Сергей Волков - Твой демон зла
- Нет-нет-нет! - быстро заговорил Горобко, блестя глазами: - Это ошибка! Ваша жена не может быть захвачена... нашей организацией, как вы изволили выразиться! Да нет, чушь! Абсурд! Мы же ученые! Зачем нам это!?
Воронцов видел, что перед ним сидит человек, очень далекий не просто от всей этой истории с Прибором и похищением Кати, но и вообще от современной жизни. Он действительно был ученым, фанатом науки, наконец-то нашедшим свой рай в этом дурацком превентарии, где он занимался любимым делом в компании таких же, как он, блаженных "гениев". А может, и действительно, гениев безо всяких кавычек, кто знает?
- Хорошо! Борь, разведи костер, хоть тушенку разогреем, жрать охота! Горобко, давайте так: вы сейчас рассказываете мне все, что вы знаете о вашей организации, об этом... превентарии, как вы лично туда попали, чем вы там занимаетесь, и мы вас отпускаем, более того, даже подбросим поближе к воротам! Согланы?
- Кто вы такие? - после минутного раздумья спросил химик, исподлобья разглядывая Сергея.
- Люди мы! - отзвался вернувшийся с охапкой хвороста для костра Борис: - Простые человеки! Друзья! У него жену похитили, следы вывели на ваше логовище, так что давай, дядя, колись, что у вас и как!
- Хорошо! - кивнул Горобко: - Я расскажу! Я - химик, кандидат наук, до восемьдесят девятого работал в лаборатории органической химии, при Академии Сельскохозяйственных наук СССР, мы делали препараты, так сказать, на стыке наук, способные влиять на механизм размножения различных насекомых-вредителей! Ну, тут начались новые экономические времена, нас перестали финансировать, а потом и вообще сократили, как убыточных - денег мы не приносили! В результате я и полтора десятка моих коллег оказались на улице! Многие уехали за границу - им происхождение позволяло, у них ТАМ историческая родина, вы понимаете, о чем я говорю... Знаете, я тогда первый раз в жизни пожалел, что не еврей! Первый, но... в общем, и последний!
- Не отвлекайтесь! - прислушивающийся к рассказу Горобко Борис "столкнул" химика с антисимитской темы.
- Да, да, конечно! Это к делу не относится! Ну, так вот! После сокращения я год промытарился, подрабатывая халтурами, репетиторством, даже в школе преподавал! И как-то раз, случайно, встретил я своего старинного, ещё институтского знакомого, и он предложил познакомить меня с одним человеком, который печется о российской науке!
- С этого места, пожалуйста, по-подробнее! - вполголоса сказал Воронцов, наблюдая, как Борис вскрывает консервные банки с тушенкой и пристраивает их сбоку небольшого, потрескивающего костерка.
Пламя осветило лица сидящих вокруг огня, Сергей перевел взгляд на Горобко, и только тут до конца разглядел этого человека - усталого, напуганного, умного, но какого-то... Воронцов порылся в памяти, но так и не смог подобрать нужного слова. Ближе всего всего было - безвольного, покорного...
- Мы встретились в каком-то полуподвальном помещении. - продолжил свой рассказ химик: - Человек представился мне, как Учитель...
- Учитель? - переспросил Борис.
- Да! - кивнул Горобко: - Просто - Учитель! Без имени, без фамилии! Так вот, это Учитель сказал, что он представляет одну неправительственную, благотворительную организацию, или, если мне угодно, фонд, который главной задачей своей деятельности видит спасение, сохранеие и развитие отечественной, российской науки! И для этого они создают по России сеть частных научно-исследовтельских институтов, или, как он их назвал, превентариев, от английского "превентор" - "предотвращатель", Учитель имел в виду, что мы будем предотвращать полное отупление нации, полный распад и крах науки в нашей стране...
Поначалу, конечно, было трудно, это же был девяносто первый год! Мы сами делали ремонт в корпусах, сами монтировали оборудование... Многие не выдержали трудностей, ушли, уехали, бежали. Я к тому времени уже лет десять, как развелся со своей второй женой - характер у меня, знаете, не очень... Да и она... Так что жизнь моя ни кому, кроме меня самого, была особо не нужна. Ну, вообщем, в девяносто втором мы потихоньку начали разрабатывать темы, нащупывать идеи... И вы знаете, какое это, оказывается, счастье - работать самостоятельно, без оглядки на начальство, без госзаказа, без спущенныхъ сверху тем, не думая о том, укладываются ли твои исследования в бюджет лаборатории на текущий квартал! Я как заново родился! Мы...
- На какие средства существует ваш превентарий? - перебил загоревшегося было Горобко Сергей.
- Ну, я же вам сказал - тот самый фонд по поддержке... И потом - мы же тоже кое-что зарабатываем! И немало, замечу! Нам всем идет зарплата, у меня за шесть лет скопилось довольно приличное количество денег, только тратить их не на что - у нас и так все есть...
- А каким образом вы зарабатываете? - поинтересовался любопытный Борис, помешивая оструганной палочкой дымящуюся тушенку в банках.
- Мы производим научные открытия, создаем новые технологии, синтезируем вещества... И реализуем их, в соответсвии с новыми законами! Чаще всего тем людям или организациям, которые могут оценить нашу работу! Много сотрудничаем с заграницей...
- Ну-у! Теперь-то все ясно! - усмехнулся Борис: - Российскую науку спасаете - свои мозги за границу продаете! Лихо!
Горобко обескуражено посмотрел на Бориса, потом перевел свой взгляд на Воронцова:
- Мы не продаем мозги... Мы производим продукт... Сами, без помощи государства! В конце концов, сейчас такое время, иначе не выжить! Вы меня понимаете?
- Понимаю... - кивнул головой Сергей: - Понимаю и... не осуждаю! Ладно, все ясно! Еще несколько вопросов и все, вы свободны! Сколько всего превентариев в России?
Химик задумался:
- Мне кажется, десяток! Да, не больше! Четыре - здесь, в Подмосковье, один - под Ленинградом, ох, пардон, под Санкт-Питербургом! В Сибире есть, при Новосибирском Академгородке, и в Иркутске... Еще... Кажется, есть ещё на Урале два, но это не точно!
- В каждом превентарии занимаются каким-то одним направлением науки?
- Да! У нас, как вы поняли, в основном - химики, в ленинградском компьтерщики, чипы создают, микросхемы разные. У них был крупный скандал тамошний начальник превысил полномочия, сделал из своего превентария закрытую зону, и у него сбежали несколько ученых, дошло даже до самоубийства! Ну, мерзавца наказали, все вернулось на круги своя...
- А вы все там... в превентариях... добровольцы? - спросил Воронцов, что-то припоминая.
- Конечно! - Горобко принял на рукав из рук Бориса банку с разогретой тушенкой, кивнул: - Благодарю вас!
- И последний вопрос! - решительно сказал Сергей, вставая: - Где я могу найти Учителя?
- В главном офисе! В Москве! - химик, уже успевший насорить в бороду тушенкой, искрине удивился: - Перекресток Олипийского проспекта и Садового, новое, высокое такое здание! Вы - москвич? Ну, тогда вы его тысячу раз видели - оно все с фронтона как бы стеклянное, а наверху - черный зеркальный шар! Это и есть главный офис! Учитель и все руководство фонда сидит там!
