Сергей Сазонов - Эликсир Любви
Собеседник лишь улыбался, не замечая этого:
- Я не нарушаю законов природы. В природе всё достается сильнейшему. Он и накормит и защитит. А Ваш поклонник или кто он там....
Соня прервала его:
- От кого-то слышала Ваше кредо. А что Вы делаете, если добыча против? Руки крутите? Под замок, на хлеб и воду сажаете?
- Дайте шанс и не пожалеете. Эти руки могут быть очень нежными.
- Я не сторонница садо-мазо.
- Колючка, - Еще раз улыбнулся Серебровский, - Это даже интересно. Начнем сначала? Позвольте представиться...
- Незачем. Оставьте меня. Так будет лучше всем.
- Угроза? - Почему-то так воспринял ее слова Серебровский.
Появление Алексея прервало его атаки. Серебровский с достоинством удалился.
На этом история не закончилась. Когда зрители расселись по местам, и начался сам концерт, по ряду, извиняясь за беспокойство, прошелся молодой человек с букетом роз. Он добрался до Сони, передал ей цветы, сказав, что является только посыльным, от кого, чего, он не ведает. Алексей вспыхнул. Соня остановила его приложив палец к губам и озорно подмигнула. Алексей ничего не понял, но доверился ей и затих. Девушка внимательно поглядела в зал, высчитывая места, и отправила цветы по рядам вперед, вместе с визитной карточкой, к которой приложилась накрашенными губами. Букет поплыл от человека к человеку, постепенно приковывая к себе внимание зала. Наконец он достиг жены Серебровского. Она сначала удивилась, затем разглядела визитку с отпечатком губ, порывисто встала и в сердцах хлопнула мужа букетом. Цветы разлетелись. Она же нервно стала выбираться из зала. Серебровский ошалело глянул на нее, затем обернулся назад, выискивая глазами Соню. Та сидела с каменным лицом и глядела только на сцену. Зал с интересом наблюдал картину супружеской разборки. Серебровский помялся. Что уходить, что оставаться, все равно на виду у зевак. Багровый, он потянулся вслед за женой.
Следующим днем неожиданно для этого времени года и этих мест, грянула оттепель. Снег подтаял, и по улицам расползлись лужи. Прогулки стали наказанием и пару дней Соня и Алексей если и выходили на улицу, то исключительно в магазин, за хлебом и молоком. Вынужденное затворничество очень даже нравилось Алексею. Да и какой мужчина откажется от домашнего ареста с красоткой на пару. Алексей вспомнил, как на лекциях по психологии в Университете Марксизма-Ленинизма, бабушка преподаватель спрашивала аудиторию: "Что будет, если в темной комнате запереть мужчину и женщину?" "Что?" - выдыхал зал. "Ничего!" - победно возвещала она и толковала о заблуждениях Фрейда. Сейчас Алексей бы с ней не согласился. Старик Фрейд неплохо знал человеческую природу. Всё в мире крутилось вокруг взаимоотношений мужчины и женщины. Любовь без секса, секс без любви - всё было у Скворцова, но чтобы вместе - это впервые. Да так ярко и прекрасно, что прежняя жизнь теперь казалась Алексею лишь прелюдией, подготовкой к настоящему, огромному чувству. Он дорожил каждой минутой рядом с Соней. И если раньше семейная идиллия тяготила его, то сейчас он наслаждался, наблюдая, как Соня хлопочет рядом. Сам он тоже поддержал марку мужчины в доме - по мелочам подремонтировал кое-что в квартире.
На третий день, к обеду, позвонила Сонина одноклассница, та самая, что встретилась им у рынка. Михеева - припомнил Алексей. Она снова приглашала к себе в гости. В другой раз Соня бы обязательно отказалась, но который день сидеть безвылазно в четырех стенах утомит даже завзятого домоседа. И пусть Михеева не бог весть какая подружка, представлялся неплохой повод выбраться из дома. И мама, что пришла на обед, тоже советовала пройтись, подышать свежим воздухом. После недолгих разговоров, уговорились на шесть.
Жила одноклассница неподалеку, через парочку улиц, в стандартной хрущевке, выкрашенной с одного бока в голубой цвет. И как водится, крашеная сторона смотрела на одну из центральных улиц. Обратная часть дома не ремонтировалась с момента его возведения. Такие строения, обновленные с одного края, Алексей называл эстафетными палочками графа Потемкина, придумавшего спасительную для чиновников всех эпох методу городского благоустройства.
К счастью нужный подъезд оказался крайним. До него ещё можно было добраться посуху. Дальше, до самого конца дома растеклась лужа. В этом подъезде кошками не пахло. И не потому, что здесь проживало меньше сердобольных старушек - в одной из квартир первого этажа обитал пес. Судя по голосу был он мелок, вздорен и тонконог. Чужих он встречал из-за своей двери длинным брёхом типа: "Чё приперлись? И без Вас тут хватает. Эй, куда? Куда пошли?! Откройте дверь, пустите меня! Я их порву!"
Подъездные стены, как полагается, пестрели наскальными рисунками и надписями однотипными по всей России, а может и по всему миру. "Интересно, если пачкунов-оболтусов не учить грамоте, как бы, например, выглядела надпись "Бархударов" - дурак", - Так думал Алексей, поднимаясь за Соней на пятый этаж. Здесь, под самой крышей, в угловой однокомнатной квартире с малюсеньким коридорчиком и проживала Сонина одноклассница с мужем и сынишкой. Глядя на их крохотные пенаты было ясно, что они вовсе не результат целевой программы "Жилье-2000", а акт самопожертвования одних из родителей.
Сам хозяин, этакий рыжий боровичок, встретил гостей в линялом тренировочном костюме, вытянутом в коленках. Завидев модную, ухоженную Соню, он смутился и через минуту вышел уже в рубашке и, конечно, джинсах. Гостям он обрадовался, засуетился и сообразно традициям, сбегал за водкой. Имеющуюся дома бутылочку вина и принесенный с собой тортик, он посчитал не серьезными для приема столичных гостей. Жена заикнулась, было против, но муж и не стал ее слушать, радуясь образовавшемуся поводу. Молодая хозяйка не могла не покомандовать на людях и потому наказала попутно купить газированной воды и хлеба. Пока она дожаривала картошку, сервировала стол, хозяин уже появился в доме. Алексей только и успел познакомиться с сынишкой и поближе разглядеть Сонину одноклассницу. Грустинка в глазах, тени как маскировка припухлых век, ногти разной величины - спутники молодой мамаши. Джинсы ещё обтягивали мадам Сижу, но скоро от этой формы одежды придет время отказаться. Всё это Алексей отметил машинально и тут же переключил внимание на её сынишку. Мальчуган воспринял Скворцова как своего и потащил за собой хвастать игрушками. Алексей запросто уселся на ковер рядом с мальчиком и покатал с ним машинки. Как и любой взрослый он завидовал современным детям. "Чего у них только нет? И всё такое яркое, нарядное, с электронными прибамбасами. Такие бы игрушки в моё детство. Хотя, нет, строительный и технический конструкторы у нас были качественнее. Наверное, потому-то и в стране насчитывалось много инженеров. Что ж, какова эпоха - таковы и игрушки. Тогда - ракеты и зайцы-куклы-медвежата, сейчас - Барби с Рублевки, монстры с помойки и солдатики в американской форме." От таких мыслей Скворцову уже стало жаль ещё сопливое будущее России.
