От имени Земли - Манс Майк
Артур помрачнел. Всё же Джулиани нарушил правила, хотя ещё вчера обещал, что такого не будет никогда.
– А как же ваши правила, Сэмюэл? – укоряюще и разочарованно произнёс он. – Как насчёт того, что вы никогда не меняете правила игры и держите слово?
– Доктор Уайт, – Джулиани встал, подошёл к столу, облокотился на него и вперился острым взглядом в глаза, профессора, – давайте не будем сейчас про то, кто держит слово. Вы нарушили соглашение о конфиденциальности и прокололись. Если бы я хотел вести грязную игру, то мог бы вас привлечь и упрятать за решётку лет на десять. Но я не буду, я же сказал. Так что давайте пойдём друг навстречу другу. Мне очень важно, чтобы дипломаты не получали несогласованных с нами данных. А русская разведка, которая придёт к доктору Ланге под видом БНД, организует вбросы, возможно дезинформацию, и станет шантажировать нас, что вполне может сорвать все переговоры.
– Мистер Джулиани, – робко поднял голос Ланге, – я, вообще-то, гражданин Германии и нахожусь на территории ООН, здесь не действуют законы США. У меня есть возможность в любой момент подать прошение послу своей страны, к генеральному секретарю ООН напрямую, или ещё в дюжину инстанций.
– О да, – ответил агент, продолжая смотреть в глаза Артуру, но уже без малейшей тени улыбки – вам и правда я ничего сделать не смогу. Но вот ваш хороший друг, профессор Уайт, лишён защиты немецкой дипломатии. Подумайте над этим, Генрих.
Они прочли рапорт. Если сначала настроение было, мягко говоря, поганым, после шпионских игр Джулиани, то под конец их вновь охватил азарт. Они смело пропускали всякие неинтересные подробности вроде поиска виноватых в аварии, но зато трижды прочли описание переговоров с пришельцами и версии, выдвинутые колонистами. Уделили внимание и тому, как применялись наноботы, и к каким интересным последствиям в виде увеличенной скорости реакции у мисс Нойманн привело их попадание в кровеносную систему. После прочтения коллеги сели в кресла и стали пить чай. Так лучше думалось.
– Артур, это что-то очень важное. Обратите внимание на показания мисс Патил и фрау Нойманн, – начал рассуждать Генрих, и Артур почему-то подметил, что немку тот назвал «фрау». – Они указали, что фрау Нойманн должна быть в Согласии с мистером Волковым, и это явно именно то понятие, о котором шла речь раньше. Значит процесс работы наноботов в их организмах они назвали тем же словом, как и то, к чему стремятся в отношении наших цивилизаций.
– Выходит, – кивнул Артур и развил мысль коллеги, – Согласие есть, по сути, общность целей и разделение участи целых цивилизаций, достигается оно какими-то связями между всеми отдельными особями каждой расы. Гибель одной цивилизации сулит гибель другой.
– Возможно. Но при этом надо обратить внимание на тот факт, что наноботы изначально связаны друг с другом, и просто оказались залитыми в кровеносные системы разных людей. В то же время мы, и, к примеру, раса Кен-Шо, никак не связаны. Что может нас удержать вместе?
Артур снял очки и прикрыл глаза. Отвлечься от созерцания, чтобы понять суть. Руки по привычке протирали очки, как делали это уже десятки лет, а мысли витали далеко. Есть люди, а есть другие, инопланетяне. Они – тоже белковая форма жизни, которая развилась в схожую структуру-цивилизацию, создав подобную культуру только потому, что жизнь изначально несёт в себе стремление к оптимальности, к развитию, к схожим решениям. Может они и не люди, но, скорее всего, похожи на людей. Скорее всего, они – существа с головой и глазами, руками и ногами, имеют уши и рот. Могут не быть млекопитающими, но материнство – часть культуры, так возможно ли развитие культуры у разумных ящеров, откладывающих яйца? Способна ли эта раса породить космическую цивилизацию? Человек – существо, целиком и полностью соответствующее своей цивилизации. И его ДНК… Стоп!
– Генрих! – Артур нацепил очки и срочно начал искать на ноутбуке нужный отрывок рапорта, – вот, смотрите: «В капсулах заключены наноботы, способные восстановить организм человека в соответствии с его ДНК». Это не просто слова, это ответ. Они – почти такие же люди, как и мы. Но их ДНК и какие-то отличительные черты не дали бы им использовать на Волкове и Нойманн тех наноботов, что применяются обычно. Кроме того, инопланетяне не хотят нас уничтожать, как мы уже выяснили. А значит хотят контролировать нас, и наноботы были изготовлены специально под наш вид. Посмотрите, та же версия была и у колонистов, и она – самая логичная, потому что самая опасная.
