Михаил Михеев - Милые роботы (сборник)
Председатель Совета квомов сам отбирал материалы для контейнера. Кэд опять полез вниз.
На этот раз он действовал расчетливо и поднял контейнер к носовому люку. Ветер усиливался, и в открытые люки уже захлестывала волна. Кэд с трудом погрузил на качающийся плот людей и контейнер. Спустился сам. Захлопнул люки на корабле.
И оттолкнул плот.
От недостатка напряжения то и дело нарушалась связь киберлогики с блоками памяти. Кэд запоздало вспомнил, что не взял с корабля ни инструментов, ни лекарств, ни оружия — ничего. Но плот уже подхватила волна и с размаху швырнула на песок.
Набежавший пенистый вал смыл с плота двоих.
Кэд бросился в воду и выволок их уже изрядно наглотавшимися соленой воды, но живых.
Квази-мозг опять выключил все цепи питания. Кэд начал медленно заваливаться на спину. Последним движением он оттолкнул спасенных в стороны, чтобы не придавить.
Тяжело рухнул на песок.
Волной залило его по пояс, но он уже ничего не ощущал.
Глава пятая
Он пролежал до вечера.
Аккумулятор медленно восстанавливал напряжение. Включились звукоанализаторы. Киберлогика пыталась разобраться в непонятных звуках, раздающихся совсем рядом. Кэд почувствовал, как кто-то пытается поднять его голову. Видеоэкраны чуть светились, — он ничего не видел и не мог шевельнуть ни рукой, ни ногой.
Изображение появилось неясное, расплывчатое.
Затем быстро стало отчетливым.
Возле Кэда сидела пепельноволосая девушка.
Она всхлипывала, глядя на него. Гладила его, хотела оттащить от воды. Волны накатывались на Кэда, временами накрывая его с головой.
Наконец реле включило двигатели. Он оперся руками и сел.
Девушка улыбнулась. Потом засмеялась, тоненько, по-детски. Потом обхватила его голову руками, прижалась к ней лицом.
В киберлогику поступило сразу с десяток импульсов — у Кэда оставалось еще так много неоконченных дел. Срочных и неотложных. Он подождал, и когда Девушка, наконец, отпустила его голову, сразу встал. Ему необходимо было восстановить разорванную цепь событий, он огляделся.
На берегу валялись только пустые плоты да цилиндр контейнера, увязший в песке.
Людей не было. Ни одного.
Девушка, ухватив его за палец, настойчиво тянула куда-то по берегу. Кэд послушно двинулся за ней, вскоре увидел всех.
Мелкая речонка впадала в широкий залив, окруженный скалами, которые закрывали его от прибойной волны. Пальмовая роща защищала залив от ветра.
Люди бродили в теплой мелкой воде залива, копались в илистом дне. Кто-то обнаружил в тине раковины, кто-то сообразил разбить раковину о камень и съел содержимое. Другие последовали его примеру.
Раковин в заливе оказалось множество. Люди вытаскивали их на берег. Разбивали, очищали от перламутровой скорлупы и ели.
Для большинства из них это была первая настоящая пища. Не безвкусные надоевшие синтетические лепешки, а нежное, аппетитно пахнущее мясо, пропитанное волшебными живительными соками живой протоплазмы.
На людей она действовала как вино.
Шумные и радостные, они как дети барахтались в воде залива.
Здесь Кэд был уже не нужен. Пищу они нашли без него. Оставалось подыскать им жилище для сна, для защиты от дождя и непогоды. Он прошел к скалистой гряде. Волны пробили, в скалах много ниш, коридоров и пещер. Пол в пещерах был засыпан мелким белым песком.
Вода для питья, пища и жилье. Все рядом. Если бы киберлогика Кэда могла оперировать условными человеческими понятиями, он сказал бы, что ему или, вернее, его людям здорово повезло.
Кэд ничего не сказал.
Он сразу же вернулся за контейнером.
В пальмовой роще ветер шумел жесткими, словно жестяными, листьями. На песок шлепались большие волосатые плоды. Наверное, они тоже были съедобные, но проверить это Кэду не хватало ни времени, ни энергии. Он шел, еле-еле вытаскивая ноги из мелкого сыпучего песка.
Волны уже занесли песком матово-белый цилиндр контейнера. Кэд забрел в воду. Он знал, чего будет стоить ему это усилие, но оставлять контейнер в воде было нельзя, — он будет потерян для человечества надолго, если не навсегда.
Кэд наклонился, медленно поднял контейнер.
Он шагал медленно-медленно, стараясь уловить момент, когда квази-мозг выключит двигатели, ему не хотелось падать в воду. Вероятно, он очнется еще раз, но его затянет песком, и ему трудно будет выбраться с контейнером на берег.
Он упал в пещере…
На этот раз кибердогика включилась ночью. Кэд с трудом определился в пространстве. OH сидел в пещере, у самого входа, привалившись спиной к скале. Контейнер лежал на его коленях. Кэд хотел спихнуть контейнер и встать… и не смог.
Двигатели не включались.
Вокруг спали люди, он хорошо видел их во тьме — его инфракрасное зренье еще работало. Они сами затащили в пещеру пневмолитовые плоты и приспособили их вместо матрацев. Спали беспокойно, ворочались, вскрикивали — первый день их настоящей жизни был наполнен таким количеством новых событии!
Свернувшись клубочком, рядам с Кэдом спала пепельноволосая девушка. Щеки ее блестели от сока ракушек, на губах налипли крошки перламутровой скорлупы. Напряжение аккумулятора снижалось, на видеоэкраны то и дело набегала мутная дымка. Когда она исчезала, Кэд видел в просвет входа в пещеру далекое ночное небо с яркими незнакомыми созвездиями Не умолкая, шумел ветео впальмовой роще. С глухим стуком шлепались на песок тяжелые плоды.
Они падали всю ночь.
Кэд еще увидел, как взошло солнце. Как проснулись люди, полезли в залив за ракушками, разбрелись по берегу. Рыжебородый юноша поднял с земли странный плод. Содрал рыхлую волосатую оболочку. Под ней оказалась плотная скорлупа ореха. Юноша вертел орех в руках и. соображал. Он думал долго, потом наконец доложил орех на камень и ударом другого камня разбил скорлупу. Ковырнул пальцем белую мякоть ядра, подцепил кусочек, пожевал, вначале нерешительно, затем с аппетитом, причмокивая от удовольствия. Пепельноволосая девушка смотрела, как он ест. Ей тоже захотелось попробовать, но попросить она не решалась.
Юноша заметил ее, нахмурился. Отвернулся. Потом вдруг протянул ей недоеденный плод. Девушка растерялась, он сунул орех ей в руки и пошел искать себе другой. Кэд еле-еле различал их слабеющими экранами. Он вспомнил, что отцом юноши был главный конструктор завода квомов…
Потом его экраны потухли и больше не включались.
По ожесточенным цепям киберлогики еще бродил слабенький затухающий импульс, привычно раскладываясь на слова главной заводской НАДпрограммы:…люди… должны… жить…
