Андрей Годар - Под тенью феникса
Как только вагон остановился, я как сопровождающий офицер вышел на платформу первым, чтобы доложиться главному по складу. От пристроенного совсем недавно к платформе пологого пандуса, через расчищенную площадку размером с футбольное поле, к мелькающим за редкой лесополосой новым постройкам вела хорошо утрамбованная грунтовка. По ней к нам двигалась группа людей в рабочих комбинезонах и желтых монтажных касках – одно фантастическое видение прямиком из давно минувшего прошлого. Один из подошедших носил каску белого цвета, он сразу направился ко мне и произнес формальное приветствие, присовокупив к нему искреннюю широкую улыбку. Я
узнал в нем парня из отряда Велеса, имя которого не смог бы вспомнить самостоятельно, не представься он первым.
Получив из моих рук накладную, он бегло изучил ее и, довольно покивав головой, отчеканил: -Спасибо, в полном порядке. Я, старший по складу Викинг, груз принял и приступаю к разгрузке. –а затем, уже спокойнее добавил – Атаман Томми очень ждет вас в командном пункте.
-Это гдеименно его искать?
Викинг повернулся и указал вытянутой рукой на продолговатую тень за деревьями: -Прямо по дороге, и, как деревья закончатся, сразу налево. Вооот, видите фуру? Это и есть наш командный пункт. Мобильный.
-Ага, вижу. Здорово устроились, молодцы! А где у вас здесь искупаться можно с дороги?
-Вот, по этой тропинке спускаетесь к реке, и там будет удобный пляжик. Водопровод к сожалению еще не наладили, но к запуску ГЭС аккурат успеваем.
-На когда запуск планируете?
-Томми настаивает, чтобы до первого мая управились. Ну что я хочу сказать… На данный момент аккурат укладываемся в срок, без жертв.
Я все еще думал об услышанном, пока спускался креке, раздевался и доставал умывальные принадлежности из сумки: Любопытно – сдача ГЭС к первому мая это красивый символичный жест в честь забытого праздника, или часть плана постройки? Разумнее было бы не спешить с запуском такого важного объекта, и посвятить все доступное время его отладке и проверке.
Меньше месяца ведь осталось, а там же еще вся эта энергетическая инфраструктура – линии, трансформаторы, подстанции. Впрочем, если Влодек руководит работами, то мне со своими дилетантскими мыслишками там явно не место. И ладно.
Холодная вода Туры помогла избавиться от ненужных мыслей. В этом сезоне вода не бодрит, как в марте, и не ласкает, как в июле, онапросто неприятно холодная. В самый раз, чтобы отмыться после дороги и не плескаться почем зря. Помню, в былые времена много говорили, что в Туре купаться нельзя, можно схлопотать кожных болезней и проблем с потрохами. Но сегодня это была чистейшая река. Природа сама очищается, если ей не мешать.
Командный пункт я нашел без проблем, длинная фура метров двадцати в длину стояла на самом краю стройплощадки. В глаза сразу бросились три момента: черные панели на крыше, аккуратно нарисованный на борту желтой краской логотип в виде вписанной в круг птицы и приставленная с откинутому борту лесенка из арматурных прутьев. Сварочным аппаратом здесь воспользоваться никак не могли, лесенку явно по случаю стащили из поселка. Заходить внутрь я не спешил, дал себе две минуты полюбоваться зрелищем стройки.
Раскинувшаяся перед глазами картина радовала, как может радовать ребенка свежераспечатанная коробка с конструктором. Не самое точное выражение, но запас удачных сравнений я исчерпал еще в пути. Площадка была никак не меньше пяти-шести гектаров в размере, причем, судя по едва различимому среди рева моторов звуку бензопил, ее активно расширяли.
Хорошо было видно, как два автокрана на разных флангах одной стороны площадки таскают бетонные плиты и аккуратно составляют их в узкую траншею, умещая каждую между забитыми в землю столбами. Возводимый вдоль береговой линии участок стены уходил вдаль, за деревья. Кто знает, какую территорию уже сейчас отмерили для будущего города… Планов постройки я не просматривал уже месяца три, а они с тех пор минимум два раза корректировались. Да и как их было увидеть в Верхнеуральске – разве что просить кого-нибудь из сопровождающих поезд привезти копию. Нужно будет обязательно прогуляться вдоль стены, посмотреть.
Что делал третий кран, мне разглядеть не удалось. Зато хорошо было видно три экскаватора, прокапывавших расширявшуюся от центра площадки систему траншей. Для водопровода и канализации, надо полагать. На противоположной стороне площадки стояли, дожидаясь окончания работы лесорубов, два бульдозера. В противоположной от реки стороне, на самом дальнем фланге, стояло еще несколько машин, но что это была за техника, я уже не рассмотрел. По всей площадке сновали небольшие группы людей в оранжевых касках, большевсего их было у кранов. В
комбинезонах была примерно треть работающих, остальные донашивали старые полевые костюмы.
Я смотрел на людей и не мог понять странное ощущение, поднимавшееся в душе. Что-то здесь было не так… Но что? Снова и снова я всматривался в суетящиеся фигурки, пока наконец не понял: каждый из рабочих занят делом. На каком не останови взгляд – увидишь, как он шустро орудуя лопатой подравнивает канаву; или ковыряется отверткой в какой-то металлической хреновине; или, тыча пальцем в развернутый план, обсуждает что-то с напарником. Каждый из них делал что-то полезное. Исключение составляла группка мужиков в сторонке, они, приспустив лямки комбинезонов, сидели в тени и явно наслаждались регламентным отдыхом. Никакого отлынивания, никакой имитации бурной деятельности. Ничего подобного я никогда раньше не видел. Ни в старые времена в городе, ни позже в Краснинском. Сколько я ни таращил глаза в ожидании привычной картины -один человек машет лопатой, а пятеро других со скучающим видомнаблюдают за его потугами – ничего подобного я не увидел. На душе вдруг стало так легко и радостно, что хоть на месте прыгай. Вместо этого я развернулся и мелким шагом взбежал по лесенке в фуру.
Интерьер командного пункта напоминал обстановку штабного барака в Верхнеуральском. За тем лишь исключением, что был намного более пронзительным и, в целом, армейским.
Стулья стояли в два ряда вдоль бортов, будто часовые перед приемной большого командира… или, с другой стороны, в них могли угадываться курсанты, решившие устроить впавшему в немилость сослуживцу «коридор страсти». На стенах, то есть внутренних поверхностях бортов висели хорошо знакомая карта Урала – утыканная флажками гораздо плотнее, чем когда-либо, а такжеподробная карта свердловской области и несколько экземпляров плана строительства. Рядом же находилась и большая белая доска для черчения фломастерами.
