Мартин Кейдин - В плену у орбиты
— Ну… а официальных заявлений не было?
— Нет, сэр.
Президент оглядел сидевших за столом.
— Ну что ж, джентльмены, очевидно, встает вопрос — не попросить ли нам о помощи на основе договора.
Все беспокойно заерзали в своих креслах.
— Бог мой надеюсь, что до этого не дойдет! — воскликнул руководитель НАСА. — И вместе с тем я… вся беда в том, господин президент, что это может оказаться единственной возможностью спасти Пруэтта и…
Он замялся.
— Продолжайте, — сказал президент.
— Видите ли, сэр, договор, который мы подписали в прошлом году, предусматривает взаимопомощь и сотрудничество, как вы знаете, во многих областях. Сюда же входит и спасение космонавтов. Но они еще не сделали никаких заявлений относительно своего нового запуска. Мы не сомневаемся, что они попытаются перевести корабль на нашу орбиту, но наверняка этого не знаем. И даже если они предпримут такую попытку, нет гарантии, что им это удастся. И, как бы ни велика была ставка… а Дик Пруэтт мне очень дорог, господин президент… вся загвоздка в том, насколько оправдано обращение к русским за помощью до тех пор, пока они, во-первых, не выйдут на новую орбиту, и, во-вторых, пока мы не будем знать, что у них есть шансы на успех. Хоть положение скверное… и нет надежды на улучшение… но если мы попросим помощи, это разнесется по всему свету.
И если…
— Все эти «если» мне отлично известны, — перебил его президент. — Если мы попросим помощи, а они не смогут выйти на орбиту «Меркурия», то мы не только понесем первую потерю в космосе, но и выйдем из этой истории с прискорбным уроном для нашего престижа. — Вы это хотели сказать?
— Да, сэр, — удрученно кивнув, сказал руководитель НАСА.
Президент обратился ко всем.
— Джентльмены, я полагаю, все вы отдаете себе отчет, какие колоссальные последствия влечет за собой решение, которое мы примем. Не говоря уже о нашей тревоге за жизнь этого человека, мы не можем игнорировать то освещение, какое эти события получат в мировой прессе. Поэтому я хотел бы, чтобы мы выработали определенную линию. Теперь слушайте меня внимательно. Во-первых, мы будем продолжать делать все возможное, чтобы обнаружить и устранить повреждение в капсуле…
Он посмотрел на руководителя НАСА, и тот заверил его, что все будет сделано.
— Очень хорощо — продолжал президент. — Во-вторых, мы доведем до конца вариант «Джемини». Я исхожу из того, что при любых обстоятельствах дублер… э — э…
— Джеймс Дагерти, сэр.
— Спасибо… Так вот, Дагерти должен иметь полную гарантию, что будет спасен, если окажется, что мы слишком поторопились с запуском «Титана-Джемини». Такова другая сторона дилеммы, джентльмены. Мы вот-вот потеряем одного человека, и теперь рискуем жизнью второго. Если получится так, что мы потеряем обоих, то последствия будут…
Он побарабанил пальцами по столу.
— И все же, если мы не попытаемся спасти Пруэтта, будет еще хуже. Намного хуже. Не так страшно, если нас будут проклинать за неудачу, вот бездействия нам не простят. Итак, у нас иного выхода нет. Мы будем продолжать готовить «Джемини». Марвин, передайте вашим людям, что я понимаю, сколько сил они кладут на то, чтобы «Джемини» взлетел вовремя… Я хочу, чтобы вы передали им это как можно скорее.
— Да, сэр, это будет сделано немедленно.
— Хорошо. Дальше… Пруэтт не женат… это несколько облегчает дело. Да, а как его родители? — Он посмотрел на начальника штаба ВВС, сидевшего в конце стола. — Генерал?
— Как вы знаете, сэр, мы мало чем можем им помочь. Нам бы хотелось сделать это по возможности ненавязчиво. Капеллан авиабазы Саффолк, сэр, уже в доме Пруэтта. Но есть… Я хочу затронуть другой вопрос, господин президент. Мы приказали нашим самолетам войти в контакт со всеми советскими траулерами, судами слежения, в общем со всеми, кто имеет какое-либо отношение к советской системе радиосвязи. Мы получили подтверждение, что они имеют прямую связь с вновь запущенным космическим кораблем. Мы обратились к ним и официально попросили, чтобы они были готовы принять нашу просьбу о помощи. Видите ли, сэр, вдруг мы наладим эти тормозные ракеты, а в возможных районах возвращения бушуют штормы. Из-за штормов нашей службе спасения будет чрезвычайно трудно выйти вовремя в нужный район, если мы потеряем контакт с «Меркурием». Я понимаю, это не очень много, господин президент, но мы можем действовать только в этом направлении. Президент отодвинул от себя бумаги.
— Ну что ж, значит можем только так… Мы знаем, на что идем с «Джемини»… что поделать, мы тут, так сказать, играем по слуху… Кстати, Марвин, если русские подойдут к «Меркурию» и сочтут, что Пруэтта можно взять к себе на борт, вы не измените своих планов относительно запуска «Джемини»?
— Нет, сэр, не изменим. У нас нет выбора. Русский может буквально сесть на капсулу и все же по какой-либо причине окажется не в состоянии взять Пруэтта к себе на борт. Что бы ни случилось, пока Пруэтт в опасности, мы, разумеется, не откажемся от вывода «Джемини» на орбиту.
— Все ясно, джентльмены. Держите меня круглые сутки в курсе дела, сообщайте обо всех значительных изменениях обстановки как к худшему, так и к лучшему. Будьте готовы реагировать на любой поворот событий. Я хочу также, чтобы вы не снимали руки с пульса общественного мнения. Если мы придем к финишу с подбитым глазом, то сведем на нет многолетнюю работу по завоеванию симпатий человечества. Это может вызвать такой взрыв негодования, которого не осмелится игнорировать ни один конгрессмен, и в один прекрасный день может рухнуть вся наша программа освоения космоса. Предугадать все последствия невозможно.
— Я хочу, — продолжал президент, — чтобы публиковались официальные сообщения для народа. Я хочу, чтобы люди знали, что мы делаем все возможные для… ну, вы сами знаете, что там дальше писать. Пока все. Спасибо, что все собрались так быстро.
Когда президент пошел к двери, все встали. Вдруг он остановился и снова повернулся к собравшимся.
— Есть еще одна возможность помочь нашему другу в космосе.
Все недоуменно посмотрели на него.
— Мы можем также попытаться молить господа. Вполне возможно, что это все, что нам осталось.
Двести тридцать две минуты… Военная система обнаружения и сопровождения космических объектов и принадлежащая НАСА сеть слежения за космическим пространством подтвердили частоты, на которых работает неизвестный корабль, — радиотелефонная связь на частотах 20,006 и 143,625 мегагерц и периодически работающий передатчик на частоте 19,948 мегагерц. Эти частоты типичны для советских пилотируемых кораблей. Счетно-решающие устройства в Годдардском центре переработали данные сопровождения, произвели обратную экстраполяцию и получили точные географические координаты места запуска и момент старта.
