Что-нибудь светлое… Компиляция (СИ) - Амнуэль Павел (Песах) Рафаэлович
— Я убийца, — глядя на свои ладони, сказал Вайншток. — Улик против меня не существует. Ничего у вас нет, кроме моего признания, а оно не доказательство, верно? Мало ли что я могу наговорить в состоянии аффекта?
— Вы не могли рассчитать, что у следующей модели будут такие острые грани. Вы не могли точно рассчитать время и, тем более, место появления. И уж тем более вы не могли знать, что Натан будет лежать на диване, а модель возникнет над ним и убьет его.
— Не мог, — согласился Вайгшток, не отрывая взгляда от собственных ладоней, будто по ним читал книгу своей будущей жизни. — Знаете, старший инспектор, я восхищаюсь вашей логикой. Или интуицией? Как, не зная физики, вы поняли… Но психологию и ее связь с фундаментальными законами природы вы все-таки недооцениваете. Конечно, я не мог рассчитать все с точностью до метра, не мог задать квантовой эволюции то или иное направление. Я — не мог. Я был в этом процессе сторонним наблюдателем. А Натан — наблюдателем активным. Понимаете? Вижу, до вас это еще не дошло.
— Объясните, — спокойно сказал Беркович. — Кое-что я и сам начал понимать. Давайте так. Я расскажу свою версию, а вы меня поправьте, если стану ошибаться.
«Все смешалось в доме Облонских… Нет, это я так. Вроде эпиграфа. Вот странно: фраза, относящаяся к семье, к людям и их отношениям, прекрасно описывает физику мироздания и дает ключ к разгадке трагедии. Два смысла, и нужно учесть оба, чтобы понять, почему погиб Натан Альтерман. Все смешалось в их доме, когда Натан остался без работы и пролеживал дни на диване, размышляя о том, как безрадостно проходит его жизнь. И все смешалось во Вселенной в первый миг после Большого взрыва, когда рождались элементарные частицы материи.
Натан искал новый смысл своей жизни, и тут появились вы с Марией. Разговоры, которые Натан вел с вами, были не просто разговорами о жизни и квантовой физике. Вы на нем испытывали, понятны ли ваши построения — поймут ли вас, если вы будете выступать в достаточно неподготовленной аудитории. Прежде чем рассказывать о квантовом запутывании студентам, вы приходили к Натану и читали лекцию ему. Он задавал вопросы, и вы корректировали свои выступления.
Через полгода… Не знаю, может, прошло больше времени? Как бы то ни было, Натан начал разбираться в том, о чем почти никто в мире не имеет представления. Ни малейшего, хотя вы уверены в том, что знать это должен каждый, потому что от мыслей, желаний, поступков каждого из нас зависит не только наша жизнь, но в какой-то мере — небольшой, конечно, что такое человек по сравнению с мириадами галактик? — судьба Вселенной.
Я представляю ваши сомнения. В математике я не разбираюсь, но уверен: у вас есть математические доказательства, что на принципах квантового запутывания построен мир. С другой стороны, вы понимаете, что, отстаивая ваши взгляды, можете растерять с трудом завоеванную научную репутацию. В науке, как в искусстве, да как где угодно: завоевать место под солнцем очень трудно, а потерять репутацию можно в два счета, опубликовав единственную статью, о которой будут говорить: «Он занимается не наукой, а фричеством». Где проходит граница между революционной научной гипотезой и квазинаучным предположением?
Это я к тому, что Натану вы рассказывали больше, чем писали в научных статьях. Вы рассказали Натану о парадоксе Эйнштейна, Подольского и Розена. Что произойдет, если два связанных общей волновой функцией электрона разнести на большое расстояние друг от друга. Перепутанность сохранится, и, если изменится направление вращения одной частицы, это мгновенно будет воспринято другой — ее направление вращения тоже изменится, чтобы общее состояние системы осталось неизменным. Закон сохранения, верно? Самый фундаментальный закон физики — закон сохранения!
