Надежда Навара - Олимпийские игры
Где же второй «Гефест»? Вот он – крадётся к Колли со спины!
Сержант влепил ракетный залп в бок олимпийцу. Хорошо попал, весомо. Тот немедленно развернулся. Сообразил: если продолжит манёвр, окончательно подставится.
Стейнбек не дал ему сократить расстояние. Кружил и кусал то лазерами, то ракетами. Уводил в лабиринт развалин, подальше от командирской машины.
На беду сержанта, вражеский пилот оказался воякой упорным и умелым. Просчитал очередной наскок и поймал «Ирбиса» в прицел на встречном ходу.
«Гефест» метил в кабину, промахнулся и попал в грудную плиту. Ту самую, что была повреждена ещё в предыдущем раунде. Лазер испарил броню и прожёг защиту зарядного погреба ракетной установки. Взрыв боекомплекта швырнул «Ирбиса» на землю.
Олимпиец для гарантии расстрелял голову искалеченной машины из ротационной пушки и двинулся дальше.
Умом Тойфер понимал: нельзя им с Корсаковым соваться в городок. Да и приказ Колли не оставлял выбора – прикрывай тыл. И всё же не мог он топтаться на месте и ждать исхода схватки. А потому, когда за развалинами метрах в шестистах от «Титана» появился сутулый силуэт вражеского ТЕХНО, ротмистр горячо возблагодарил судьбу. Он тщательно прицелился и произвёл залп.
Хороший правильный выстрел.
Вопреки обычаям олимпийских арен «Гефест» не стал состязаться в меткости и дальнобойности с ракетными установками «Титана». Пилот игнорировал вызов и деловито попёр вперёд.
– Verdammt! – выругался Йохан.
Колли велел им держать дистанцию. Легко сказать! Если бы за рычагами сидел не Корсаков, а опытный водила, всё было бы по-другому, а так они не смогут ни остановить, ни серьёзно помешать намерениям противника. Шкура у штурмовика толстая, подойдёт и накоротке покончит с ними. Без суеты и выкрутасов.
Скажешь – не спортивно? Да ты просто идиот, Йохан Тойфер. Заигрался! Разуй глаза и посмотри, как идёт этот парень: ему плевать на твой спорт, он тут дело делает. Как на войне, умри сегодня ты, а я – завтра!
Он прорвался на поле, значит – там, в развалинах, остался лежать кто-то из твоей команды, Йохан.
«Кто?! Грэг или Джек? А может… Роберта?!»
– Вот оно, значит, как, – прошептал журналист Тойфер.
– Да, так. – Ротмистр Тойфер зло закусил губу и навёл на «Гефеста» перекрестие прицела.
– Корсаков! – скомандовал он по внутренней связи. – Идём в лобовую! Жми до отказа вперёд и, что бы ни случилось, держи баланс. Главное – держи баланс!
«Господи, благослови!»
«Титан» набрал ход.
Их противник тоже прибавил шаг и открыл встречный огонь. Снаряды клочьями рвали броню с торса машины, лазерный залп срезал с плеча ракетную установку.
«Почему Тойфер не стреляет?» – удивился Малыш.
– Стреляй же, стреляй!
Орудия ТЕХНО упорно молчали.
Корсаков с ужасом осознал, что уже не сможет ни отвернуть, ни остановиться. Значит – вперёд и до конца.
– Держать баланс. Главное – держать баланс! – прохрипел Дан пересохшим ртом.
Дистанция стремительно сокращалась – двести, сто, пятьдесят метров. Сейчас их взорвут, разнесут на атомы!
Вражеский пилот по-своему истолковал самоубийственную браваду противника. «Гефест» затормозил, прекратил огонь, расставил пошире ноги, наклонил вперёд корпус и сжал кувалдоподобные кулаки. Хочешь умереть красиво – пожалуйста.
Ротмистр Тойфер расчётливо и цинично использовал его ошибку.
