Александр Петровский - Тень Фукусимы
Помещение, где содержали Петра Тарасова, он про себя называл темницей, хотя это была самая обычная комната, с мягкой кроватью, телевизором и холодильником, полным пива. От комнаты, которую занимали супруги Марченко, резиденция Тарасова отличалась только отсутствием возможности открыть дверь изнутри – она была заперта, а ключ ему выдать забыли. Имелись даже телефон и компьютер, но компьютер не был подключен к интернету, а телефон позволял звонить исключительно внутри дома Лаврентия Павловича, как называли своего шефа люди, допрашивавшие Петра.
Перед сном Тарасов попытался разработать план побега, да что там попытался – ему удалось придумать около двадцати вариантов, все они были просто великолепны, но имели один общий недостаток – невозможность исполнения. Например, блестящий план потребовать встречи с Лаврентием Павловичем и взять его в заложники оказался нереализуемым, потому что шеф не проявил желания встречаться со своим пленником. Второй план, отлупить охранника, поменяться с ним одеждой и, выдавая себя за него, спокойно уйти, тоже провалился. Оба охранника были молодыми сильными парнями, наверняка прекрасно умеющими драться. Пётр же к пятидесяти годам обзавёлся внушительным брюшком и высоким давлением. Даже в мечтах ему не удавалось избить пару охранников, которые по одному в его темницу ни разу не входили. С остальными планами дело обстояло примерно так же.
Тарасов понимал, что жить ему оставалось считанные дни. Под воздействием какого-то препарата Пётр выложил своим пленителям абсолютно всё, что знал о порталах и пульте, который ими управляет. Как только бандиты найдут пульт и научатся им пользоваться, незадачливый физик превратится из ценного консультанта в ненужного свидетеля, а как с таковыми поступает мафия, он прекрасно знал. Бежать подальше отсюда было просто необходимо, но, увы, никак не получалось. Смирившись с невозможностью побега, Пётр заснул и собирался спокойно проспать до утра. Ведь если он не выспится, от этого никому легче не станет, и ему в первую очередь.
Снилось ему, что он слышит звук открываемой двери, а затем тихий шёпот, не то под самым его ухом, не то прямо в голове.
– Вот скажи честно, Тарасов, весь этот бред насчёт порталов, это что – на самом деле с тобой было? Или ты голову всем морочишь, невзирая на сыворотку правды? Знаю же, есть люди, иммунные к подобным препаратам. Может, ты из их числа? Я вот до сих пор думаю, что портал – это ерунда.
– На днях меня убьют, – ответил Пётр, не открывая глаз. – Ты что, думаешь, мафия убивает из-за ерунды?
– По всякому бывает, – возразил таинственный посетитель. – Ладно, если ты говоришь правду, могу тебе кое-что предложить.
– Хочешь купить мою душу?
– Души мне без надобности. Мне нужен пульт.
– Я сам не знаю, где он. Где-то в тайге под Хабаровском. За полтора десятка лет там всё поменялось, как можно найти?
– Лаврентий Павлович найдёт. Почти наверняка найдёт. Если то дерево не срубили и оно не сгорело. Вот за этот пульт, и вместе с ним – контроль над порталом, я предлагаю тебе помощь в сохранении твоей жизни. Договорились?
– Договорились, – Тарасов считал, что любые контракты, заключённые им во сне, наяву ни к чему его не обязывают. – А если я сам не доберусь до пульта?
– Тогда тебе не повезло.
Визитёр бесшумно покинул комнату, и только скрежет ключа в замке служил косвенным подтверждением того, что он здесь вообще был. Если, конечно, этот скрежет Петру тоже не приснился. Тарасов снова заснул, и снова ненадолго. В комнату опять кто-то проник.
– Ты – тот самый Тарасов Пётр Степанович? – поинтересовался новый гость.
Судя по голосу, это был уже другой визитёр, новый.
– Я это, я, – подтвердил Пётр. – Тот самый. А тебе что от меня надо? Тоже хочешь помощь предложить?
– Тот, что приходил до меня, помощь тебе предлагал?
– Ты что, из Одессы? Отвечаешь вопросом на вопрос.
– Неважно, откуда я. Скажи мне, Пётр Степанович, ты действительно открывал порталы?
– Открывал, не сомневайся. Так ты мне поможешь, или как? – Тарасов не хотел упускать возможности завербовать ещё одного неожиданного союзника.
– Чтобы уцелеть, тебе придётся предать Россию. Это не предложение, а просто информация.
– Никогда!
– Да не вопрос, дело твоё. Я узнал, что хотел, так что ухожу. Не советую болтать о моём посещении. Ты этим навредишь себе, а не мне.
Этот визитёр исчез вообще бесшумно, со стороны двери не раздалось не то что скрежета, а даже шороха… Пётр встал и попробовал открыть дверь в коридор. Она оказалась запертой. Всё приснилось, понял Тарасов, успокоился и решил спать дальше. Но вновь его намерения вновь так и остались только намерениями. В этот раз заснуть помешал телефон. Тарасов в темноте долго пытался его найти, затем сдался, включил свет и снял трубку.
– Алло! – провозгласил он недовольным тоном.
– Пётр Степанович? – уточнила на всякий случай сонная Анфиса.
– Нет, блин, Дмитрий Анатольевич! Ты куда звонишь, курица? – будучи смертником, Тарасов не считал нужным сдерживаться.
– Ой, простите, я перезвоню, – перепугалась секретарша.
– Вот же дура, прости Господи! – возопил Пётр. – Я это, я! Чего тебе от меня нужно? Может быть, тебе холодно, и ты хочешь, чтобы я тебя погрел?
– Ничего подобного! – возмутилась девушка. – Сейчас я вас соединю с шефом. У него неприятности, судя по голосу.
– Желаю ему избавиться ото всех неприятностей, сдохнув как можно быстрее, – пожелал пленник.
– Это кому ты желаешь сдохнуть? – удивился шеф, с которым Анфиса уже Петра соединила.
– Тебе, кому же ещё? – Тарасову терять было нечего.
– Зря ты так. Это не по-христиански. И вообще, ты сейчас на меня молиться должен.
– Вот это уж точно будет не по-христиански! Тебе-то что от меня надо?
– Жить хочешь? – поинтересовался шеф.
– Лаврентий Павлович, ты звонишь мне среди ночи, чтобы задать этот риторический вопрос? Ну, хочу, и что дальше? Это что-то меняет, например, мою судьбу?
– Сейчас совсем не ночь, по крайней мере, у меня. Там, где я нахожусь, солнышко уже давно встало. А насчёт твоей судьбы, кто знает? Вот слушай. Нашёл я твой пульт, в этом плане всё чудесно. Одна беда – не работает он. Совсем. В смысле, не включается. А раз так, у тебя появился шанс. Если ты прямо сейчас расскажешь, как его включать, ну, и всё остальное по управлению этой адской машинкой, будешь жить дальше. Если нет – тоже расскажешь, но под действием сыворотки правды, и тогда уже без каких-либо обязательств с моей стороны, сам понимаешь.
Тарасов задумался. Почему прибор не работает? Раньше для включения ничего нажимать не требовалось, экран сам начинал светиться, как только открывали кейс. Неужели пульт вышел из строя? С чего бы вдруг? Он прекрасно работал и зимой, и в жуткую жару, и под дождём. Изготовители, кем бы они ни были, предусмотрели всё. Чего же адской машинке, как выразился Лаврентий Павлович, не хватает для полного счастья? Внезапно Тарасов понял, чего именно не хватает.
