Н Шитова - Уникум
Возможно, Егору, как всегда, чудились неведомые опасности там, где их не было, но в конце концов именно в чрезмерной осторожности и бдительности и состояли его обязанности. Как угодно, как получится, неловко, не совсем умело, любым примитивным способом, доступным незадачливому Стражу, Егор готов был помочь брату.
А Родион прерывисто и часто дышал. Егор едва расслышал эти тревожные хрипы, но все же расслышал. Он торопливо коснулся ладони Родиона, чтобы проверить, все ли ладно. Рука брата оказалась теплой и влажной. Егор осторожно, словно боясь спугнуть, обнял Родиона за плечи. Все тело брата мелко и довольно часто подрагивало.
- Не мешай... - еле слышно прошелестел Родион, но от этого шепота у
Егора сердце в пятки ухнуло.
Он в недоумении опустил руки.
Один из трех торшеров, тот, что имел поворотный плафон направленного
света, вдруг включился. И только тогда Егор понял, что произошло с освещением:
пробки были в порядке, напряжение в норме, а фокусник Березин в ударе...
Егор едва удержал себя, чтобы снова не обхватить Родиона и не попытаться оттащить его куда-нибудь подальше. Но Родион резко вздрогнул, едва Егор поднял руки, и ему пришлось оставить брата в покое.
Белая матовая круглая лампочка в торшере продолжала гореть ровным, но очень слабым светом. Когда в размытом световом пятне оказалась невысокая нескладная фигура, лампочка вспыхнула ярко.
Марьян сморщился, зажмурился и наклонил голову.
- Все фокусы, все чудеса... - спокойно проговорил он, даже не пытаясь выйти из полосы слепящего света. - В этом доме не очень вежливо встречают гостей, так мне кажется... Эффектно, Березин, очень эффектно. Но проще будет, если Леночка просто сыграет в гостеприимную хозяйку дома, и мы втроем сядем и поговорим о наших общих делах...
Родион не шевельнулся, а торшер, как показалось Егору, вспыхнул ярче прежнего.
- Не понимаю, зачем вы это устроили? - пожал плечами Марьян. - Вы совершенно зря переполошились. Ничего дурного я не замыслил. Пришел всего лишь поговорить...
Два погашенных светильника затеплились слабым светом, и в холле отчетливо стали видны все люди и предметы.
- Зря ты здесь появился, Свияжкин, - подал голос Вербин. - Было время, когда я рассчитывал на нас троих. Тебе это пришлось не по нутру. Поэтому уноси ноги, пока Родион Павлович сегодня добрый...
- Да Бог с тобой, Андрюшенька... - недобро усмехнулся Марьян. - Ты зря суетишься. Нечего тебе распинаться перед этими парнями, ни все равно не станут твоими партнерами... Великий фокусник не занимается грязным криминалом, не так ли, Родион Павлович?
- А раз ты так считаешь, зачем же ты, Марьян, хотел устранить конкурента?
- сдержанно заметил Вербин. - Молчишь? Правильно. Ты до одури боишься, что я нашел тебе замену. А я ее действительно нашел... Так что мой тебе совет, Свияжкин: проваливай ко всем чертям. Ты мне больше не интересен. А вот с Родионом Павловичем я поработаю с удовольствием...
Родион во время этой натянутой перепалки не произносил ни слова. Егору показалось, что брат то ли обессилел совсем, то ли просто сдался, но вид у Родиона был далеко не победный.
- Значит, так, - подал голос Родион. - Останетесь вдвоем - грызитесь, сколько влезет. Но пока я здесь, стоит расставить точки над "и"...
Марьян, побледневший от недобрых речей своего бывшего подельника, тем не менее взял себя в руки и с готовностью поддакнул:
- Дело говоришь, Родион. Посидим, покумекаем... У каждого из нас есть свой интерес. Почему бы не обсудить некоторые вопросы?
- Ну, добро... - вздохнул Вербин. - Елена, как насчет чего-нибудь выпить?
- Ты знаешь, где бар. Бокалы там же, - угрюмо отозвалось Юлька.
Егор пытался поймать ее взгляд, но она упорно не желала оборачиваться в его сторону.
Марьян с удовольствием уселся в кресло и широким жестом протянул руки к своим собеседникам:
- Присаживайтесь, господа... Женщинам и детям просьба удалиться.
Вербин присел по соседству, повернулся к Юльке и скомандовал:
- Елена, пойди наверх.
Егор ждал всплеска протестов. Но Юльку, которую почему-то в этом доме называли Еленой, словно подменили. Она поджала губы, но ни словом не возразила. Круто развернувшись на своих каблуках, она пошагала наверх, всем своим видом демонстрируя презрение.
- Ну вот и отлично... - вздохнул Марьян. - Родион, присоединяйтесь...
- Страж, оставь нас, - проговорил Родион, но Егор не решился подчиниться такой абсурдной просьбе.
- Егор, ты что, оглох? - сердито дернул плечом Родион. - Исчезни.
- Я никуда не уйду, - пробормотал Егор.
Родион выругался сквозь зубы и обернулся к Егору:
- Оставь нас, я кому сказал?
- Мне безразлично, кому ты сказал. Я не уйду.
Родион порывисто шагнул к брату, вскинул руки, чтобы схватить его за воротник куртки, но Егор перехватил его ладони, сжал, отвел в сторону. Почему, в конце концов, он должен позволить вышвырнуть себя?!..
- Я не уйду, - повторил Егор. В который раз Родион беззастенчиво унижал его...
Родион зажмурился, несколько раз торопливо сглотнул слюну, потом пристально взглянул на Егора и глухо произнес:
- Пошел вон, чертов зануда...
Вот так. Снова, как всегда: благие намерения Егора не стоили ни гроша. Он повернулся и молча поднялся по лестнице на второй ярус. Едва он повернулся спиной к брату, внизу началась беседа:
- Готов поспорить, что каждому из нас хочется выйти из этой квартиры не только живым и здоровым, но так же и довольным жизнью...
- спокойно проговорил Марьян. - А это зависит от того, насколько разумными будут наши намерения и действия... Уникумы должны держаться вместе...
- Ты стал бы держаться вместе с человеком, который пытался убить тебя и не убил единственно по случайности? - спокойно перебил его Родион.
Свияжкин хмыкнул:
- Стал бы, если бы понял, что бывший противник признал прежние ошибки... Нас слишком мало, Родион, чтобы мы убивали друг друга...
Егор не стал ни останавливаться, ни прислушиваться. Наверху дверь спальни Кошарского, в которой они с Родионом недавно провели несколько часов, оказалась приоткрытой, и Егор шагнул туда.
Едва он вошел, с широкой кровати Кошарского поднялась Юлька. Взглянув Егору в лицо, она грустно усмехнулась:
- На тебя смотреть страшно. Плюнь. Плюнь, забудь.
- На кого плюнуть? На тебя?
- И на меня тоже.
Она подошла, погладила Егора по щеке, отвела назад упавшую на глаза челку
и неожиданно обняла Егора за шею. Он машинально спрятал лицо в ее рассыпавшихся
по плечам каштановых волосах. Она, несомненно, понимала, насколько Егору было
тошно. Ведь она всегда могла понять его, когда еще была ЕГО Юлькой.
