Евгений Рубаев - Серая шапка
— Сейчас мы зададим тебе вопросы. Постарайся отвечать правдоподобно!
— Я всегда говорю правду! — воскликнул Рэд, ожививший в памяти разговоры с участковым и с главарями бандитов в его родном уездном городе.
— Почему вы находитесь здесь? — спросил серенький.
— Я здесь на консультации у доктора Гела, по вопросу оттачивания моих юридических и психологических возможностей, с целью подготовки меня как судоводителя!
Конечно, по выражению лица вопрошающего трудно было понять его реакцию. Если косвенно учитывать по количеству суетных движений, то он остался доволен и даже дал возможность Рэду удовлетвориться в части его любопытства:
— Что вы хотели узнать, что поможет вам стать судоводителем?
— Зачем вы сейчас вскрывали людей? Они живы, здоровы?
— Мы производили над этими исследуемыми научный эксперимент. Они абсолютно здоровы, иначе мы бы их не отобрали для эксперимента. Более того, — очевидно серенький прочитал вопрос Рэда, — все они дали нам разрешение, мы получили от них внятное разрешение, — акцентировал он, — на проведение этого эксперимента!
— Куда после исследований вы их денете? Они станут Руди?
— Нет. Это, фигурально выражаясь, груз для следующего рейса фэна. Вы с Арсом доставите их поближе к подходящему району. Допустим, к кратеру Чиксулуб, и мы их детелепортируем в среду их прежнего обитания!
Рэду стало спокойно. На душе у него стало хорошо. Возможно, на него, каким-то образом, воздействовали психологически, но он этого не знал. Поблагодарив и извинившись, Рэд подался домой. Арс уже ждал его. Он сказал по деловому, давая понять, что Рэд станет скоро равноправным членом экипажа:
— Фэн почти готов к погрузке. Ещё немного времени на перетяжку оснастки лебёдок и станем груз принимать! Шлюзовые отсеки для спуска дисколётов сегодня тесты прошли успешно!
— Знаю я этот груз! — загадочно произнёс Рэд и отвёл глаза от брата.
— Я вижу, ты в школе Гела много уже чего познал?!
— Да, уж не без этого! — и чтобы свести разговор в «нейтраль», Рэд спросил Арса:
— Слушай, а зачем Посвященные в Космос летают? Чего отвозят?
— Понимаешь, брат, неразговорчивые они. Сам я для полётов в Космос лицензии не имею. Да, и фэн машина лидерная, для подъёма в Космос уже не пригодная. Фэну бы в Верхнем океане устоять!
— Да я не тайны у тебя выспрашиваю, — стал манипулировать Рэд, — Ты свои соображения мне скажи, как брат брату!
— Сдаётся мне, у них на Луне звездолёт есть. И база большая. А может, и ещё какие дела… Не знаю! Ты спать собираешься сегодня?
— А пожрать?
— Нечего на ночь нажираться! Утром поедим поаппетитнее, покалорийнее!
— Да я и утром аппетит не потеряю, это ты всё больше еду ковыряешь, не употребляя. Я пойду есть!
Рэд подошёл к холодильному шкафу и стал мысленно набирать себе еду. Вдруг в его памяти возникло воспоминание. Как они в детстве с пацанами купались в лесном озере, ловили в нём перловиц, пресноводных моллюсков. Потом жарили их на костре. При этом аппетит у Рэда и его друзей был зверский! Неожиданно холодильник зашебуршал и вспыхнул глазок: «Готово!»
Рэд открыл дверку, на тарелке лежали слегка обугленные какие-то моллюски, типа очищенных мидий.
— Ну и дурмашина! — с восхищением подумал Рэд, но есть не стал, а мидии вывалил вместе с тарелкой и палочками в ваккум-контейнер. Аппетит у него от этого видения пропал, и он пошёл спать вслед за Арсом. Засыпая, он подумал:
— Что за жизнь? Как у робота. Только какие-то заботы и обязанности, потом поел, поспал — и опять заботы! Никакой личной жизни. Влюбиться бы, что ли? — с этими мыслями он заснул. Дурман его снов был навеян вздорными воспоминаниями, что люди — это гомункулы, сконструированные Посвященными из приматов и мышей. Рэд был категорически не согласен с таким заявлением, вся его натура стремилась доказать обратное и он был уверен, что он докажет!
Ночью ему снился северный портовый город. Рэд плохо разбирался в них. То ли это был Мурманск, то ли Архангельск. Факт лишь, что было очень холодно, а когда он пытался укрыться в тепле, его доставала грязная старуха показом каких-то чужих фотографий, где часто были изображены покойники в гробу, оббитом кружевами. От всего этого было на душе очень муторно. Рэд за ночь просыпался два раза и пил воду, каждый раз заказывая её холодильнику то в виде сока, то шипучего напитка.
Пробуждение его и Арса было обычным. Как всегда позавтракали. Арс вновь разглагольствовал о пользе физических упражнений. Причём о пользе естественных упражнений, которые «растягивают связки» и хулил электронные аппараты для физкультуры «проку от которых нет». При этом чувствовалось, что он об этом рассуждает всю жизнь, но не приступает ни к каким упражнениям вовсе. Рэд спросил брата:
— Арс, как-то вы живёте… — и сразу поправился, — мы живём!.. Спим, едим и работаем! А когда же жить?
— А ты что, не живой?
— Я имею в виду — встречаться с друзьями, сходить с ними в театр, на концерт!
— Здесь нет театра. Это на поверхности Земли театры. Театр — это пристанище для безработных актёров. Им делать нечего, они ничего не производят, вот и придумали эти театр, биржу труда, пока в кино не позовут!
— Ну, а здесь кино снимают?
— А чего его снимать? — безответственно молвил Арс, — набрал программу, там тебе и трюки и игра актёров! Это на поверхности земли, там кино это средство для отмывки денег. Сожгут фронтон из фанеры. А в смете и отчётах пишут, что строили дом в полный профиль!
— Так мы же сами возили киношников на съёмки?!
— Это другой расклад, это для документального фильма, это документ!
Рэд, совсем растерялся от такого цинизма и продолжал спорить:
— А музыка, на концерты мы с тобой почему не ходим?
— Какие концерты? Это когда включат проигрыватель и разевают рот заламывая руки? Пусть артисты споют-сыграют как следует в студии и выдадут нам запись! Вот, к примеру, художники. Они же не рисуют картины на сцене? А вроде — тоже искусство! Хотя, какое это искусство? Здесь уже давно такого нет! Позапрошлое тысячелетие! Это всё равно что наскальные рисунки создавать! Сейчас уже давно картины не рисуют!
— Ну ты и Собакевич! — возмутился Рэд.
— Какой такой Собакевич? — переспросил Арс. — Давно никто эту мазню не смотрит! Это же сплошной фальшак! Мутят чего-то, реставрируют. Потом фальшивые заключения сами себе пишут! Дурдом какой-то! Как ты определишь, какой это век? Если картину в среднем каждые пятьдесят лет переписывали, как они говорили, реставрировали. Это всё равно, что в девятнадцатом веке развалили древнюю крепость, старинную и создали замок. Теперь берут кусочек камня от замка, делают анализ и говорят, что замку пятьсот лет. Ещё бы сказали, пятьдесят миллионов лет, когда этот камень застыл из лавы!
