Лоис Буджолд - Границы бесконечности
Майлз так выбрал время для своего маршевого выдвижения, чтобы пересечься с патрулем из шести женщин, обходящих периметр своей территории. Он разместился прямо перед ними и сдернул свою воображаемую шляпу, стратегически прикрыв ею пах.
— Добрый день, леди. Позвольте мне извиниться за мое по-о…
Начало его речи было прервано внезапно набившейся в рот землей, ноги ушли назад, а плечи вперед — четыре женщины окружили его и умело свалили лицом вниз. Он даже не успел выплюнуть землю, когда обнаружил себя поднятым за руки и за ноги в воздух, по-прежнему лицом вниз, и головокружительно развернутым. Приглушенный счет до трех, и он пролетает по короткой печальной дуге и приземляется бесформенной кучей недалеко от Сьюгара. Патруль проследовал дальше, не сказав больше ни слова.
— Видишь, о чем я? — подал голос Сьюгар.
Майлз повернул голову, посмотрел на него и невнятно заметил:
— А ты ведь рассчитал эту траекторию с точностью до сантиметра.
— Типа того, — признал Сьюгар. — Я прикинул, что они должны закинуть тебя несколько дальше, чем других, учитывая твои размеры.
Майлз кое-как вернулся в сидячее положение, все еще пытаясь восстановить дыхание. Черт бы побрал ребра, боль в них стала почти сносной, а теперь каждый вздох приносил ему чудовищные мучения. Через несколько минут он поднялся и отряхнулся. Подумав немного, он подобрал и невидимую шляпу, затем, унимая головокружение, согнулся, прижав ладони к коленям, и пробормотал.
— Ладно, возвращаемся.
— Майлз…
— Это должно быть сделано, Сьюгар. Выбора нет. В любом случае, если я начал, я не могу остановиться. Мне говорили, что я патологически настойчив. Я просто не могу остановиться.
Сьюгар открыл было рот для возражения, но проглотил свой протест.
— Хорошо, — он уселся, скрестив ноги, правой рукой неосознанно поглаживая свою веревочную библиотеку. — Я подожду, пока ты меня не позовешь.
После этого он, кажется, впал в мечтательность, или медитацию… а может, задремал.
Второй набег Майлза закончился точно так же, как и первый, разве что траектория была, пожалуй, слегка шире и выше. Третья попытка прошла в том же ключе, но полет был намного короче.
— Отлично, — пробормотал он себе. — Должно быть, начинают уставать.
На этот раз он запрыгал параллельно патрулю, достаточно далеко, но в пределах хорошей слышимости.
— Слушайте, — заговорил он, часто дыша, — нет нужды делать это по кусочкам. Позвольте мне упростить вам задачу. У меня есть некоторое тератогенное расстройство костной ткани… Я не мутант, вы понимаете, мои гены в порядке, просто они воплотились с искажениями из-за того, что моя мать попала под воздействие кое-какого газа, когда она была беременна… Это как одиночный выстрел, на моих возможных детей не повлияет… Мне всегда казалось проще устраивать свидания, когда в этот вопрос внесена ясность: я не мутант… Однако мои кости ломкие, на самом деле любая из вас могла бы, вероятно, сломать все косточки в моем теле. Вы, наверное, удивляетесь, зачем я вам все это рассказываю… На самом деле, я обычно предпочитаю об этом помалкивать… Вы должны остановиться и послушать меня. Я не представляю угрозы… Разве я выгляжу угрожающе?… Вызов, может быть, но не угроза… Вы что, собираетесь заставить меня бежать за вами по всему лагерю? Притормозите, Бога ради… — в таком темпе он очень скоро потеряет дыхание, а значит и словесный боезапас. Он проскакал вперед них и встал как столб, раскинув руки.
— В общем, если вы и правда планируете сломать все косточки в моем теле, пожалуйста, сделайте это сейчас и покончим с этим, потому что я буду возвращаться сюда до тех пор, пока вы это не сделаете.
По короткому сигналу рукой от их командира, патруль остановился перед ним.
— Поймаем его на слове, — предложила высокая и рыжая. Ее короткий ежик волнующих медных волос отвлек Майлза, он представил как отсутствующие ныне локоны падали на пол под стригущей машинкой бездушных цетагандийских тюремщиков. — Я сломаю ему левую, а ты правую, Конр, — продолжила она.
— Если именно это нужно, чтобы заставить вас остановиться и пять минут меня послушать, то пусть будет так, — ответил Майлз, не отступив. Рыжая шагнула вперед, зажала его левый локоть в захват и, напрягшись, начала давить.
— Пять минут, ладно? — обреченно добавил Майлз, чувствуя, как растет давление. Ее взгляд опалял ему щеку. Он облизал губы, закрыл глаза, задержал дыхание, и стал ждать. Давление достигло критического уровня — он поднялся на цыпочки…
Она резко его отпустила, так что он пошатнулся.
— Мужики, — с отвращением заметила она. — Все всегда превращают в кто-дальше-помочится.
— Биология — это судьба, — выдохнул Майлз, распахнув глаза.
— …Или ты какой-нибудь извращенец: кончаешь, когда тебя бьют женщины?
«О Боже, надеюсь, нет». Он обошелся без предательских несанкционированных приветствий со стороны своих нижних частей, но с трудом. Если ему предстоит часто бывать рядом с этой рыжей, то определенно придется где-то добыть себе штаны.
— А если бы я ответил да, вы бы, чисто в наказание, воздержались от побоев? — предположил он.
— Вот уж хрен.
— Это просто предположение…
— Кончай треп, Беатрис, — скомандовала командир патруля. Подчиняясь резкому движению ее головы, рыжая шагнула назад в строй. — Ладно, коротышка, у тебя есть твои пять минут. Может быть.
— Благодарю вас, мэм, — Майлз сделал вдох и привел себя в порядок настолько, насколько это было возможно без формы, которую можно поправить. — Во-первых, позвольте мне извиниться за вторжение в вашу частную жизнь в таком неодетом виде. Практически первыми, кто мне повстречался, когда я вошел в лагерь, были представители некой группы самопомощи… Они помогли себе, добравшись до моей одежды, помимо прочего…
— Я это видела, — неожиданно подтвердила рыжая Беатрис. — Команда Пита.
Майлз снял свою шляпу и взмахнул ею в поклоне:
— Да, благодарю вас.
— Когда ты так делаешь, ты выставляешь задницу тем, кто позади тебя, — заметила она бесстрастно.
— Это их проблемы, — ответил Майлз. — Сам я хочу побеседовать с вашим лидером, или лидерами. У меня есть серьезный план, как улучшить обстановку в этом месте, и я бы хотел предложить вашей группе присоединиться к нему. Грубо говоря, вы здесь самый крупный оставшийся островок цивилизации, не говоря уже о военном порядке. Мне бы хотелось увидеть, как вы расширите свои границы.
— У нас все силы уходят на то, чтобы только удерживать наши границы, сынок, — ответила командир патруля. — Ничего не выйдет. Так что иди своей дорогой.
