Александр Студитский - Сокровище Черного моря
— И вы думаете, что Павел Федорович продолжал это дело? — с интересом спросил Калашник.
— Сомневаюсь. У меня создалась впечатление, что пещера уже не посещается человеком. Думаю, что вход в нее сужен, закрыт или завалился сам. Может быть его засыпало землетрясением двадцать седьмого года[34]. Во всяком случае, его давно бы обнаружили экскурсанты, которые обследуют все здешние места.
Он кончил одеваться и включил мотор.
Лодка скользнула по воде, удаляясь от скал Карадага.
— Каковы же будут наши дальнейшие шаги? — спросил Калашник.
— Полагаю, — ответил, не задумываясь, Смолин, — что следует сейчас же, немедленно связаться с Колосовым и отправиться в Севастополь на поиски старика Радецкого.
Глава 43. ПОБЕГ
Петров потерял счет дням. Утром его накормили все теми же острыми кушаньями с обжигающими горло приправами. Завтрак завершился кувшином холодной воды. Весь день он получал питье вволю. Стоило только постучать в дверь и жестами показать старику, приносившему ему пищу, что хочется пить, как появлялась вода — чистая, холодная вода, прекрасно утоляющая жажду. Но на другой день он воды не получил. Было томительно жарко. Пить хотелось нестерпимо. Он не получал воды и на следующий день. А на рассвете опять появился Смит и человек с бульдожьим лицом.
И снова начался бесконечный допрос.
А затем Петров потерял счет времени. Дни, когда Петрова кормили и поили, чередовались с днями голода и жажды.
Узкая щель под потолком светлела и темнела. И каждое утро Аркадий встречал тоскливым ожиданием предстоящего, допроса.
Вопросы были кратки и неожиданны. Однажды его спросили:
— Вы знакомы с Павлом Федоровичем Радецким?
Петров пожал плечами и ответил:
— Нет.
— Но вы его знаете?
— Да.
— Вы встречались с ним в Феодосии?
— Да. В прошлом году.
Смит пристально смотрел на Аркадия, опустив углы тонких губ и расширяя ноздри ястребиного носа.
— Вам известно, чем он занимался? — спросил он, наконец.
— Кто?
— Радецкий.
Петров поднял на Смита недоумевающий взгляд.
— Нет. Он, кажется… оставил научную работу, — ответил он неуверенно.
Опять наступило молчание.
— Скажите…
Пауза. Петров с напряжением ждал нового вопроса.
— Не приходилось ли вам бывать в Александриаде?
Петров пожал плечами.
— А где это находится?.. Кажется, под Севастополем? Нет, не приходилось.
На этом разговор кончился. Но он возобновился на следующий день такими же быстрыми краткими вопросами. Этих людей почему-то интересовал старик Радецкий. Они всячески допытывались, не имел ли он отношения к работе группы Смолина. Петров попытался было задать наводящие вопросы, чтобы исподволь узнать, что им известно. Но вопросы его остались без ответа.
Мысль о побеге возникла у него совершенно неожиданно.
Как всегда, на рассвете его разбудили. Открыв глаза, он увидел в полумраке ненавистное лицо с ястребиным носом.
— Доброе утро, мой молодой друг, — сказал Смит, любезно улыбаясь.
Это было что-то новое. Петров приподнялся на локте, скинул с плеча руку Смита и с удивлением посмотрел на него.
— Прошу извинить за беспокойство, вкрадчивым тоном продолжал Смит.
— Говорите, что вам нужно, — возмущенно перебил его Петров, — Какие тут к черту извинения!
Смит покачал головой и снова положил руку ему на плечо:
— Ах, какой вы! Впрочем, я вас понимаю. В ваших глазах мы только враги и вы не считаете себя вправе проявить к нам даже оттенок человеческого отношения. А между тем, это единственная почва, на которой мы могли бы договориться.
Он сел на глинобитный пол и обхватил колени руками. Петров слушал его вкрадчивую речь и не понимал, что кроется за этим непривычным обращением.
— Да, да, — продолжал Смит. — Уверяю вас, это единственная почва, благоприятствующая нашим с вами отношениям…
Петров молчал.
— …У нас нет к вам ни малейшего зла. Из нашего знакомства с вами мы хотели бы извлечь только взаимную пользу. Больше того, мы заинтересованы в том, чтобы ваша судьба не мучила нашу совесть.
Петров усмехнулся.
— К чему вся эта комедия? Чего вы, наконец, от меня хотите? — спросил он, поднимаясь и усаживаясь на своей цыновке против Смита.
— Мы хотим отпустить вас и отправить на родину. И не позднее чем завтра в ночь.
— Это я уже слышал. Заводите другую пластинку, мистер Смит.
— Вы неправильно меня поняли, мой молодой друг. Ваше мужественное поведение убедило нас, что вы неспособны купить свободу ценой измены родине. А с другой стороны, никаких сведений от вас о ваших "ошеломляющих" открытиях нам уже не нужно, — золотые зубы Смита обнажились до самых корней. — Нам известно все. И даже больше.
— Вот как?! — насмешливо сказал Петров.
— То есть, известно больше, чем вам, вежливо пояснил Смит. — Нам предстоит только реализовать наши сведения. И для этого предпринять небольшую экскурсию… — он помолчал, глядя в упор на Петрова, — … в которой мы просим вас принять участие в качестве эксперта.
— Что же мне предстоит делать… в качестве эксперта? — спросил Петров, отводя глаза.
— Удостоверить, что мы имеем дело с тем растением, которое ваш шеф так долго и тщетно искал в Черном море.
— Вы нашли колонию этих растений? — быстро, не сдерживая возбуждения, спросил Петров.
Смит снисходительно усмехнулся.
— Увы, мой друг, нет. Обманывать вас нет смысла: ведь мы хотим по-дружески договориться с вами. Мы ее не нашли. Вернее, не нашли ее вы, и это нам хорошо известно. Вы и не могли ее найти, так как она существовала в прошлом веке…
— О какой же экспертизе может идти речь? — в недоумении спросил Петров.
— …Если не найдена колония? — подхватил Смит. — Да, место ее пребывания не установлено. Но это не имеет никакого значения, поскольку это растение существует уже не в виде колонии, а в мертвых остатках, какие были найдены в Черном море.
Он пошарил в кармане, вытащил картонную коробку, постучал по крышке и раскрыл. Петров, нахмурясь, смотрел на знакомые остатки золотой ветви.
— Мы могли бы обойтись и без вашего содействия, мой молодой друг. Смит повертел в руках коробку и закрыл ее. — Но, к сожалению, обе части золотой ветки, — и та, с которой вы работали, и та, которая была у незабвенного Николая Карловича, — попали к нам в таком истерзанном виде, что использовать их для определения подобных им растений невозможно. Вот почему мы надеемся на вашу помощь. Полагаю, что в такой безделице вы нам не откажете.