«Пам!!!» – рявкнула магнитно-кинетическая пушка. Сверкающий шар вдребезги разнёс лицевую панель «Гефеста».
Корсаков до боли зажмурился и потерял контроль над машиной. «Титан» пьяно прошёл ещё с десяток метров, колени его подогнулись, и гигант рухнул на четвереньки над поверженным врагом.
Страховочные ремни удержали Дана от удара о консоль управления. Он осторожно приоткрыл веки.
Корсаков висел прямо над развороченной кабиной «Гефеста». Через смотровую щель он увидел кровавую мешанину, и его рот наполнился нестерпимой горечью. Малыша вырвало. Он замычал, пуская носом пузыри. Его снова вывернуло.
– Очнись, парень! – крикнул сверху Йохан. – Очнись и поднимай нас!
Дан разлепил склеенные тягучей слюной губы и монотонно забормотал:
– Ты убил его. Мы убили. Я убил…
На командном канале раздался голос Джека Колли:
– Внимание, Двойка! На вас идёт «Ланселот»! Парни, кончайте рачковать, или он вам засадит по полной!
Словно в подтверждение его слов «Титан» вздрогнул от ракетного попадания.
– Не мо-гу-у-у… – простонал Дан. – Я убил…
– Корсаков! Ты что там бормочешь? Йохан, что у вас происходит? Отвечайте!
Машину накрыл новый залп, ТЕХНО застонал, словно живое существо.
– Kacke am dampfen! Es war verdammt knapp![18] – Тойфер даже не заметил, что кричит на немецком. – Kleine! Ich weiss, dass es dir jetzt scheisse geht, aber glaube mir, es ist nicht vorbei. Du hast keine andere Wahl, du sollst die Maschine heben! Reiss dich zusammen und tu es einfach![19]*
– Es tu-u-ut mir Leid, Herr-r Rit-tmeist-ter…[20] – Малыша колотило. – Es tu-u-ut mir schreck-k-klich Leid… Ich kan-n-n nicht… Ich habe ihn-n-n get?t-t-tet[21]*.
– Heilige Scheisse! Ich hab’s satt! Halt die Schnauze und bring das scheiss Eisen auf die Beine, sonst puste ich deinen Birnen weg! Hast du mich verstanden, S?ugling?![22]**
– Хватит орать, Йохан! – оборвал его Джек. – Лучше займись пушками. Парень не сосунок, он просто не знает, что делать. Верно, Малыш? Слушай меня, и всё будет нормально. Ты. Можешь.
Спокойный голос капитана немного отрезвил Корсакова. Дан взялся за рычаги.
– Давай, приятель, давай, – увещевал Колли. – Сначала посадим тебя на корточки. Так проще. Обопрись на руки и подтягивай ноги.
«Титан» зашевелился. Со второй попытки он выпрямил торс и подобрал под себя ноги.
– Вот так. Хорошо. Я уже рядом, приятель.
Джек гнал ТЕХНО галопом, но и «Ланселот» торопился рассчитаться за «Гефеста». У машины Корсакова они появились одновременно.
Тяжёлый излучатель выплюнул сгусток плазмы. Огненный кулак ударил «Титана» в живот и отшвырнул под ноги «Моргенштерна».
– Отказ приводных цепей, – неожиданно равнодушно доложил Тойфер. – Нам конец. Уходи, командир.
– Отставить! – Джек быстро нагнулся и пропихнул руки своего ТЕХНО в подмышки «Титана». – Встаём!
«Моргенштерн» рывком поднял обезноженного товарища и развернул лицом к «Ланселоту».
– Вали его, Йохан! Огонь!
Тойферу не надо было приказывать дважды. Он разрядил по противнику все орудия, которые ещё уцелели. Джек добавил из своих верхних «плазмогонов».
«Ланселот» выдержал удар и ответил.
Так бьются, когда нет выхода, когда ярость застилает разум, когда не осталось шансов ни победить, ни выжить. Лоб в лоб, броня на броню, пушки против пушек. До смерти.
