Лау Миллер - Талискер (Последний человек из клана - 1)
- Отведи меня к Мирранон.
Заяц моргнул, и на мгновение Дункан решил, что он ошибся. Потом тот бросился бежать, а на краю полянки замер, поджидая.
- Да! - улыбнулся Талискер. - Идем, Малки.
Мирранон лежала в пещере в миле от поляны. Она все еще оставалась в орлином облике и, несомненно, умирала - правое крыло было оторвано, белоснежную грудь запятнала кровь. Птица шевельнулась, увидев входящих мужчин, однако сил общаться, похоже, у нее не осталось. Талискер вспомнил время, когда ему снились полеты с Белой Орлицей, а сама мысль о свободе представлялась абсурдной и невозможной. Теперь он понял, что уже две сиды пожертвовали собой ради него. Прижав рану плащом, чтобы остановить кровь, Дункан сел рядом с умирающей и зарылся лицом в белые перья.
Малки в пещеру не вошел, остался снаружи на ярком солнышке, словно чувствуя, что помешает; точил меч о камень и молчал.
Заяц наблюдал за своей хозяйкой и Талискером.
- Нет, не умирай, Мирранон... Я не понимаю. - Талискер собрался с мыслями, гладя ее мягкий бок. - Почему я? Должен бы кто-то лучший... Не умирай... Не умирай...
- Дункан, - заметил Малки снаружи. - Разве ты не должен ей что-то передать?
Талискер горько засмеялся и вытащил из кармана Бразнаир.
- Когда свет снова позовет, - с трудом выдавил он и протянул камень на раскрытой ладони орлице.
Солнечный луч, заглянувший в пещеру, упал на камень и окутал Мирранон зеленоватым сиянием. Та закрыла глаза, и Талискер уже решил, что она покидает их, как вдруг облик Белой Орлицы изменился, и на ее месте возникло окровавленное женское тело. На Мирранон был серый плащ, хотя Дункан все равно увидел, что правой руки нет, как и крыла.
Белая Орлица открыла глаза и слабо улыбнулась.
- Ты все же пришел...
- Вам не стоит разговаривать, леди Мирранон. - Талискера душили слезы. - Вас ранили эти... эти...
Ее веки устало опустились.
- Да... бултари. Больше мне не летать. Корвус добился своего. Я была глупа, думая, что его все еще сдерживают оковы. До ужаса глупа. - Она умолкла и резко выдохнула.
Талискер предположил самое худшее и опустил голову. Долгое время царила тишина. Казалось, горе серой пеленой окутало долину.
В пещеру вошел Малки и дотронулся до тела Мирранон.
- Перестань хандрить, приятель, - упрекнул горец. - Надо развести огонь и согреть госпожу.
- Ты хочешь сказать?.. - поднял голову Дункан.
- Да, она еще жива.
Они ухаживали за ней всю ночь. К утру она уснула, слабо и неровно дыша. Талискер не мог описать, как он к ней относится: Мирранон была краеугольным камнем изменений, произошедших в его жизни. Глядя на Белую Орлицу, Дункан понял многое - какую бешеную радость вызывала у него Сутра, как он действительно, впервые в жизни, нужен людям. Несмотря на страдания и муки, Талискер полюбил Сутру всем сердцем.
Воины погибли в Руаннох Вере не зря, и смерть не умаляла их, скорее возвеличивала. Они умерли, служа своей стране, женам и детям. Эдинбург казался тусклым, бесцветным местом, где люди живут словно вполсилы. На самом деле Дункан знал, что не совсем прав, ведь он был счастлив там, хотя бы только в детстве. Ему припомнились школьные дни, дружба с Алессандро... В первую же встречу Талискер дернул его за хвостик и обозвал дураком. Они долго дрались, а потом долго хохотали сами над собой... Дункан улыбнулся воспоминаниям, чувствуя внутри странную пустоту, и принял окончательное решение: не возвращаться, даже если это возможно.
- Я не смогу помочь тебе, прости. - Мирранон проснулась и ответила на незаданный вопрос.
- Вы читаете мысли?
Та улыбнулась.
- Я никогда не посмела бы так поступить без твоего согласия, но камень должен достичь Сулис Мора, пока Корвус не захватил весь мир. Бог зла скоро освободится. - Она закрыла глаза. - Теперь ты познал его злобу?
- Да, - пробормотал Талискер.
- Я не могу полететь туда. Я должна лежать здесь и копить силы. Мне осталось только одно дело, и, кажется, оно не в этом мире.
- Мы с Малки можем отнести его, Мирранон.
- Увы, зря вы меня искали, верно? Боюсь, моих сил не хватит, чтобы оградить феинов от опасности и помочь им выстоять. Нам понадобится помощь, как и в прошлый раз. И тут нужны вы с Малки. Кроме того, они вообще не снизошли бы до беседы со мной - я не сид и не человек.
- Не говорите так. Кто бы ни были те люди, они многого не понимают. Если бы не вы...
Она рассмеялась, несмотря на боль.
- Они не люди, Талискер. Я говорю о богах Сутры. Если бы они думали и вели себя как люди, наша жизнь была бы проста и приятна.
Наступила тишина. До друзей постепенно доходили ее слова. Талискер с трудом мог поверить в существование богов. Даже после битвы с Фирр он не мог осознать, что богиня-воительница из плоти и крови, как и все. И Корвус...
- Что тебя беспокоит, Дункан? - спросила Мирранон.
- Он не верит в богов, - ответил за него Малки, протягивая руки к костру.
- Откуда ты знаешь, во что я верю? - пробурчал Талискер.
- И я бы на твоем месте не верил...
- Не важно, Дункан, - тихо промолвила Мирранон. - Ты уже встречался с леди Фирр, не позволяй ее внешности обманывать тебя. Она могла пустить в ход магию, но предпочла развлечься и помахать мечом. Это было весьма немудро, и она поплатилась за свою ошибку. А что до Корвуса... ты видел только его тень, малую толику злобной сущности. Тебе надо встретиться с Рианнон, их кузиной. Прошло уже две сотни лет с тех пор, как она в последний раз общалась с людьми; тогда она помогла победить Корвуса - так что они, мягко говоря, не любят друг друга. Я ничего не слышала о Рианнон с тех пор, но, думается, знаю, где она живет. Согласится ли богиня помочь вот в чем вопрос.
- Если мы отправимся к ней, то как же камень попадет в город? Вы не в состоянии путешествовать, не то что сражаться с кораннидами.
- Да, нельзя класть все яйца в одну корзину, - поддержал друга Малки. - Если с нами что-нибудь случится, а у нас камень...
- Помощь близка. - Мирранон говорила почти шепотом. - Я так устала...
- Попытайтесь уснуть, госпожа, - сказал Малки. - Мы с Дунканом пойдем подстрелим на завтрак кролика.
- Я не питаюсь плотью животных, Малколм, но спасибо за заботу.
Заяц высунул голову из-за хозяйки.
- Прости, не хотел тебя обидеть.
Мирранон снова уснула, и мужчины отправились на охоту.
За руинами поселения, в ста ярдах, от места, где лежала Мирранон, был пруд. В первых лучах утреннего солнца над ним мелькнула тень, по воде побежали черные круги. Олень, пришедший на водопой, испугался и прянул в кусты. Над прудом показались очертания черной лошади со всадницей на спине. Конь мчался так, будто воля наездницы вела его сквозь время и пространство. Когда он коснулся земли, тьма отступила, и стала видна истинная природа скакуна и всадницы.
