Лайт Дэйтон - Муравейник
Каждый хотел попасть в рейдерный отряд, и многие охотники, заслышав, что Каверра предпочел ему какого-нибудь соседского парня, впадали в ярость:
— Как? Ты взял Инлегга, а меня нет? Да он на прошлых дождях от сольпуги полночи бегал?
— Почему ты не выбрал меня? Что, если рыжие твари чуть-чуть оцарапали мне руку, то я теперь уже и не охотник?
В конце концов, страсти улеглись. Два десятка и один счастливчик был готов биться за новые земли с любыми тварями мира. Богвар и Кребус попали в их число, а вот Зинвал — нет, чем был страшно недоволен.
По три десятка взяли мастера охоты, полтора десятка юных пращников — Салестер. Всего в рейдерном отряде было чуть больше сотни человек, вместе с командирами и единственным жителем Долины — одноглазым мастером войны Велиманом.
Военачальники пока не решили, когда отряд выходит в свой опасный рейд, но понятно было, что медлить нельзя ни в коем случае. Разве что дать воинам немного отдохнуть, но не больше одного дня.
Айрис согласно кивнула седому пустыннику:
— Конечно, Каверра. Выспаться и набраться сил надо всем: дорога впереди — не из легких. Да еще неизвестно, что там… Может, там все кишит шестилапыми.
— Кишит, еще как… — вмешался Редар. — В тот раз они вокруг муравейника целыми толпами суетились. У меня аж в глазах зарябило. Тогда-то я не знал, что все они — рабочие.
— В этом и есть наш шанс, — подхватил Кенгар. — Судя по всему, большую часть рыжих солдат мы перебили, пока нарастут новые — минует несколько дней. Конечно, какая-то часть не пошла на Мерас, осталась охранять дом, но я не думаю, что их будет очень много. Если удастся застать их врасплох — охрану входов мы передавим быстро. Так, чтобы не успела подойти подмога.
Редар покачал головой:
— Подмога все равно явится, Кенгар. Вспомни, во время осады — стоило двум-трем шестилапым заметить нас, как в это место тут же начинали сбегаться остальные муравьи. На помощь. Мы все время удивлялись этому, многие считали, что у этих тварей есть друг с другом такая же ментальная связь, как и смертоносцев. Так что, как быстро бы мы ни перебили охранников, сигнал тревоги они передать успеют все равно.
— Да и пускай. Швырнем в каждый проход по три-четыре твоих заряда — и все. В узких туннелях и переходах бежать некуда, идут они, если верить опыту старых охотников, вниз под небольшим углом. Огненная смерть польется навстречу и сожжет любого муравья, который рискнет наружу полезть. Сколько у нас осталось зарядов?
— Готовых — штук семьдесят…
Редар мысленно представил, что в пещере высятся неровной горкой еще около ста двадцати недоделанных бомб. Надо только добавить орехового масла и вставить фитили.
Это была неправда. Их осталось всего семь штук. Да и то — не доделали их лишь потому, что не хватило масла на все заготовленные глинянки.
Хорошо, что смертоносцы не умеют считать. Больше двух ими воспринимается как «несколько»: три, четыре, пять — в общем, если можно представить в мыслях поодиночке. А дальше — уже «много». А много — очень неопределенное понятие. В пустыне это значило больше пяти, там вообще слишком мало всего, чтобы считать десятками. Даже людей. А вот пещерники говорили «много», когда речь шла о действительно большом количестве.
Но Редар родился и вырос пустынником. Семь, по его понятиям, это много. Так что пусть Младший Повелитель прочтет в его мыслях, что в Серых скалах еще мно-ого огненных зарядов. Сведения совсем не лишние — избавят союзника от многих опасных соблазнов.
— Семидесяти бомб нам хватит с головой. Сколько, ты говорил, входов в муравейник?
— Тогда было семнадцать, но…
— Да я помню: мураши использовали только восемь. Ну, пусть десяток, даже полтора. По четыре бомбы на каждый — и там не останется ничего живого. Остаток прибережем напоследок…
— Ну, хорошо, — подал вдруг голос Салестер. — Мы перебили охрану, закидали огненными зарядами проходы, выжгли все на полперестрела вглубь. Что дальше?
Римал усмехнулся уголком губ: «Опять, мол, этот Салестер!», — но промолчал. Айрис сказала:
— Ты никогда не задаешь вопросы просто так, мастер. Продолжай, мы слушаем.
Салестер пояснил:
— Охотники с востока рассказывали о смельчаке, который дерзнул спуститься в брошенный муравейник. Туннели уводят глубоко вниз, через бесконечную череду залов и пещер. Тот парень бродил по бывшему дому мурашей почти до заката, но так ни разу и не наткнулся на собственные следы. Так и мы — просто потеряемся там.
Велиман пожал плечами:
— Нет ничего проще. Нам понадобится проводник.
— Вот именно, — поддержал мастера войны
Кенгар. — Заставим какого-нибудь шестилапого показать нам дорогу в… Ну, туда, в общем, где сидит их главный. Или главные…
— Ты умеешь разговаривать с муравьями? Не знал за тобой таких талантов.
— Я — нет, не умею. Зато умеют рас… смертоносцы, — быстро поправился Кенгар и обратился к Нае: — Спроси у своего Повелителя, Управительница, кого он сможет дать нам.
— Нет нужды спрашивать через меня — Младший Повелитель читает твои мысли.
Кенгар вздрогнул. Да, там смертоносец найдет про себя много любопытного…
Ная поклонилась Фефну, замерла на короткое мгновение.
— Повелитель сам пойдет с вами. С силой его разума не может сравниться ни один смертоносец Третьего Круга.
— А еще?
— С собой он возьмет несколько проверенных пауков — они защитят его…
«Свободные» уразумели пропущенные слова — «от вас».
— …и помогут драться с муравьями.
Люди переглянулись. Римал живо припомнил объяснение Салестера во время вчерашней битвы: «Долго он продержится, чтобы кого-нибудь не приложить со всей дури?» Либо придется думать через раз, либо смертоносцам придется изменить свою обычную практику — наказывать двуногих даже за мысли, неподобающие и агрессивные.
Фефн ощутил их опасения, удивился про себя: надо же, оказывается, на какие сложные умозаключения способны эти примитивные существа. Он так и не расстался с прежним мнением о людях, просто немного изменил его: некоторые двуногие превосходят разумом своих сородичей, но большинство их все равно остаются тупыми, недалекими созданиями. Для них ближе простые инстинкты — как, например, вот этот пещерник с пораненной конечностью, обмотанной грязной полоской ткани. Разум его был прост и понятен, постоянно излучал ненависть к смертоносцам и страх вперемешку. Еще он терпеть не мог другого командира — того, с редкой растительностью на голове.
Младшему Повелителю были совершенно не интересны мелкие проблемы людей, да еще их отношения. Он отбросил от себя чужие помыслы и заботы, вошел в сознание сразу всех и постарался почетче выразить свою мысль, так, чтобы поняли даже не привычные к общению с повелителями пещерники:
