Томас Гриниас - Поднять Атлантиду
Кстати, сообразил тут Конрад, эта ракетная шахта находится как раз у южного склона П4.
В памяти всплыли изображения трех зодиакальных знаков на обелиске. В папирусах из Гизы говорится, что бог солнца в своей лодке проплывет по Млечному Пути в сторону Первого Времени. В глазах астроархеологов типа Конрада термин «солнечная барка» означал всего лишь иносказательную ссылку на наше дневное светило, а точнее, на его эклиптический годовой маршрут по двенадцати созвездиям зодиака. Но что, если это не просто метафора?
Это и есть подлинная солнечная барка, подумал Конрад, небесный крейсер, построенный для перевозки бога солнца через звездное море в порт Первого Времени. По телу прокатилась ударная волна эйфории.
И тут смысл находки внезапно открылся ему во всей своей мрачной наготе: тайна Первого Времени лежала в конце маршрута солнечной барки, а до смещения планетарной коры остается несколько жалких часов, а то и минут. Поди попробуй успеть «сбросить часы» звездного зала П4 к координатам Первого Времени, не выполняя все путешествие. Максимум, на что он может надеяться, — это попытаться логически рассчитать дату Первого Времени на основе числа световых лет, на которые отстоит пункт назначения солнечной барки. Очень хорошо, но в какой телефонной справочной дают такую информацию?
В гарнитуре что-то квакнуло. Конрад устало сказал:
— Йитс, где ты бродишь?
В ответ раздался голос Серены:
— Конрад…
— Серена? — встрепенулся он. — Ты где?
— Выгляни в окошко…
Конрад вскинул лицо и увидел египетских солдат, окруживших периметр распахнутого люка шахты и нацеливших на него свои автоматы и гранатометы. Внимание, впрочем, привлек не этот арсенал, а тот пистолет, что Завас приставил к виску Серены.
Девушка проговорила:
— Полковник Завас попросил меня сообщить, что, если через десять минут ты не встретишься с ним у основания храма и не передашь скипетр, он меня убьет. Я уже ответила ему, что ты на сделку не пойдешь. Я этого не стою, и ты к тому же не так глуп…
Конрад поближе наклонился к микрофону и заявил:
— Передай полковнику, что я спускаюсь.
32
Двадцать пять минут до рассвета
Через весь гигантский корабль Конрад направился вниз, к его круглому основанию. По дороге он все больше убеждался, что гробницы на самом деле своего рода криогенные камеры для длительного межзвездного перелета, а колонны света скорее всего представляют собой двигательную систему.
Выйдя из солнечной барки, он обнаружил, что купол всего сооружения раскрылся и шахта залита первыми лучами рассвета. Конрад заслонил глаза ладонью и тут же получил болезненный тычок в спину.
— Пошел! — приказал голос с арабским акцентом.
Конрад, все еще помаргивая от яркого света, слегка повернул шею, чтобы взглянуть на грубияна. Его любопытство было вознаграждено знакомством с прикладом «АК-47», а точнее, со скользящим ударом по затылку.
— Идиот!
Со звенящей от боли головой Конрад заковылял к беседке.
Серена и Завас уже поджидали его у входа. Когда полковник протянул руку за скипетром, Конрад бросил взгляд на Серену и гулко сглотнул. В глазах девушки читалась печаль, хотя во всем остальном она казалась безразличной и холодной как лед.
— Эти ублюдки тебе что-то сделали? — спросил он.
— Ерунда по сравнению с тем, что переживет мир из-за твоей глупости.
— Доктор Йитс, — вмешался Завас, внимательно разглядывая археолога. — Я вижу, что ваша репутация основана не на пустом месте. Вы привели-таки нас к Храму Первого Солнца.
— Можно подумать, вам это сильно поможет.
— Поможет или нет, решать буду я.
С этими словами Завас обернулся к своим людям и вскинул скипетр, словно некий тотемный знак. Ни вздохов, ни аханья. Полковник привел с собой профессиональных солдат, подумал Конрад, а не просто фанатиков. С таким же успехом обелиск мог быть оторванной головой врага, сожженным американским флагом или ядерной боеголовкой. Обладание таким символом лишь подтверждало их мощь в собственных глазах.
Завас оглянулся на Конрада и сказал:
— А теперь, доктор Йитс, вы откроете мне тайну Первого Времени.
— Не нашел я здесь никакой тайны. И между прочим, она вполне может оказаться для нас недоступной.
Полковник прищурился:
— С чего бы это?
— Вот этот храм, как вы его именуете, на самом деле звездный корабль, предназначенный для перевозки ищущего истину в точку Первого Времени, то есть к подлинному Первому Солнцу, как его представляли себе атланты.
— Звездный корабль? — повторил Завас.
— И вот почему мы, вероятно, никогда не раскроем тайну Первого Времени. — Он украдкой бросил взгляд на Серену, чьи унылые глаза подтвердили, что она уже успела прийти к тому же выводу. — Существование солнечной барки подразумевает, что тайна находится не на нашей Земле, а где-то в пункте назначения этого корабля, а точнее — насколько я могу судить, — где-то за пределами созвездия Ориона.
Серена прошептала едва слышно:
— Значит, мы не можем остановить сдвиг земной коры…
Конрад помотал головой, не сводя глаз с ее лица:
— Я ничего не смог придумать.
Сделав шаг вперед, Завас чуть ли не уткнулся носом ему в физиономию.
— Вы, доктор Йитс, сказали, что храм на самом деле звездный корабль. Вы утверждаете, что у нашего мира не осталось никакой надежды. Так почему же вы не улетели?
Конрад посмотрел на Серену через плечо Заваса.
Девушка нашла в себе силы ошеломленно покачать головой:
— Конрад, ты такой дурак…
— Что ж, сестра, наконец-то мы с вами хоть в чем-то сходимся, — раздался тут новый голос.
Конрад обернулся и увидел Йитса, притаившегося за одной из колонн беседки.
— Завас, отдай мне обелиск и девчонку, — потребовал вездесущий генерал. — И мы разбежимся.
Конрад в изумлении уставился на отца:
— Разбежимся? Ты что, собрался просто заскочить на борт и улететь?
— Сообразительный мальчик.
Конрад понял, что Йитса не волнует, что его ждет, лишь бы не стоять на месте. Он намертво зациклился на своей мечте выполнить космическую миссию, которой его лишили в юности.
— Послушай, сынок, если мы не улетим, то погибнем со всеми остальными, — сказал Йитс.
— Вы можете сочинять сколько угодно, но меня не проведешь, — вмешался в их беседу Завас, попутно кивая своим людям. Солдаты окружили Йитса, — Вы разрушили значительную часть моей базы, и из-за вас я лишился многих добрых товарищей, — добавил полковник. — А теперь вот решили оскорбить меня своими высосанными из пальца сказками.
