держалась Кора, мне чем-то не нравилось. Излишняя активность в вопросах, ненатуральность в голосе. Резкая смена направления разговора, если собеседник, то бишь я, настораживался. В общем, было над чем подумать.
В двадцать два двадцать я спустился в вестибюль гостиницы и вошел в клуб «Абу Нувас». Небольшой зал со столиками, в углу сцена, стены и мебель отделаны красной материей. Затемненное освещение, тихая музыка. Над потолком вращается традиционный блестящий шар, разбрасывающий тонкие серебряные лучи по всему залу. Большинство столиков свободно. В зале одни мужчины, в основном арабы, — местные женщины варьете не посещают. Один столик занимала группа японцев (и здесь японские туристы!), глядя на которых я вспомнил «Лидо» и как там меня незаметно сфотографировали. Может, «контактом» будет японец?
Я занял ближайший к сцене столик, заказал бутылку спорт-колы и принялся ждать дальнейшего развития событий. Англичанок не было. Тем не менее они оказались пунктуальными. Правда, появились не с той стороны, откуда я их ожидал.
В двадцать два тридцать музыка заиграла громче, и на сцену выскочили пять прелестно одетых длинноногих танцовщиц. Все пять ослепительно улыбались. Но две из них улыбались явно мне — это были Элизабет и Кора. «Красотки, красотки, красотки кабаре…» — зазвучал в моей голове мотив, перебивавший громкую музыку танца. Почему-то я был шокирован. Возможно, от внутреннего снобизма. Пытаясь заняться самоанализом, я стал внушать себе, что если девушки умеют красиво танцевать, то почему бы им не подзаработать немного денег, приехав на гастроли в бархатный сезон в Аден. Ведь жизнь в Англии сейчас очень тяжелая. Только непонятно, почему они завязали со мной знакомство?
Двое крепко сколоченных молодых людей, явно французов, подошли к моему столику и вежливо поинтересовались: можно ли присоединиться к соотечественнику. Получив мое согласие, один из них улыбнулся, затем вынул из кармана пачку сигарет и необычную по форме зажигалку. Я замер: такая зажигалка могла быть только у человека, который должен был разыскать меня в отеле «Аден».
«Контактом» оказались двое геологов, искавших в Южном Йемене нефть. Звали их Ной и Дидье. После того как представление на сцене закончилось, они сразу ушли. Но пока девушки танцевали, мы успели под звуки громкой музыки обо многом договориться.
Я продолжал сидеть за своим столиком. Вскоре ко мне подсели переодевшиеся Элизабет и Кора и тут же спросили мое мнение о представлении. Пришлось лестно отозваться об их умении танцевать. Выяснилось, что девушки действительно заключили контракт на три месяца с фирмой «Франтель» (построившей йеменцам отель), а когда погода в Адене станет невыносимо жаркой, отправятся танцевать в страны Африки южнее экватора, где наступит осень. Кора спросила, надолго ли я задержусь в Южном Йемене. С геологами мы условились о легенде, которой я буду придерживаться: в Аден приехал поплавать в океане, посмотреть окрестности, если надоест, отправлюсь в Джибути заниматься подводной охотой. На самом деле Ною и Дидье, в чьи обязанности входило переправить меня в Северный Йемен, требовалось время, чтобы получить разрешение на въезд в эту страну на автомашине. Северойеменские визы в наших паспортах имелись, о своей я позаботился еще в Париже. Поэтому на вопрос Коры я ответил, что немного осмотрюсь, а потом уеду в Джибути.
Кора, однако, продолжала проявлять любопытство.
— И что вы собираетесь тут осматривать? — насмешливо спросила она. — Здесь же фактически ничего нет, и если бы не хорошие деньги за выступления, меня бы сюда не затащила никакая сила.
