Кир Булычев - Перпендикулярный мир (сборник)
Человек в сером пиджаке взял за руку Ксению, провел ее за дверь шкафа и сказал:
– Ну, показывайте.
Карась заглянул через дверцу шкафа сверху, но Ксения замахнулась на него кастрюлей, из которой почти весь суп уже вылился, чтобы не подглядывал.
– Пусть трусы снимет, – сказала она. – Сними, Корнюша, не стесняйся. Тут все свои.
Корнелий спустил трусы, и человек в сером пиджаке нагнулся, чтобы разглядеть родинку в указанном месте. Родинки не было.
– Вчера еще была, – удивилась Ксения.
– Ясно, – сказал человек в сером пиджаке. – Одевайся. Этого мы и ожидали. Ваш брат всегда попадается на мелочах. Небось не думал твой шеф, что мы брюки с тебя снимем!
– Погоди, – сказал Удалов, все еще находясь в позе пингвина, который разглядывает своего детеныша, укрывшегося у него между лап для спасения от жгучего мороза Антарктиды. – Должна быть.
Человек в сером пиджаке пронзил Ксению взглядом и произнес с гипнотизирующей силой:
– Вы, гражданка, у своего мужа видели родинку. А у этого родинки нет. А кстати, вы у своего мужа когда-нибудь видели такую фуражку с таким гербом? – И он указал на голубую каскетку с изображением кометы, которую Корнелий забыл снять в помещении, хоть и был человеком воспитанным.
И тогда Ксения залилась горькими слезами и сказала:
– Но он такой похожий!
– Ксения!
– Не приближайтесь к ней! Если вы – это вы, то где родинка?
– Ксюша, может, ты не там посмотрела? – молил Удалов. – Мне же не видно в таком месте!
Карась крепко схватил Удалова за руки, чтобы он не прибегнул к секретным приемам джиу-джитсу.
– Спасибо вам, вы наш человек, – сказал человек в сером пиджаке, крепко пожимая руку Ксении и выталкивая ее в прихожую.
– Может, я плохо посмотрела, – сказала Ксения. – Может, я стороной тела ошиблась?
– Все ясно, все ясно, не давайте себя запутать. Нет у него родинки ни с какой стороны.
И он стал подталкивать Ксению к двери.
– Ксения, заботься о ребенке! – крикнул Удалов вслед жене. Он был на нее не в обиде.
Ксения плакала. Человек в сером пиджаке все-таки выставил ее за дверь, где она присоединилась к милиционеру и Марии Пахомовне. Те встретили ее сочувственно, и Мария Пахомовна сказала:
– А как замаскировался, стервец!
Милиционер Пилипенко сказал:
– Любопытно, что они с настоящим Удаловым сделали? Может, под поезд бросили? Они обычно под поезд кидают. А я ему про народную дружину сказал. Не стоило раскрывать наших карт.
Ксения тихо рыдала.
В кабинете Карася человек в сером пиджаке извлек из кармана моток тонкой и прочной капроновой веревки, и Удалов удивился тому, как много у этого человека вмещается в карманы, а потом почему-то подумал, что его сейчас будут вешать, и даже бросил обреченный взор на люстру, прикрепленную за крюк к высокому потолку, хотя, конечно, никто его вешать не собирался.
– Думаю, для надежности стоит привязать его к креслу, – сказал человек в сером пиджаке. – Если мы его упустим, нам не простят.
– Конечно, товарищ, – согласился Карась. – Я его держать буду. А вы туда сообщили?
– Уже вылетают, – сказал человек в сером пиджаке, разматывая веревку. – Ждем с минуты на минуту. Наши люди дежурят на аэродроме. Поэтому и надо спешить. Между нами говоря…
Карась вздрогнул и выразительно повел глазами в сторону Удалова.
– Ничего, – сказал человек в сером. – Я проверял, он по-русски плохо понимает. Будем менять его на нашего человека. Может, даже уже договоренность есть.
– А с кем меняться будете? – спросил Удалов.
Человек выразительно покрутил пальцем у виска.
– Ладно уж, договаривайтесь с кем хотите, – махнул рукой Удалов. – Только скорее. А то у меня стресс.
– Я тебе покажу стресс! – пригрозил человек в сером, прикручивая Удалова к креслу.
Карась подвинул по столу ящик с приборами, выломанными из космического корабля, и достал лист линованной бумаги.
– Я буду фиксировать, – сказал он.
– Правильно. Вам бы у нас работать, – похвалил его человек в сером пиджаке.
– Спасибо, – с чувством сказал Карась, развинчивая ручку. – Никогда не поздно.
Человек в сером пиджаке вытащил из ящика длинный цилиндр с двумя шишками на концах и с оборванными проволочками, свисающими с боков.
– Хотя бы с этого начнем, – сказал он. – Это что такое? Для чего употребляется? Для съемки?
– Честное слово, не знаю, – сказал Удалов. – А вы это откуда выломали? Могут быть неприятности.
– Удалов, – укоризненно сказал Карась, – как тебе не стыдно грубить товарищу майору?
– А я вам не Удалов, – ответил Удалов, терпение которого уже иссякло. У него за какие-нибудь два часа отобрали доброе имя, национальность, жену, сына, народную дружину, а взамен оставили только чужую голубую каскетку. – Я неизвестной национальности нарушитель воздушного пространства.
– Записывай, Карась! – сказал человек в сером пиджаке, не скрывая торжества в голосе. – Признался в том, что проник в воздушное пространство незаконно и с целью. С какой целью?
– Какая вам лучше, с той и проник.
– Проник с целью взорвать объекты в районе города Великий Гусляр.
– Но он этого еще не говорил, – попытался соблюсти приличия Карась.
– Сейчас скажет, – ответил человек в сером.
– Скажу, – согласился Удалов. Веревка резала ему руки, и хотелось пить.
– Тогда записывай, Карась. Он уже во всем сознался.
Карась начал записывать крупными буквами удаловские признания по части его вредного образа действий, а человек в сером пиджаке подсказывал ему детали. Потом обернулся к Удалову, который с тоской смотрел, как за окном беседуют голуби:
– Предупреждаю, что тебе придется на каждом листе внизу подписываться.
– А у меня руки связаны.
В этот момент в дверь громко постучали.
– Мы же заняты, – возмутился Карась.
Человек в сером сказал:
– Одну минутку. Сейчас я им отвечу.
Из своего бездонного кармана он достал пистолет-пулемет и снял предохранитель. На цыпочках подошел к двери. Удалов и Карась невольно замерли. Карась пригнулся к столу, а Удалов вжался в кресло. Человек в сером резким движением распахнул дверь. Он поднял пистолет-пулемет так, чтобы тот был нацелен в грудь любому, кто попытается войти в кабинет.
– Руки! – коротко сказал он.
В дверях кабинета стоял сам товарищ Батыев. Он побледнел и медленно поднял руки.
И в то же мгновение два незнакомых Удалову человека вынырнули из-под мышек товарища Батыева, влетели в кабинет и выбили оружие из рук человека в сером. Оружие отлетело к потолку и дало короткую очередь. Посыпалась штукатурка.
Один из вбежавших ударил ребром ладони по горлу человека в сером, и, пока тот медленно, как в фильме с приключениями, падал на персидский ковер машинного производства, второй из вбежавших незнакомых людей воскликнул:
