Сергей Радин - Падающий
Бездна ласково покачала меня в волнах пространства.
"Падай. Руки в стороны - взлетай!"
Я поёрзал, соскальзывая на край обрыва.
"Ты единственный! Здесь, наверху, ты слабый, ты чувствуешь боль. Внизу ты бесстрастный ангел, парящий над бездной!"
Руки напряглись, готовясь к толчку.
"Я готова принять тебя, Падающий! Я жду Тебя!"
Странные, неясные звуки за спиной становились всё тише. Всё ближе подступал гулкий фон снизу. Он обволакивал меня. Я нагнулся над бездной - пространство обняло меня. И я соскользнул в него.
Под ноги метнулось блестящее бледно-жёлтое щупальце - и глухота пропала. Обманули… Одновременно услышал крики сверху, увидел головы за кромкой обрыва. Поздно. Бешенство плеснуло сжигающей яростью. Я выхватил "Скорпион" и принялся резать щупальце подо мной, стремясь убрать преграду или хотя бы вырезать в ней брешь.
Едва я нагнулся, злобно примериваясь располосовать как можно больше подрагивающей плоти, как моё левое плечо пронзила огненная боль. Всё ещё падая, я увидел, как из плеча выскочило что-то вроде наконечника стрелы и со щелчком распялилось на четыре когтя. "Кошка"?.. Откуда у них "кошка"? Они же выдерут мне плечо, едва верёвка закончится! Или если я не успею подготовиться.
Торопясь, я высвободил из куртки правую руку. Лапу "кошки" с воплями ярости оттянул подальше и вложил между телом и нею сколько смог слоёв.
Щупальце взметнулось передо мной, разбрызгивая мутную жидкость. Здесь меня не проведёшь. Если уж Рон выжил… Бледно-жёлтая плоть вновь взрезала воздух - совсем близко. Сквозь слёзы бешенства и боли я закричал:
- Дура толстая! Сюда! Ближе!!
И эта дура послушалась! Кажется, она вознамерилась прихлопнуть лёгкую добычу, болтающуюся в воздухе. Но каждый раз промахивалась. На этот раз она прицелилась и хлестнула так близко, что, стой я на месте, она схлопнула бы меня как муху… Но я падал - щупальце свистнуло перед самым носом. Но к тому моменту я подтянул ноги и правой лягнул его хорошенько, стараясь не просто остановить собственное движение, но ещё как-нибудь использовать медузу для прыжка наверх, как на батуте.
Плотность помешала. Я элементарно пробил плоть щупальца - и пошла потеха. Медуза заплясала вокруг меня, корчась от раны. Ну, а я, как благодарный партнёр по танцам, резал её очередями "Скорпиона" и лягался, как сумасшедший.
Медузий яд сжигал меня, и я даже не заметил, что верёвка закончилась и меня осторожно потянули вверх. Кажется, я был отравлен так, что вообще ничего не соображал, кроме одного: это я обманул бездну! Я зациклился на этой мысли. Помню - здорово хохотал, прерываясь на болезненные вопли, когда дёргали слишком резко. Помню, замолчал "Скорпион" - я запихнул его за пояс, сжал кулак и сунул большой палец между указательным и средним: "Что? Сожрала? А фиг тебе!"
"С тобой не получилось - сожру другого", - спокойно ответили мне отовсюду.
… Меня передавали с рук на руки. Сначала было стыдно. Потом стало всё равно. Я плыл в жесточайшем бреду, не узнавая никого. Развороченное "кошкой" плечо ныло, словно его придавили, да так и оставили. А кожа горела, будто меня не отпускали с костра… Дождался. Смог представить лицо Дилана и услышать его взволнованное: "Что случилось? Что с тобой?" Еле шевеля обгорелыми губами, прохрипел:
- Она живая… Она кого-то жрёт…
"Сможешь прийти ко мне, пока с тобой возятся?" - уже спокойно спросил Дилан.
Я закрыл глаза - и устало привалился к решётке Дилановой клетки.
26.
Плечо горело - нет, плавилось в огне. Я - горел сам. От злости на себя. Поддался голосу. Поддался искушению испробовать ещё одно падение… Но ведь какое падение…
Дилан склонился передо мной. Лицо его плыло, никак не желая остановиться. Или я не мог сосредоточиться на нём.
- Сейчас станет легче, - сказал Дилан. - Я видел, как Брин готовил обезболивающее. Зачем ты прыгнул?
- Она… позвала. Бездна… Тот мир…
- Ты сказал - бездна живая. Не разговаривай. Кивай. У тебя было впечатление, что она позвала? (Отрицательное мотание головой) Ты услышал её? (Кивок) Самое странное, что я был отторжен в тот момент, когда ты взглянул в пропасть. До момента, когда тебя вытащили, я и не знал, что ты прыгнул. Только по словам ребят понял. Но зачем?
- Она… обещала свободу…
- Остальные - бездны не слышали. Следовательно, она общалась с тобой напрямую. Потому и я был отключён от тебя. Значит, ты думаешь, она живая. (Кивок) А почему ты решил, что она кого-то… пожирает?
- Она… сказала. И видел… смутно. Показала… Чтоб не радовался… что сбежал…
- Интересно, на тебя подействует моё обезболивающее, если я тебе вколю здесь, в твоём сне - в моей реальности? - задумчиво спросил Дилан.
- Откуда…
- Все лекарства на столе. Они знают про агорафобию и думают, что не выйду. Меня волнует в ситуации одно: они увидят в твоём сне - в моей реальности, что я выхожу?
- Нет.
- Что именно нет?
- Не надо укола. Я… сейчас приду в себя, и мне надо будет…
- Не говори глупостей. Ты весь в слизи одной из тех тварей. Слизь высыхает на тебе. Кожа пузырится и… Тебе больно.
- Время… Времени мало, чтобы отсиживаться.
- И что ты можешь сделать в таком положении? Ты беспомощен…
Я зарычал. Слова Дилана с одной стороны - с другой стороны, я начинал тупеть от действия обезболивающего. Я знал, что оно помогает унять боль, но - чёрт бы их всех! - оно притупляло моё восприятие действительности! Вот так напыщенно…
Закрыв глаза, я вернулся в мой реал. Меня трясло - от ненависти к собственному плачевному состоянию.
"Не торопись, - сказал Дилан. - Если у тебя есть что-то в твоём арсенале - используй его, но не торопись".
Сквозь болезненное марево в глазах я увидел постепенно сужающийся мир - начинало действовать лекарство. Грузовик. Гарм, лежащий внимательно глядя на меня. Мирон, что-то с жаром доказывающий доктору Арнольду, который срезал с меня одежду, время от времени нечаянно дёргая присохшие к телу лоскуты и сам кривясь от жалости и прочувствованной им боли. Ему помогал профессор Легатта, чем-то сильно встревоженный, то и дело поглядывающий - украдкой, как он думал, - на собственное запястье. Чуть сдвинув глаза, я увидел неподалёку, как ни странно, Лэндона. Он стоял, отрешённо глядя в сторону и машинально накручивая на - что это у него? - а, на сложенный ствол гарпунного арбалета верёвку. Хм, вот кто меня подстрелил. Весело…
Перед глазами появилась рука доктора. Я с усилием поднял свою - блин, когда они успели заменить её тяжеленной металлической? - и отодвинул в сторону ножницы.
- Вадим? Ты… Всё ещё в сознании?
- Да, всё ещё… Уберите свои резаки. Я сейчас встану.
- Тебе нельзя!
