Мэри Кларк - Убийство Золушки
Мартин Коллинз был привлекательным и харизматичным мужчиной. Он смог так уболтать десятки тысяч людей, что те с радостью несли ему свои с таким трудом заработанные деньги. Теперь он использовал свои способности, чтобы с помощью экрана зомбировать телезрителей.
Лори уменьшила звук и отвела смертельно бледную Розмари к креслу. Сама она уселась на диване напротив.
– Я бы хотела знать все ответы, – начала журналистка, – но мы сами знаем ненамного больше, чем вы. А новая информация поступает очень быстро. То, что говорят о Дуайте, – правда, но полиция подозревает, что дело здесь нечисто. Мы считаем, что этот Стив Роман пытается остановить производство, но по чьему распоряжению? Это нам неизвестно.
– Это из-за Сьюзан? Он что, убил мою дочь?
– Честное слово, мы не знаем, – Лори взяла женщину за руку. – Всем этим занимается полиция. Сегодня они обыщут жилище Романа в Сан-Франциско, и у них уже есть приоритетный ордер на его арест. Алекс сейчас внизу беседует со службой безопасности. Мы обеспечим вам постоянную охрану, Розмари. Мы все выдохнем с облегчением – и, может быть, узнаем что-то новое, – когда поймают Стива Романа.
Идя к лифту, Моран проверила телефон. Эсэмэска от Алекса гласила: «С охраной всё в порядке, жду в лобби».
Она чуть не пропустила знакомое лицо мужчины, который выходил из номера в конце коридора. Ричард Хэтэуэй.
Инстинктивно Лори повернулась к нему спиной и продолжила возиться с телефоном, пока не услышала сигнал закрывающегося лифта. Что здесь делает Хэтэуэй? Он ведь отказался от гостиницы.
Лори неслышно прошла по коридору и прижала ухо к двери, из которой он вышел. Внутри играла музыка. Прежде чем поняла, что делает, она уже стучала в дверь.
Дверь открылась – перед ней стояла Мэдисон Мейер в белом халате.
– Лори? Привет. – Мэдисон затянула пояс халата на талии. – А что вы здесь делаете?
– Я приехала к Розмари, – ответила женщина, показывая на коридор. – Я… Это что, действительно Ричард Хэтэуэй только что вышел от вас?
Мэдисон широко улыбнулась и хихикнула совсем по-девчоночьи.
– Отлично. Думаю, что не имеет смысла скрывать это, тем более что теперь мы все уже взрослые.
– Вы и Хэтэуэй?
– Ага. Конечно, не все это время. Но можно сказать, что слухи о симпатичном молодом профессоре имели под собой основу. Я узнала, что он приехал на съемку, и решила сказать «привет». Просто посмотреть, вспомнит ли он былое. Я сама не могу в это поверить, но мы… опять запылали.
Лори не знала, что сказать. В ее жизни сейчас происходило слишком много всякого, чтобы она могла позволить себе думать еще и о любовных похождениях Мейер.
Мэдисон спросила, как поиски Романа скажутся на расписании съемок.
– Просто чтобы предупредить агента, – добавила она.
– Скоро мы все узнаем, – сказала Лори, сдерживаясь, чтобы не закатить глаза. – Поздравляю вас с возобновлением ваших отношений с профессором.
Нажав кнопку лифта, она поняла, что что-то волнует ее в том, что Хэтэуэй был в комнате у Мэдисон. Сам факт ее не удивил. В конце концов, профессор имел репутацию бабника, Мэдисон тоже не была монашкой, и оба они были очень привлекательны.
И тем не менее что-то ее терзало. То же самое чувство она испытывала вчера, когда говорила с Николь о ее ссоре со Сьюзан. Может быть, эта работа заставляет ее искать подвох в любом разговоре?
Выйдя из лифта, Лори в верхнем левом углу лобби увидела объектив камеры наблюдения. Сейчас наблюдение повсюду ведется почти открыто, подумала она, поежившись от мысли, что Дуайт скрытно наблюдал за ними все эти дни.
Скрытно. Камеры. В отличие от камер в гостинице, все камеры в доме Дуайта были упрятаны в стены.
Лори набрала номер детектива Рейли. «Ну же, – торопила она, – скорее сними трубку».
– Рейли слушает.
– Детектив, это Лори Моран. У меня есть кое-какая…
– Я уже говорил, миссис Моран, что мы над этим работаем. Но нам требуется время. Спросите хоть у своего отца.
– В доме в Бель-Эйр Дуайт Кук установил наблюдение.
– И что? Я вам сам об этом сказал.
– Аппаратура была спрятана в стенах. А он предложил нам дом всего неделю назад. Он не мог разместить ее за одну неделю. Это, видимо, его стандартный подход.
– Яхта, – сказал детектив, поняв ее логику.
– Вот именно. Пусть там поищут скрытые камеры. Если смерть Дуайта не была случайной – если его действительно убили на яхте, – у вас может появиться запись.
– Я сейчас же пошлю туда специалистов. Отличная мысль, Лори. Спасибо.
Не успела она разъединиться, как раздался новый звонок. Это звонил Алекс.
– Ты где? – спросила журналистка. – Я в лобби и тебя не вижу. Ты не поверишь, но я засекла Мэдисон с…
– Я подогнал машину ко входу, – прервал ее Алекс. – Хочешь услышать хорошие новости?
– После всего, что случилось? Ну конечно.
– Джерри. Он пришел в себя и требует нас к себе.
Стив Роман сидел за рулем своего пикапа возле пункта раздачи бесплатного супа. Он знал, что Мартин Коллинз сейчас внутри. Здесь каждую неделю собирались фотографы, которые снимали, как он кормит нуждающихся. Стив также знал, что суммы, которые «Адвокаты Господа» собирали в качестве пожертвований, во много раз превосходили те, которые тратились на бездомных бедняков.
Все эти годы он наблюдал, как росли запросы Мартина. В самом начале Коллинз пытался как-то объяснять свои небольшие роскошества: хороший обед – это его единственное удовольствие; костюм от портного – он сделает его более привлекательным для спонсоров и так далее. Но со временем роскошества становились все дороже и случались все чаще – особняки, каникулы в Европе, загородные усадьбы… Мартин уже давно прекратил что-либо объяснять.
Но Роман всегда верил, что влияние Мартина на мир – и его внимание лично к Стиву – делали его истинным лидером. Именно поэтому он готов был выполнить все, что только Церковь потребует от него.
Роман почувствовал, как пальцы сжались на руле, когда он вспомнил, что сказал Мартин журналистам в тот день. Он назвал его «психически больным человеком, проникшим в ряды его Церкви». Он заверил журналистов, что АГ делали все возможное, «чтобы обнаружить преступника».
Стив знал, что влип по собственной глупости. Он избил того парня, который обнаружил его в доме, гораздо сильнее, чем это было необходимо. А эта соседка в Окленде? Это было совсем ни к чему.
Но если Роман был так уж психически болен, то, значит, Коллинз тоже должен нести ответственность за его действия. Ведь Мартин знал, что у Стива проблемы с эмоциями. И все-таки к кому преподобный обратился, когда ему понадобилось досконально узнать, что Николь Меллинг говорила о нем в программе «Под подозрением»? Правильно – к нему. По мнению Стива, во всех его действиях – правильных или нет – Мартин был так же виноват, как и он сам.
