Сергей Панченко - Апокалипсис «Фунги» (СИ)
Андрей достал рацию.
— Бабуля считает гостинцы с обратной стороны. Осталось немного.
— Спасибо бабуля, сейчас навалимся.
Огонь усилился и мечущиеся среди деревьев фигурки стали пропадать в лесной чаще. Через некоторое время там замелькали «камуфляжи» наших товарищей. Мы поднялись и пошли навстречу.
— У нас два легко раненых. Олексей в плечо и Марат в ухо.
— В ухо? — Переспросил Егор. Но в его лице не было и тени усмешки. — У нас Кравец и Челоян, и трое раненых.
— Толика Кравца убило? — Не веря своим ушам спросил Андрей. — Мы же в школе одной учились. А у Челояна дети маленькие — двойняшки.
— А что поделаешь. Их тут намного больше чем нас было, да еще подмога. — Егор осмотрел всех бойцов. — Пора выходить, а то все останемся.
Чтобы быстрее перебраться на другую сторону взяли вражеский грузовик. Андрей объяснил нашим чтобы не открывали огонь по машине. Тела Челояна и Кравца взяли с собой, чтобы нормально предать земле.
На противоположном берегу наши парни тоже потеряли в бою двоих, и раненых у них было шестеро. Захват моста дался нам тяжело и хотелось верить, что жертвы не будут напрасными. Свою задачу мы выполнили, теперь требовалось заставить наших противников поверить в то, что обе группировки имеют территориальные притязания друг к другу.
Глава 8
Война началась. Чтобы ее разжечь одного инцидента на мосту было недостаточно. Провоцирующая дезинформация и действия велись на всех уровнях. Внутренние агенты должны были подливать масла в огонь внутри вражеских группировок. Наша группа, устоявшимся составом успела еще дважды побывать на смежной территории. Таких боев, как на мосту уже не было, но эффект от вылазок был не меньший.
Более профессиональная «Армия Возрождения» давила бандитские бригады Панюшки по всем фронтам. Мы всегда находились где-то посередине воюющих сторон, прикидываясь то одной, то другой. Я заметил, что приобретаю способность чувствовать опасность. Всегда, когда в душе появлялось необъяснимое чувство тревоги, стоило ждать неприятных сюрпризов. Я стал полностью доверять новому чувству.
Грянули декабрьские морозы. Гудки тепловозов стали намного пронзительнее. Отовсюду шел пар, из неприкрытых плотно дверей, из теплиц, от техники и наконец, от людей. «Элеватор» жил и был не менее активен, чем в теплое время. Мне казалось, что наше сообщество есть какое-то маленькое подобие нового мира. Почему? Не только потому, что мы объединились против страшной катастрофы и всех пришедших вместе с ней бед. Другие тоже объединились, но у них не очень-то получается. Дело было в другом. Не знаю как это получилось у Терентия, но он смог создать правильную обстановку внутри нашего анклава. Каждый из нас чувствовал, что его усилия и умения необходимы для нормальной жизни всего сообщества.
У нас поощрялось новаторство и вообще все умные идеи. Благодаря такому подходу с каждой прожитой минутой наш «Элеватор» становился все более эффективным. В эту зиму была запущена теплоэлектростанция собственного производства. Сжигаемому на отопление углю нашли применение и в виде электричества, что оказалось намного удобнее изношенных дизельных генераторов. В домах по вечерам загорался свет. У детей снова появились ноутбуки, телефоны и прочие потребляющие ток приборы. Я сам раздобыл себе в Октябрьске ноутбук и кучу дисков с играми, и к жуткой ревности Камилы иногда изменял ей с ним.
Наши отношения с Камилой перешли стадию дружбы, и стали больше напоминать семейные. Я почти не бывал в комнате отца, все время проводя с девушкой и уже стал воспринимать это как само собой разумеющееся. Мне вскоре намекнули, что если у нас всё настолько серьезно, то пора бы и подумать о создании семьи. А там уже переехать в семейное общежитие.
Нам с Камилой эта идея пришлась по душе, и мы решили сделать небольшое мероприятие по случаю нашего бракосочетания. Дату выбрали за неделю до Нового года. Я даже нашел черный костюм, почти моего размера. Камиле, местные швеи-рукодельницы, пошили белое платье по её фигуре. Я его не видел, из-за дурацких примет, но каждый раз, когда Камила мерила его тайком, глаза у нее горели. Она обещала мне, что я потеряю дар речи, когда увижу её в нем.
Мы, наверно, очень сильно ждали это событие, поэтому оно и не случилось.
Одним из зимних вечеров, мы с Камилой лежали в ее кровати и предавались вслух мечтам. За окном свистела метель, а у нас тускло горел ночник, было тепло и уютно. Вдруг, по коридору раздались шаги. В душе неприятно кольнула догадка, что это за мной. В дверь постучали.
Я встал и открыл дверь намерено сузив глаза, чтобы показать как я глубоко спал до этого стука.
— Тарасов Сергей? — Спросил покрытый снегом посыльный.
— Да, это я. А в чем дело? — Спросил я голосом уставшего человека.
— Вас срочно вызывают. Пятый уровень. Распишитесь.
Посыльный сунул мне под нос листок на планшете. Прежде чем найти свою фамилию я пробежался по всему списку. Вся наша группа. Я чиркнул роспись.
— Сейчас буду. — Обнадежил я его.
Тот молча кивнул и скорыми шагами удалился.
— Что это пятый уровень? — Спросила Камила.
— Это значит, что нашу свадьбу не удастся сыграть в срок. Это значит, что сейчас я должен явиться с вещами, и нас куда-то отправят. А раз такая срочность, значит какое-то ЧП.
В глазах Камилы появились слезы. Мне хотелось её успокоить, но в душе застряла злость на обстоятельства перечеркнувшие наши планы. В итоге, я как-то холодно попрощался, совсем не так как было нужно.
По дороге в штаб появились первые неприятные предчувствия. Я списывал их появление на то, что все получилось скомкано и не запланировано. Так и раньше бывало, но как только мы пересекали ворота «Элеватора», оставалась только решительность и вера в успех.
— Опишу ситуацию вкратце. Группа Нигматулина пропала из радиоэфира три дня назад. Есть подозрение, что они попали в засаду и понесли потери. Но часть могла попасть в плен. Сами понимаете, чем это может грозить. — Старостин подошел к карте и обвел указкой участок. — Они последний раз докладывали из этого места. В округе пять деревень, расположенных близко друг от друга. Придется обследовать все, пока не нападете на след. По радиоперехватам можно предположить, что их взяли в плен бойцы «Армии возрождения». Если кто-то раскололся, то всем придется не сладко. Если анархисты и «Армия Возрождения» объединятся против нас, то это будет самый неблагоприятный расклад.
Сразу скажу, что надежд особых мы не питаем обнаружить группу живыми, но и бросить не можем. Полагаюсь исключительно на ваш профессионализм и удачливость. Жители деревень должны были видеть кто захватил наших парней, что с ними случилось, расстреляли или увезли.
