Гордон Диксон - Молодой Блейз
Как ни удивительно, Маккей тоже был против геостанции, но по совершенно иным причинам.
Насколько понял Блейз, он потребовал, чтобы все те, кто будет работать над проектом, обязательно принадлежали к какой-либо церкви и непременно были глубоко верующими людьми.
Он представил дело так, что Ассоциация практически безупречна во всем, что касается религии. Если на ней и есть несколько человек, не принадлежащих ни к одной из церквей, никому из них и в голову не придет утверждать вслух, что Бога нет.
Маккей гневно бросил в лицо членам Палаты упрек, что среди специалистов, нанятых на других мирах, могут оказаться люди, которые не только сами не верят в Бога, но будут активно и публично отрицать Его существование и выступать против Его церквей. Таким образом, подчеркнул Маккей, они будут выступать и против всего народа планеты.
Блейзу не было нужды искать политическую подоплеку его выступления и предложений. Пять Сестер никак не могут отказаться от поддержки проекта: учитывая то, сколько прихожан они уже проиграли Маккею, у них просто не было иного выхода, как добиваться одобрения проекта, чтобы после его утверждения иметь возможность хвалиться перед своими избирателями, что именно они добились принятия этого закона.
С другой стороны, требования Маккея были практически невыполнимы: другие планеты и специалисты, нанятые на них для сооружения геостанции, никогда не согласятся связать себя обязательством, что все участвующие в строительстве будут людьми верующими и членами какой-либо церкви.
Например, на Кассиде при приеме на работу вообще никто не имел права задавать какие-либо вопросы о вероисповедании.
Довольно многие на Кассиде и на некоторых других мирах, откуда обязательно понадобится привлекать специалистов, вообще считали себя атеистами. Даже экзоты, всегда уважительно относившиеся к свободе личности, придерживались мнения, что любая вера в какое-то конкретное божество препятствует развитию человеческой культуры.
Не оставалось никаких сомнений в том, что Маккей в сущности саботирует проект геостанции, хотя и делает вид, что поддерживает его. В то же время он явно добивается поражения Пяти Сестер, чтобы занять в Палате ту главенствующую роль, которую они так долго играли.
Слушая Маккея, Блейз осознал, что тот, вполне возможно, достигнет своих целей. На Квакерских мирах всегда в большом почете были люди, обладающие способностью воодушевлять и вести за собой других. Несомненно, Маккей принадлежал к числу именно таких харизматических личностей. Большинство депутатов тянулись к нему, подобно железным опилкам, которые более сильный магнит оттягивает от более слабого.
Когда наконец Маккей закончил свою речь, внизу раздались дружные аплодисменты; к ним присоединились даже и некоторые посетители на галерее, хлопавшие до тех пор, пока Том не призвал их к порядку.
Блейз вместе со всеми покинул галерею и отправился в апартаменты дожидаться выхода дневных выпусков новостей.
Последний утренний выпуск принтер допечатывал, как раз когда он вошел. Блейз выбрал листы, где говорилось о Маккее.
Разумеется, никаких комментариев к речи он еще не предполагал, но тон статей вполне оправдывал ожидания Блейза, а именно: какое бы решение ни было принято по геостанции, Маккей поднял очень важный, хотя и щекотливый вопрос о тех, кто будет работать над проектом: должны ли быть эти люди верующими в нашем понимании?
Тон сообщений дневных газет был уже совершенно другим. Все они подчеркивали, что раз такой вопрос поднят, то так или иначе он должен быть решен. В вечерних изданиях уже появились результаты опроса общественного мнения: подавляющее большинство высказались за те ограничения, какие предлагал Маккей.
Комментарии стали более сдержанными, но и более аргументированными.
Блейз как раз читал одну из статей, когда послышался сигнал видеофона; отложив газеты, он взглянул на экран и увидел сообщение Данно:
«Заехать за тобой в восемь? Можем вместе поужинать.
Президент».До восьми оставалось еще два с половиной часа. Блейз провел их, изучая прошлую деятельность Палаты. Его интересовало, случались ли раньше подобные кризисы на религиозной почве при обсуждении жизненно важных для всей планеты вопросов. В конце концов он насчитал их восемь, и все они были решены в пользу веры. Продолжая эти исследования, он узнал, что затем в большинстве случаев подобные проекты воскрешались и снова проходили через Палату, только уже как части других, совершенно не связанных с ними проектов, и в такой форме, которая позволяла исключить или как-то обойти религиозные причины, препятствующие принятию этих проектов в первоначальном виде.
Не успел он как следует углубиться в изучение этих вопросов, как открылась дверь и вошел Данно. Его глаза как обычно блестели, и он выглядел как всегда здоровым и энергичным.
– Ну как? Готов? – спросил он.
– Так точно, господин президент, – ответил Блейз, откладывая бумаги в сторону.
Обед проходил в одном из многочисленных ресторанов, где Данно принимали как одного из самых желанных клиентов. Его появление здесь можно было считать неплохой рекламой заведению, а также свидетельством высокого уровня ресторана.
В этот вечер Данно был весел, остроумен и вообще в ударе. Он болтал обо всем, но – заметил Блейз – ни словом не обмолвился о речи Маккея.
Блейз и не ожидал этого. Он был просто доволен, что снова сидит за обедом с Данно и купается в потоках его обаяния, так как именно сейчас, после эффектной речи Маккея, и особенно после того, как он увидел Данно спящим, ему было просто необходимо нечто подобное. Но мало-помалу Блейз то и дело начал замечать в обычном на первый взгляд поведении брата какую-то фальшь.
Беседа по-прежнему текла очень непринужденно, затрагивая множество тем, Данно внешне не проявлял никаких признаков усталости. Однако от внимания уже насторожившегося Блейза не могли ускользнуть следы опустошенности и отчаяния – то в глазах, то в складках около рта, которые он впервые увидел на лице спящего Данно.
Брат явно переживал кризис, причем уже давно: вряд ли это была всего лишь скрытая реакция на сегодняшний демарш Маккея в Палате.
Кроме того, следовало учесть, что без причины Данно просто не стал бы приглашать его на обед; значит, рано или поздно причина выявится.
Так и случилось, когда уже был подан десерт. Данно настоял, чтобы Блейз, вопреки своим привычкам, после еды выпил вместе с ним бренди. Блейз вообще-то не имел ничего против алкогольных напитков, он просто не видел в них никакой пользы, учитывая свои грандиозные планы.
– Тебе, возможно, покажется несколько неожиданным, – начал Данно, сделав глоток и убедившись, что Блейз последовал его примеру, – но после того как я сопоставил множество возможностей и оценил общую ситуацию на других мирах, я решил, что мне следует согласиться с твоими планами на будущее.
