Стефан Вайнфельд - Симпозиум мыслелетчиков
— У меня уже сейчас мурашки по коже бегают при одной мысли о старушке, которая регулярно приходит ко мне со своей подагрой! Итак… попробуем!
— Милости просим! Я оставлю тебе прибор на несколько дней, потом отрегулирую его как следует. Пока что это кустарщина, как видишь, опытный образец. Но если хочешь, мы можем уже сейчас провести опыт. Ты надел электроды? Там есть обозначения. Прекрасно. Я ложусь на диагностическое кресло. Теперь включи вон тот контакт и поверни переключатель.
Михаль минуту сидел в напряжении, потом не выдержал.
— Э-э, да ты здоров, старик! — разочарованно сказал он. — Или же твоему сочувствователю грош цена! Во всяком случае, я ничего не чувствую… О-о-о!!!
Михаль вдруг сорвался с кресла, схватившись за то место, где спина теряет свое благородное название.
— Что это было?
— Ничего особенного. Наука требует жертв! Я всадил себе булавку в ягодицу, — с невинным видом пояснил Райсс.
Михаль смотрел на парнишку и ухмылялся.
— Итак, ты утверждаешь, что у тебя болит здесь?
— О-о-о, еще как болит, доктор!
— Надо думать, и здесь у тебя тоже побаливает?
— Еще больше, доктор!
— Знаешь что, — врач дал пареньку легкий подзатыльник и уселся за стол. — Марш отсюда и отправляйся в школу. По какому предмету у вас сегодня контрольная?
— Но у меня…
— Перестань. Так по какому?
— По интегральным уравнениям… — буркнул паренек, опуская голову.
— Ну, желаю удачи!
Мальчик вышел, а врач, глядя ему вслед, кисло улыбнулся.
«По правде говоря, это было самое приятное обследование за весь день. По крайней мере у меня ничего не болело», — подумал он.
Сегодня с утра у него переболело, пожалуй, все, что только могло болеть.
— Следующий, — сказал он в микрофон.
В кабинет тихо вошел пожилой мужчина, и несколько минут Михаль вместе с ним мучился ревматическими болями. Следующего пациента принесли прямо из кареты скорой помощи. Он стонал и скрежетал зубами от боли. Как только его уложили на диагностор, Михаль включил Консенсор и тут же схватился правой рукой за живот, а левой выключил прибор.
— Немедленно на операцию. Острый аппендицит, — бросил он санитарам.
Когда больного вынесли, Михаль все еще держался за живот. Потом заметил это и рассмеялся. Собственного аппендикса он лишился уже несколько лет назад…
«Изумительный прибор, — мысленно похвалил он изобретение друга. — Только очень уж все это мучительно! Какое счастье, что я не зубной врач!»
Консенсор здорово ускорял процесс диагностирования, так что в тот день Михаль кончил прием несколько раньше обычного. В половине третьего он уже сидел за столом и пытался сформулировать хвалебный отзыв о приборе, но писалось плохо. Без четверти три пришла еще пациентка с мигренью, пришлось опять надевать электроды. Неприятные ощущения пациентки вконец отбили желание писать, так что после ее ухода он просто сидел, уставившись на институтские часы. Весеннее солнце стояло высоко, и Михаль мыслями был уже в парке, когда услышал скрип двери и тяжелые шаги. Он прикрыл глаза и, не повернув головы, сказал:
— Прошу лечь на Диагностор.
— Простите, не понял. На что лечь? — ответил низкий ровный голос.
— На кресло с откинутой спинкой.
— Ясно. Понял. Уже лег.
«А что если я попытаюсь поставить диагноз на основании только одних ощущений, не глядя на пациента и ни о чем не спрашивая?» — подумал врач и включил Консенсор.
В тот же момент он почувствовал, как по телу побежали странные мурашки, нервы пронизали беспорядочные, охватившие все его существо электрические токи… и вдруг… он вздрогнул от сильного пробоя конденсатора высокого напряжения в районе шестой секции фильтров батареи питания, потом у него так схватило трансдуктор контура саморегулирования, что он даже подскочил в кресле.
Михаль тут же выключил аппарат и лишь теперь посмотрел на пациента: в диагностическом кресле лежал человекоподобный робот-гуманоид.
Михаль хватанул пятерней по столу.
— Убирайся вон, кретин электронный! Приемный пункт для автоматов на противоположной стороне улицы. Прочь отсюда, говорю!
— Простите, — укоризненно сказал робот. — Ухожу! — и он вышел в коридор.
Врач упал в кресло, потирая все еще болевший трансдуктор.
— Подумать только! — пробормотал он. — До чего дошло! Это ж надо, чтобы какой-то испорченный автомат явился к врачу, будто тот слесарь-электрик!
Неожиданно он подбежал к окну и выглянул на улицу.
На тротуаре стояли Раисс и автомат. Робот что-то рассказывал инженеру, а тот смеялся до слез.
— Эй ты, изобретатель! — крикнул Михаль.
Инженер поднял голову и помахал врачу рукой.
— Как дела? Ты не оправдал моих ожиданий! А я — то думал, ты ему прикажешь снять с себя все! Хотел бы я видеть, как он начнет снимать собственную голову!
Януш А. Зайдель
Уранофагия
Катапулос, мой добрый знакомый, бродяга по призванию, о необыкновенных приключениях которого болтает, почитай, вся Галактика, родился на одном из островков Эгейского моря.
Однажды я улучил-таки момент и в перерыве между его бесчисленными экспедициями пригласил его пообедать со мной. Катапулос не остался в долгу и отплатил мне тем, что рассказал некую галактическую историю.
— Занятые своими повседневными проблемами и проблемками, мы обычно не думаем о том, что независимо от условий жизни и типа эволюционного развития разумные существа во всем космосе — даже очень отличающиеся от нас — сталкиваются с трудностями, аналогичными нашим, как в личной, так и в общественной жизни, — начал Катапулос, принимаясь за вторую порцию жаркого.
— То, о чем я хочу рассказать, приключилось со мной на одной из планет в созвездии Молочной Коровы. Я попал туда случайно, направляясь к темной туманности в созвездии Селедочного Уха. Уже издалека планета показалась мне подозрительной; ионизирующее излучение вблизи нее было значительно сильнее, чем возле других планет. Спектральный анализ сразу же объяснил, в чем тут дело. Планета была прямо-таки нашпигована богатейшими месторождениями урана.
Сказать по правде, уран как таковой не очень-то интересовал меня, однако из прирожденного любопытства я решил опуститься на эту планету. Вначале она показалась мне необитаемой: дикий, каменистый ландшафт, ни намека на деятельность живых существ. Но, когда я натянул скафандр и взглянул в визир, то увидел существо, которое, размахивая поразительно большим количеством конечностей, быстро приближалось к моему кораблю.
