Мариэтта Шагинян - Месс-Менд, или Янки в Петрограде
Сам выбежал из комнаты с трясущейся челюстью и через секунду доставил все необходимое.
- Мисс Мильки, пишите!
Неизвестно почему, но мисс Мильки покорно взяла перо и написала под диктовку секретаря следующее:
"Ввиду моего болезненного состояния передаю все свои права по генеральной прокуратуре штата Иллинойс мистеру Павлу Туску".
- А теперь подпишитесь за отца.
Дрожащие пальцы мисс Мильки вывели подпись.
- Так! А теперь занимайтесь моржами, и чтоб вся корреспонденция до моего возвращения не была распечатана!
С этими словами секретарь схватил бумажку, кивнул мисс Мильки и ее отцу и быстро сошел с террасы, направляясь к конюшням.
- Узурпатор! - визгливо крикнула ему вслед мисс Мильки, раскинула руки по обе стороны корпуса, подобно двум веслам над утлой ладьей, и упала в обморок.
Безмятежный старец сидел в кресле, глядя на нее с детским состраданием и тщетно взывая к разбежавшимся неграм.
- Юнни, - произнес он с трудом, - джентльмен прав... Не плачь, Юнни!
Полежав минут пять, Юнона пришла в себя, взглянула на отца странным, помутившимся взором и удалилась к себе в комнату.
Павел Туск проскакал до станции и с экспрессом прикатил в город. Он энергично расследовал с десяток уголовных дел, произнес две речи, навестил двух-трех заключенных, пообещав им скорое окончание их дела, и кончил тем, что до чрезвычайности понравился судейской публике.
- Вот это так рабочая рука! - шептались у него за спиной, пока он вел деловые разговоры своим отрывистым тоном.
Был уже вечер, когда он вернулся в коттедж. Взорам его представилась странная картина.
Перед креслом мистера Мильки в цинковом ящике с водой сидел огромный блестящий морж, глядя маленькими умными глазками прямо в глаза старцу. Из полураскрытой глотки его вырывались лающие стоны, плавники безжизненно распластались по стенкам ящика.
- Получили-таки! - без особенного удовольствия сказал секретарь, проходя мимо моржа на террасу.
В ту же секунду морж закинул голову, и воздух огласился таким ужасным, таким раздирающим лаем, что негры упали на землю, пряча лица в колени, а сам мистер Туск почувствовал неприятное стеснение сердца.
- Моржжик сстрадает! - пробормотал мистер Мильки. - Ппомогите ему, сэр!
- Вздор! - отрывисто проговорил секретарь, подходя, однакоже, к моржу.
Он пристально оглядел его, приподнял плавники, провел рукой по шее и брюху, и морж сносил это с изумительной кротостью. Внезапно рука секретаря нырнула под воду, и он крикнул неграм:
- Эй! Несите сюда чашку рвотного!
Ворча и спотыкаясь, испуганные негры принесли ему все что нужно.
- Влейте моржу в глотку!
Но на этот раз магический голос секретаря не возымел никакого действия. Негры попятились друг за друга и остановились шагах в десяти от моржа.
Пробормотав ругательство, мистер Туск поднял морду моржа, и свирепое животное без единого протеста проглотило лекарство; потом он, засучив рукав, снова сунул руку в воду и нажал на что-то с такой силой, что по телу моржа прошла судорога.
Хав! Хав! - пролаял он еще раз и стал корчиться в ужасных муках.
Секунда, две, три - и из моржовой глотки показалось что-то блестящее. Еще секунда - оно вылетело наружу, упало на пол и со звоном разбилось у ног мистера Мильки.
- Бутылка! - сказал секретарь, высвободив руку из воды. - А в ней сверток бумаги!
С этими словами он быстро подхватил пожелтевшую пачку листов и унес их в свою комнату, оставив моржа и прокурора в приятном взаимосозерцании.
49. ПОЛЬЗА КРОЛИКОВОДСТВА
Ночь.
В окне мисс Юноны таинственный свет. Она пишет что-то, прочитывает и разрывает на мелкие клочки.
В окне секретаря тоже свет. Он только что прочел рукопись под названием "Дневник Биска" и глубоко задумался. Потом вынул конверт с письмом Друка, сшил оба документа вместе, покачал головой и лег спать.
В окне кухни тоже свет. Вся черная прислуга, собравшись вокруг стола, занята обсуждением таинственной личности мистера Туска.
- Переодетый президент, - шепчет Сам убежденным голосом.
- А по мне, это покойный Вашингтон, вот кто! - вставила свое слово кухарка. - Покойнику-то ведь бояться нечего, у него одна видимость, а тело вроде как из кисеи, вот он и задается. Неужто живой человек стал бы у нас болтаться, когда его, что ни час, могут оженить? Уж какой был мужчина мистер Дот, а и тот испугался!
В окне мистера Дота тоже свет. Но, заглянув к нему, мы видим, что у него творится нечто совершенно таинственное: свет льется с потолка, один мистер Дот мирно похрапывает на постели, скрытой за ширмой, а другой Дот стоит перед забаррикадированной дверью, подняв рукав, из которого торчит револьверное дуло. Голова этого второго Дота имеет большое сходство с половой щеткой, а из брюк выглядывают две кочерги, обутые в высокие сапоги.
Темно только у безмятежного мистера Мильки. Он спит, окруженный сонмом своих животных, и если б не темнота, мы увидели бы у него на губах блаженную улыбку.
Утренняя почта принесла неутомимому секретарю официальный пакет с печатью. В нем был перечень всех сумасшедших домов Нью-Йорка.
Мистер Туск, быстро покончив с завтраком, развернул список и отметил красным карандашом два адреса: это были единственные дома, где число камер превышало цифру 132.
Затем он аккуратно сложил салфетку, спрятал корреспонденцию в портфель, вынул блокнот и составил деловое расписание на текущий день. Покончив с этим, он молниеносно повернулся и схватил за шиворот любопытную Ноллу как раз в ту минуту, когда она собиралась пощупать его сзади.
- Какого черта вам от меня нужно? - грозно крикнул он, вперив в несчастную негритянку свои стальные глаза.
- Сэр, простите меня! - бормотала Нолла, трясясь всем телом. - Я только хотела пощупать, сэр: человек вы или призрак?
Мистер Туск выпустил ее, и на лице его не появилось ни малейшего гнева. Черная Нолла клялась позднее на кухне, что лицо это сделалось даже грустным, совсем как у настоящего покойника, обмытого и одетого в саван.
- Да, я, пожалуй, призрак, добрая женщина, - ответил он очень странным голосом и ушел к себе.
Такое подтверждение кухаркиной гипотезы наполнило души негров окончательным и паническим ужасом. Они долго еще совещались и перемигивались друг с другом, встречаясь в коридорах, в кухне и на лестнице, но странность их поведения осталась скрытой от семейства мистера Мильки, так как Юнона упорно сидела у себя в комнате, а безмятежный старец был лишен средств передвижения.
В городе секретарю сказали торжественным тоном:
- Дорогой мистер Туск, отставка мистера Мильки принята! Вы назначены на его место генеральным прокурором Иллинойса.
