Георгий Реймерс - Северная корона
Алексей и Тата приняли их и легли на маты. Скоро болезненные явления прекратились. Вместе с нормальным самочувствием к Алексею вернулась присущая ему энергичность. Теперь он был готов встретить любые неожиданности. Тата тоже повеселела и начала приводить в порядок свою прическу.
— Куда-то прибыли, — проговорила она, закалывая волосы.
— Полет закончился недавно. Сознание вернулось ко мне во время посадки, сказал Эрей.
— Лоны так нас и не выручили. Наверно, не смогли догнать, — предположила Тата.
Эрей сделал отрицательный жест:
— Такие звездолеты, как этот, не могут состязаться с нашими, развивающими околосветовую скорость.
— Уверен ли ты, что лоны получили сообщение? — спросил Алексей.
— Вполне. Я передал его на частоте работы информаторов, оставленных нашими звездолетами разведки на некоторых планетах. За этими информаторами постоянно следят операторы Центра.
— В чем же дело?
Со стороны двери донесся шорох.
— О нас вспомнили, — вполголоса сказал Алексей.
Он не ошибся. Дверь отворилась, в помещение вошел Чон Щегрен. На нем был космический скафандр, лицевое стекло шлема поднято. Коротким взмахом левой руки он приветствовал пленников, а потом справился об их самочувствии. Алексей и Тата с удивлением заметили, что они понимают его речь.
— Отвечайте! Вы теперь можете с нами разговаривать. Во время длительного сна автоматы речи научили вас языку Великих Крумов, — проскрипел Чон Щегрен.
— Спе-ерв-ва, — выворачивая язык и напрягая гортань, попыталась заговорить Тата.
— Плохо? — пришел ей на помощь Чон Щегрен.
Тата утвердительно закивала головой. Человеческие органы речи не желали издавать такие звуки.
На лице улла появилась гримаса наподобие улыбки.
— Это скоро пройдет, — сказал он.
— У-уж-же… прош-шло… — едва выговорил Алексей. — Вот мерзкий язык! Аж в горле першит.
— Вам обоим, — Чон Щегрен указал своей трехпалой рукой на Алексея, а потом на Тату, — нужно отработать речь. Говорите как можно больше. Этот язык единственный, на котором объясняются в планетной системе звезды Ра-Ксарат.
Глаза Алексея блеснули.
— Эт-то при-ик-каз?
— Это совет. Вы скоро убедитесь, как он вам пригодится. А теперь надевайте шлемы и выходите за мной. Здесь, на спутнике планеты Кру-Ур, нет атмосферы.
Бурая равнина. Непривычно близкий горизонт. На черном звездном небе огромный полумесяц, озаренный неярким светом далекого рубинового солнца. Это она, Кру-Ур, планета загадочных крумов. Ровный жемчужно-розовый фон. Ни одного пятна, никакого намека на разрывы в мощной облачности, надежно скрывающей ее от посторонних глаз. Осматриваясь, Алексей заметил, что Эрей внимательно глядит на звездолет.
— В чем дело? — спросил он молодого лона.
— Разве не замечаешь? Куда-то девалась вторая половина космического корабля.
— Да-а, — удивленно протянул Алексей.
Он вспомнил, что звездолет был похож на две скрепленные ракеты. Действительно, где же одна из них?
— Наверно, вторая половина была чем-то вроде цистерны, и ее сбросили, когда израсходовали горючее.
— Не похоже.
— Здесь разговаривают только на языке Великих Крумов, — раздался резкий окрик Чона Щегрена.
— Где часть вашего звездолета? — спросил Эрей.
Из горла улла вырвались звуки, похожие на булькающие смешки.
— Попробуй догадайся сам, ты Понимающий Всех! Что подсказывает тебе твой развитый ум?
— Я думаю — половина звездолета использована не для хорошего дела.
Чон Щегрен вскинул глаза и встретился с пристальным взглядом Эрея. Недолго длилась эта безмолвная дуэль, улл отвел взгляд и с вызовом бросил:
— Смотря для кого!
— И для тебя тоже, — не повышая голоса, предупредил Эрей.
Чон Щегрен заметно смешался, но быстро обрел свой прежний высокомерный тон.
— Идите за мной! Я проведу вас туда, где вы будете ожидать вызова к Великим Крумам, — сказал он, направляясь к виднеющимся невдалеке сооружениям.
Гладкая широкая дорога, проложенная по равнине, покрытой тонкой, как пудра, бурой пылью, вела от площади космодрома к скрытому в недрах спутника городу. Отталкиваясь одними носками, Эрей и Алексей с Татой почти без усилий шли за размашисто шагающим уллом. Около входного сооружения Чон Щегрен остановился. В больших герметических воротах распахнулась дверца, и все четверо вступили в подпочвенный город.
Небольшая квадратная комната, тусклый красноватый свет, раздражающий грохот проносящихся за стеной грузовых составов. И так все время, которое тянется мучительно долго, бесконечно.
Лежащий на чем-то, подобном тонкому матрацу, Алексей перевернулся на спину. Он был взвинчен и зол. Не видно конца пребывания в недрах этого спутника, превращенного в базу снабжения планеты Кру-Ур. По словам Чона Щегрена, все население планетной системы звезды Ра-Ксарат в основном работает на крумов. «Великие Крумы», как он их называет, составляют верхушку здешнего разношерстного сборища разумных и полуразумных существ. К последним он относит каких-то зендов. Алексей поморщился. Авды тоже мало чем отличаются от мыслящих животных. Нечто вроде умственно развитых псов, готовых, не рассуждая, бросаться на кого прикажут хозяева.
Интересно, что это за крумы, сумевшие поставить себя на положение чуть ли не богов? Даже уллы трепещут перед ними. А ведь нельзя сказать, что такие, как Чон Щегрен, недостаточно умны и развиты.
Но когда же решится их судьба? Алексею так осточертело сидеть в четырех стенах, что он был готов на любые перемены, лишь бы вырваться отсюда. Тата тоже стала раздражительной и при встречах с Чоном Щегреном старалась поддеть его как только могла. Один Эрей не терял присутствия духа. Он по-прежнему был уравновешен и внешне совершенно невозмутим. «Что у него за нервы!» — дивился Алексей, втайне завидуя лону.
— Чем сегодня порадуете? Очередной порцией болтовни о могуществе крумов? иронически спросила Тата.
Алексей повернул голову и увидел стоящего в дверях Чона Щегрена.
— У тебя злой язык, Красноголовая, — ответил улл. — Если будешь так разговаривать с Великими Крумами, то пожалеешь об этом.
— Крумы, крумы! — вспылила Тата. Пересыпая непривычную речь русскими словами, она дала выход накопившейся злости: — Что ты лебезишь перед ними точно холуй? Неужели у вас, уллов, нет чувства человеческого достоинства… Тьфу! — спохватилась она. — Тоже сказала, человеческого!. Где вам до людей! Вы развитые, разумные, а низвели себя на положение неполноценных. Да мы, на вашем месте, быстро бы научили их, как самим кусок хлеба зарабатывать. — Тата перевела дух и, придумав, махнула рукой: — Вы и сами, наверное, такие же любители выезжать на чужом горбу.
