Елена Рабецкая - Спецы: охота за головами
— На чужую кровь приятнее смотреть, чем на свою? — она обвела взглядом игроков, ей не ответили. — Оставайтесь на месте. Один неверный шаг — и вы утоните в своей собственной… Я вас найду, — ледяным голосом добавила она. — Вы меня поняли?
Игроки закивали.
— Сергей, помоги вытащить Николая… — Ника почувствовала, как Ворк, стоящий позади нее, внутренне воспротивился. — Пожалуйста, не делай глупостей. Все сказанное касается и тебя.
Шиф направилась к одиноко стоящему джипу. Подогнав его к разбитой машине своей команды, она открыла боковую дверь справа и помогла положить на задние сидения Хапса, подогнув его ноги и опустив их вниз. Саша села на ее сидение и положила голову бездыханного Николая себе на колени. По ее щекам стекали слезы.
— Ты, как? — Ника посмотрела на Романа, зажимающего повязку поверх перелома.
— Мне точно лучше, чем ему, — Ирл уставился на тело Хапса.
— Сергей?
— Я в норме, — недовольно ответил он.
— Отвези их в больницу.
Сергей, молча, кивнул и сел на свое место. Роман расположился на сидении радом с ним. Шиф открыла дверь со стороны Саши, та не отреагировала, все еще не оправившись от случившегося. Ника взяла рукой ее подбородок и повернула заплаканное лицо девушки к себе.
— Все будет хорошо, — произнесла она успокаивающим шепотом. Саша рассеянно огляделась по сторонам и глубоко вздохнула, словно не поглощала кислород с момента аварии.
Шиф бережно прикоснулась кончиками пальцев к вискам Николая и закрыла глаза.
Она представила, что слышит каждую умершую клетку Хапса. Представила, что это ее собственные клетки навечно уснули и не хотят просыпаться от сладкого сна смерти. Она представила, что клетки ее тела поглощают энергию, витающую в пространстве вокруг нее.
— Проснись, — прошептала она и сжала пальцами не пульсирующие виски Хапса. В его сердце ударил разряд. Пробив раз, оно вновь остановилось. — Проснись, — не открывая глаз, повторила Ника, и невидимое сердце застучало, сдвинутое с мертвой точки столь же невидимой энергией.
— Чего ты хочешь? — раздраженно спросил Николай, открыв глаза, и пошевелился.
— Просто не забывай мысленно дышать, даже когда умер — это полезно! — ответила Ника и устало улыбнулась. — Кстати, восемь умноженные по курсу, очевидно, будут мои.
— Вот еще! — воспротивился Хапс пытаясь подняться.
Ничего не понимающая Саша, придержала его голову от падения.
— То, что ты жив, совсем не означает, что ты готов для непредвиденных погружений, — загадочно сказала Шиф.
— Ты же знаешь, Ника, ты не сможешь пользоваться моим снаряжением, — ослабевшим голосом заперечил Николай.
— Разве я его собираюсь брать с собой? Зачем мне таскать эту тяжесть? Я привыкла купаться налегке.
— Ты, не сможешь!
— А я почему-то раньше считала, что мертвецы более сговорчивы! Ты ломаешь все мои житейские познания! — невозмутимо продолжала Шиф.
— Ты о чем? — в замешательстве спросил он.
— Ты Сашу до смерти напугал, живой мертвец.
— Я умер? — прошептал Николай, прислушиваясь к своим собственным словам.
— Я бы сказала немного иначе. Ты безвременно уснул навечно, но по счастливому стечению обстоятельств, решил вовремя проснуться, чтобы не остаться в стране мертвых грез до скончания веков человечества.
Николай поморщился.
— Ты специально так сложно говоришь? И почему они молчат? — он мельком бросил взгляды на Романа и Сергея, с испугом всматривающихся в ожившего друга.
— Они, наверное, уже начали мысленную подготовку к твоим похоронам, а ты им все планы поломал.
Ребята переглянулись.
Из джипа стал доноситься оглушительный хохот.
Игроки команды противника стояли неподвижно с застывшими выражениями лиц, лишь их глаза нервно вертелись из стороны в сторону.
Ника попрощалась со своими новыми друзьями и захлопнула дверь. Джип двинулся с места и скрылся за поворотом.
— Спасибо за помощь, — сказала Шиф, глядя на неподвижные фигуры. — Никому ни слова вне фи-саги.
Глаза тел говорили сами за себя.
— Пора и вам просыпаться от спячки!
Фигуры зашевелились, с шумом вдыхая воздух.
— По домам живо! И без новых утопичных идей! Тягомотина лучше всего способствует сохранению жизни. Вам ясно? — молодые люди утвердительно закивали. — Тогда, чего вы ждете?
Игроки, не сговариваясь, бросились врассыпную.
Ника закрыла двери разбитого джипа, повернулась к нему спиной и побежала по молчаливой улице, с ежесекундно мигающими глазами светофоров.
Под ее ногами, сменяя друг друга, проносились асфальт, песок и молодая трава.
Шиф остановилась через несколько километром у машины такси, вблизи одного из ночных клубов Минска. Отдышавшись, она стала открывать дверь, когда недалеко от себя услышала пьяный голос. Девушка подняла глаза и встретилась взглядом с подвыпившим гулякой, стремившимся составить ей компанию.
— Эй, куколка, как насчет ночи в моей компании? — заплетающимся языком, предложил он.
Ника устало вздохнула.
— Мне по-ра до-мой, — произнесла она, разделяя слова на слоги.
Мужчина, словно протрезвев, стал повторять:
— Мне пора домой… Мне пора домой… Мне пора домой… Точно, мне пора домой! Сколько времени? — он взглянул на наручные часы. — Бог мой! Ну, я и погулял!
Шиф улыбнулась одними уголками рта и села в такси.
— К Минскому морю, — сказала она водителю, поздоровавшись, и закрыла глаза.
— Не поздновато ли для пробежки? — поинтересовался водитель. Девушка молчала. — Да я так, просто спросил. Извините.
Шиф махнула рукой. Легкий толчок свидетельствовал о том, что машина двинулась с места…
Ника открыла глаза, услышав слова водителя:
— Приехали. Минское море! Только, что молодой девушке под утро нужно тут делать? — таксист повернулся и, прищурив глаза, пристально посмотрел на пассажира.
— Купаться. Зачем еще?
— Что? — его возмущению не было предела. — Тут же… и под утро?
— Ваши деньги! — холодно сказала Шиф и протянула нужную сумму.
Водитель удивленно пересчитал деньги и спрятал их в карман.
Девушка вышла из машины и направилась к выложенному плиткой берегу. Водитель смотрел ей вслед. Такси простояло еще несколько минут и скрылось.
Ника оказалась совершенно одна на всей полукилометровой прибрежной линии, предназначенной для отдыха и прогулок.
За благоустроенной полосой следовали заросли деревьев, низко склонившихся к воде. Они были столь же чисты, как и облагороженная территория. Только вода в озере, которое причудливо назвали 'Минское море', казалась темной от поросших по дну водорослей и другой несуразной растительности.
