Джек Чалкер - Властелины Срединной Тьмы
Козодой хранил молчание.
– Ты пришел ко мне, – продолжал Чен, – потому что веришь, что должен существовать какой-то выход из этой сумятицы. В глубине души, на дне подсознания ты желаешь, чтобы все пять перстней воссоединились. Ты жаждешь покончить с правлением компьютеров, которое стало удавкой для человечества. Ты хочешь верить в то, что с ним можно покончить. Другие – те, что могли прийти и не пришли, – всего лишь овцы, и они либо удовлетворены существующим порядком вещей, либо страшатся последствий любых перемен, страшатся настоящей свободы. Они успокоены, ибо запуганы. Ты боялся, что сказка обернется ложью. Они же боятся, что она окажется истиной.
Козодой был в смятении, но не забывал, где он находится и что привело его сюда. Попытаться разомкнуть тиски всемогущей Системы и упорно трудиться, уповая на единственную трещину в ее монолите – благородное дело, но в том крайне маловероятном случае, если все перстни будут собраны и отыщется способ их использования, ради кого это будет сделано? Ради Ласло Чена, грезящего о мировой империи и мечтающего, по сути дела, о божественной власти? Когда-то мысль Козодоя уже прошла этот путь, и он ответил "да", однако теперь он не был настолько уверен в своей логике.
– Система ввергла человечество в застой, – сказал он вслух, – и чем дольше это продолжается, тем меньше шансов, что найдется кто-то, кто сможет положить этому конец. Не исключено, что и сейчас уже слишком поздно. Однако у нынешней системы есть и некоторые заслуги. Возможно, не будь компьютерного переворота, человечество давно бы прекратило свое существование. В определенной мере нас отбросили назад, но внутри установленных рамок мы остаемся свободными. В конце концов, мы избавились от неусыпных глаз, следящих, кто и когда идет в туалет, и даже этот наш разговор не контролируется. Компьютерам безразличны такие мелочи. Мы находимся в колее, но человечество так или иначе будет двигаться в колее – вопрос лишь, в какой. Должен признать, что существующее положение вещей мне лично не нравится, но как историк я обязан рассматривать все альтернативы.
Чен встал и принялся медленно расхаживать перед троном. Теперь он выглядел еще внушительнее.
– Мы не рабы, это правда, – согласился он. – Но знаешь, кто мы такие? Мы живые игрушки. Игрушки и подопытные животные. Наша долгая жизнь – первопричина смерти. Отбросить нас на столетия назад, рассеять среди звезд, а потом подзадорить и посмотреть, что у нас получится, – но лишь до тех пор, пока мы не делаем попыток овладеть прежними достижениями. Мы – межзвездная империя, о какой мечтали наши предки, но не мы правим ею. Мы межзвездные торговцы, торгующие людьми, умением и идеями, но вот мы двое, ты и я, сидим при свете факелов в шатре, разбитом среди богом забытой степи, а вокруг бродят верблюды; мы утопаем в море лиц, которые с каждым днем радостно становятся все более невежественными, все более бессмысленными, все более безмятежными… Подвластная мне территория больше, чем любая империя в истории человечества, но я же правлю отбросами!
– Возможно, все обстоит именно так, как вы говорите, – вежливо согласился Козодой. – И все же прошу прощения, могущественный повелитель, если я укажу, что в качестве альтернативы вы предлагаете себя и только себя. Я полагаю, что безразлично, насколько мудрым, благим и добрым являетесь вы лично или насколько удивительными являются ваши мысли, – я думаю о том, способно ли вообще человеческое существо воспринять такую власть и не повредиться в уме. Раньше, и не так уж давно, я считал, что любой человек предпочтительнее компьютера, но забыл, что даже абсолютные властители прошлого были ограничены в своем могуществе. Может существовать только одна Главная Система. Второй, состязающейся с ней, никогда не будет. Эта власть неоспорима.
– В самом деле? А ты, что сделал бы ТЫ, окажись у тебя все пять перстней и секрет их использования?
– Человечество вновь стало примитивным, но вместе с тем обрело и уверенность в себе, а в широком смысле слова оно отнюдь не невежественно. У нас есть своя история, своя культура, мы способны к самостоятельной жизни. Я бы отключил правящие компьютеры и предоставил бы событиям идти своим чередом, без всяких ограничений, даже если новый подъем и объединение человечества займет тысячелетия.
– Ты заблуждаешься во многих отношениях, друг мой, – сказал Пасло Чен. – И прежде всего в том, что может существовать только одна Главная Система. Здесь, в Центрах, и там, в иных мирах, мы в состоянии проворачивать большие дела под самым носом у Главной Системы только потому, что она тем временем занята другим. В течение столетий она распространяла свою власть на всю Галактику, пока не столкнулась с чем-то иным, с чем она не может справиться. Где-то далеко от нас идет затяжная война. Пока она не затрагивает живые существа, по крайней мере я так думаю, но ситуация патовая и продолжает оставаться таковой, поскольку ни одна сторона не может ни уступить, ни выиграть. Системы на местах ослаблены, и теперь их легче обвести вокруг пальца. Этим воспользовались очень многие, и Главная Система постепенно начинает убеждаться, что пренебрегла своим тылом. В такой ситуации самый простой путь – закрутить гайки. Уничтожить Центры. Уничтожить техническую элиту. Вернуть всех к полнейшему варварству и тем самым развязать себе руки на несколько тысяч лет. Модельные эксперименты такого рода уже проводятся в некоторых мирах.
– Когда-то я тоже мыслил вселенскими понятиями, повелитель, – отвечал Козодой, тщательно подбирая слова. – Но потом обстоятельства бросили меня в другую крайность и поставили на уровень, столь же низкий, как тот, который вы только что упомянули. Я не похож на вас. В своей личной и профессиональной практике вы руководствуетесь своим положением, своим честолюбием, своим влиянием. Мне же приходится выбирать между личными – духовными, если хотите, – и вселенскими целями и устремлениями. Я выбрал первое. Моя роль в этом деле уже сыграна.
Тонкие брови Ласло Чена поползли вверх:
– В самом деле? Примитивная жизнь? И надолго ли? Неделю? Месяц? Год? Надолго?
– Достаточно надолго, – ответил Козодой.
– Пустое. Не позволяй своему романтизму ослепить тебя. Ты человек технического мира, ученый с выдающимися способностями, получивший великолепное образование. Аналитический ум, предмет занятий которого – человеческое поведение. И в то же самое время ты – человек, умеющий рисковать, человек, который, будучи заброшенным в дикую местность, беззащитный, практически голый, сумел выжить и посрамить судьбу. На свете немного таких людей, и еще меньше тех, что способны достигнуть твоего положения, где могут проявить себя и полностью раскрыть свое внутреннее "я". Мне нужны такие люди. Тебе необходимо обрести чувство реальности и расширить свой мысленный кругозор. Ты понимаешь, что я не могу отпустить тебя просто так. Охота за тобой не прекратится никогда, а любые манипуляции с твоим сознанием в конце концов будут раскрыты и приведут ко мне. Я мог бы переориентировать твою психику на служение мне, но это опять-таки будет выглядеть весьма подозрительно. Итак, раз ты не принимаешь мою точку зрения, как же мне с тобой поступить?