А если система состояла не из двух электронов, а из десяти, и все их состояния были изначально перепутаны? А если — и на самом деле было так! — в первые мгновения после Большого взрыва перепутаны оказались состояния всех без исключения частиц во Вселенной? За доли секунды Вселенная раздулась из-за инфляции, и частицы унеслись друг от друга, ну и что? Связь между ними сохранилась, перепутанность волновых функций осталась. Электрон, который крутится на орбите вокруг протона где-нибудь в вашей рубашке, связан с другим электроном, который за время жизни Вселенной оказался в галактике на расстоянии трех миллиардов световых лет.
Вы мне сейчас возразите. Электрон в вашей рубашке не тот, что был в начале эволюции Вселенной. Частицы взаимодействуют, одни уничтожаются, возникают другие. Это другой электрон, но перепутанность передается из поколения в поколение частиц, как передается наследственная информация в генетической молекуле.
Что-то есть в этом общее, да? Я не понимал. Куда мне с моими полицейскими мозгами? Сандлер кое-что объяснил, и сравнение с генетикой возникло само, оно и у вас наверняка возникло почти сразу — в отличие от меня, вы не могли этого не заметить.
Смотрите, что получается. Каждая следующая кукла более совершенна, чем предыдущая. Знаете, Гриша, я себя почувствовал в какой-то мере Уотсоном и Криком… сразу обоими… в тот момент, когда они поняли, как устроена молекула ДНК. Сейчас я понимаю ученых, готовых заниматься наукой, даже если не платят зарплату, просто потому, что это безумно интересно! В криминалистике происходит нечто подобное, просто задачи у нас другие, и ощущения от решения не совсем совпадают…
Но я не о том. Эволюция. Я представил себе Вселенную… то есть не мог, конечно, представить ее такой, какая она на самом деле, я не астрофизик, понятия не имею о многих вещах, о которых знает студент первого курса. Я представил Вселенную, как невероятно огромный ящик, наполненный клубком тончайших нитей, связывающих друг с другом все частицы в любой точке пространства. Если что-то происходит с одной частицей, то, из-за перепутывания квантовых состояний, тут же меняется что-то в состоянии другой частицы, расположенной, возможно, в противоположном конце этого немыслимо огромного ящика.
Не смотрите на меня так, я понимаю, что мои рассуждения примитивны, и вы рассказали бы об этом процессе гораздо лучше и правильнее. Вы будете использовать термины, которых я не знаю, но суть явления останется той же.
Пока я прав, верно? Вы не перебиваете, значит, я, по крайней мере, не говорю чепухи.
Так о чем я? Из-за квантового перепутывания частица или атом в созвездии Лиры связан с атомом в созвездии Скорпиона… Не смотрите на меня таким взглядом, я знаю, что созвездия — просто проекции группы звезд на небесную сферу, это не физические объекты. Видите, я еще кое-что помню из курса физики. Неважно. Хорошо, буду точнее — атом в галактике М 35 связан из-за перепутывания волновых функций с атомом в галактике М 129. Я называю случайные номера, на самом деле это, может, и не галактики, мне без разницы. Просто эти атомы, разделенные миллиардами световых лет, как бы родные братья-близнецы, они вместе родились, и пока жива Вселенная, их судьбы связаны.
И почему бы не предположить… Уверен, для вас эта мысль выглядела гораздо более естественной, чем для меня. В докладе на конференции вы почти прямо об этом сказали, и наверняка коллеги вас поняли, а дискуссии не получилось, потому что идея, видимо, показалась слишком сильной… безумной, но в том ли смысле, о котором говорил Бор? Во Вселенной атомы объединялись в молекулы, возникали звезды, галактики. И в то же время атомы и частицы в самых разных галактиках оставались связаны друг с другом — менялось что-то в состоянии одной частицы, и мгновенно менялось что-то в состоянии другой.
Возникли квантовые системы, элементы которых разбросаны по всей невообразимо большой Вселенной. А дальше все могло происходить, как и на Земле в те давние времена, когда зародилась жизнь. Квантовая эволюция. Эволюция форм в неживой структуре. Если система становится чрезвычайно сложной, она начинает развиваться сама, в сторону еще большего усложнения. Как жизнь на Земле.