Ланге задумчиво смотрел на него. Артур ждал, что немец достанет электронную сигару и начнёт дымить. Но тот просто молча смотрел.
– Почему бы не предположить, что их наноботы универсальны, и «починят» любое существо? – спросил Генрих в итоге. – Принадлежность инопланетян к гуманоидам, конечно, можно рассматривать, но какой смысл?
– Не знаю, – растерялся Уайт. – То, что они человекоподобные гуманоиды, сделало бы нашу теорию более привлекательной. Белковая форма жизни – самая удобная. Люди способны создать цивилизацию и культуру, выходящую в космос. А идея, что Согласие представляет собой контроль каждого индивида на предмет соблюдения единых ценностей и законов, выглядит вполне вписывающейся в рамки человеческого разума.
По Генриху было видно, что тот тоже всерьёз задумался, и в этот момент он, наконец, достал свой аппарат, и принялся заправлять его какой-то вонючей жидкостью. В их кабинете всё уже насквозь пропахло этой микстурой. Ну да ладно, Артур не сильно беспокоился. Его сильно волновало то, что он абсолютно уверен в своей правоте, а Ланге почему-то считает иначе. Но если ты уверен, но не можешь убедить собеседника, значит ты не прав. Придется пока считать это лишь недоказуемой гипотезой. Увы.
– Артур, давай предположим, что ты прав, и раса Кен-Шо – такие же люди, как и мы. С некоторыми отличиями вроде третьего глаза или хвоста. Но мне претит мысль, что сверхразумные существа стали фашистами, убивающими свободу выбора с помощью тотального контроля.
– Генрих… – тихо пробормотал Уайт, путаясь в мыслях. – Если бы у Волкова был здоровый мозг, он бы сам себя вылечил. Так ведь они писали? А мозг Нойманн понадобился для того, чтобы управлять починкой его организма. Идентичные наноботы восстанавливают одного человека, управляемые мозгом другого. Идентичные люди из одной цивилизации исправляют другую, приводя её к Согласию, поскольку сама она не в состоянии это сделать. И следят, чтобы люди никогда не свернули с верного пути.
– Артур, мне кажется, что ты совсем запутался. История с ЦРУ сильно ударила по нашему здравомыслию, – спокойно парировал Ланге, – ты сейчас фактически интерпретировал Согласие как рабство, только добровольное. Как-то не вяжется с другими их словами.
Может он и прав. Впервые в жизни доктор Уайт так сильно хотел быть правым, или же был так запуган человеческой гнусностью и подлостью, что игнорировал саму суть научного подхода, теориями опирался на гипотезы, постулировал всё подряд и отходил от принципа «бритвы Оккама», пытаясь для объяснения одного придумать другое и плодя сущности. Стоило остановиться и взглянуть на ситуацию под другим углом.
В том, что Ланге навестит германская разведка, Джулиани не ошибся. Когда Генриху позвонили, он стал очень мрачным и нервным. Заверив Артура, что не собирается обсуждать ничего в любом случае, поскольку никаких подписок о сотрудничестве с БНД не давал, Ланге ушёл. Не было ничего удивительного в том, что сотрудники разведки посетили его в этом же здании. Наверняка они входили в состав дипломатической миссии. В общем, Уайт остался один на какое-то время и решил привести свои мысли в порядок.
Он вновь и вновь перечитывал прежние выводы и последний документ с Марса. Вновь и вновь не понимал, как доказать свою правоту, или за что зацепиться, чтобы её опровергнуть. Артур уже утвердился во мнении, что его теория насчёт того, что инопланетяне – люди, верна, просто пока не знал, почему. Он взял листок бумаги и стал выписывать ключевые слова. Люди. Согласие. Цивилизация. Исправление. Наноботы. Контроль. Обводил их в кружки, подчеркивал, рисовал стрелочки, одним словом, думал. Всем знакома эта практика для заострения внимания мозга вокруг какой-то вещи. Обозначить её словами или нарисовать связанный с ней образ, и вырисовывать вокруг неё узоры ручкой или карандашом. Порой, мозг сам подсказывает идеи. Это как гипноз для самого себя.
