Галина Полынская - Сердце Лета
– О! – воскликнул Кусон, увидев Тротила. – Уже выспался?
– Практически. Лета, сходи к Терею, посмотри, как он там.
– А чуть позже нельзя? – возмутился Преал. – Мы творим!
– Потом натворите, сходи, Лета, проведай.
Девушка кивнула, спрыгивая с дивана. Она самостоятельно вызвала подъемный луч и через мгновение исчезла.
– Ребята, кажется, у меня проблемы, – Тротил присел рядом с Угой. – Плесните мне глоточек.
– Что за проблемы? – Кусон щедро налил ему голубоватой жидкости в чистый стакан.
– Еще в медицинском ходили сплетни, что долгие полеты на кораблях вызывают различные расстройства организма. Так вот, кажется, со мной уже кое-что произошло, теперь стану оды писать, больше нечем будет занимать досуг.
– Да ладно тебе, – отмахнулся Кусон, – с чего ты это взял?
– Вот смотрите, у нас на корабле одна-единственная девушка, причем очень красивая, но я никогда, ни разу не думал о ней, как о женщине, вы понимаете, о чем я? Мой организм на нее никак, то есть совсем никак не реагирует!
– Хм, – сказал Фарот, – я, если честно, тоже никогда не думал о Лета в контексте «мужчина-женщина», я к ней как к сестре отношусь. А ты, Преал?
– В отличие от большинства, я не являюсь похотливцем, вожделеющим всех существ женского пола! Прежде всего, я вижу в женщине человека, личность…
– Все с тобой ясно. А ты, Уга?
– Для меня Лета объект для изучения, – признался он, – как если бы она была редкостным растением или говорящей статуей.
– А ты, Кусон? – с каждым отрицательным ответом на душе Тротила немного легчало.
– Я с ней познакомился, как с братом Фарота, – Кусон разлил по стаканам остатки голубой жидкости. – И даже когда я узнал, что она скорее сестра, чем брат, как-то автоматом продолжил относить к ней, как к фаротскому родственнику, вернее родственнице. Родственники моих ближайших друзей меня никогда особо не возбуждали.
– А ты, Триумат?
– Она по возрасту мне в дочки годится.
– Лета говорила, что ей полтора миллиона лет.
– Это число могло быть единственным, сохранившемся в ее памяти, вот и назвала, что помнила, не факт, что это и есть ее возраст.
– Значит, никто, да? – Тротил обвел взглядом компанию. – А вам не кажется это странным? Мы практически все свое время проводим вместе в ограниченном пространстве, с единственной девушкой в коллективе и…
– Может, все дело в ее внешности? – призадумался Уга. – В том, что она больше похожа на существо третьего пола, нежели на обычную девушку? М-да, вообще-то интересно, я об этом раньше как-то не думал.
– Садимся, – сообщил Триумат. – Желаете в последний раз осмотреть местность?
Ярчайший свет посадочных лучей выхватывал скованные льдами горные вершины и практически ровный, будто искусственно созданный круг плато без каких-либо признаков растительности.
– Курорт, – хмыкнул Кусон. – Мне нравится.
Глава 39
Совершив посадку, «Алхимик Апелюс» погасил все свои огни, не оставив даже опознавательных. Черная корабельная громада замерла среди снежных вершин, притаилась неизвестным гладким зверем.
– Мы уже сели? – раздался голос Лета. Девушка выходила из подъемного луча.
– Да, – Тротил отвернулся от бокового иллюминатора, – местечко что надо. Если корабль, как следует, заметет снегом, нас никто никогда не найдет, можем сидеть тут вплоть до распада Вселенной. Как самочувствие Терея?
– Он попросил принести ему одежду.
– В смысле? Телепатически?
– Нет, – девушка замешкалась, не зная, как это обозначить. – Ртом попросил.
– Не понял, он что, очнулся?
– Да, встал, снял с себя все эти штуки, – она показала, как он снимал датчики и выдергивал иглы реанимационной машины, – спросил, что это за место, потом поинтересовался, где Кусон, и попросил принести ему одежду.
– Ну, что ж он такой неугомонный, а? – рассердился Тротил. – Хоть к кровати привязывай!
Он вызвал подъемный луч и скрылся из вида.
Терей бродил по медицинскому отсеку и рассматривал оборудование.
– Слушай, Терей, ты уже основательно притомил! – на пороге возник Тротил. – Кто тебе разрешил вставать?
– Я прекрасно себя чувствую, – его лицо было землистого оттенка, обведенные черными тенями тусклые глаза запали, на голой груди алели подзажившие шрамы, – только слабость и хочется есть. Лета сказала, мы на военном корабле?
– Да, – Тротил подошел к нему вплотную, осматривая рубцы. – Поразительно, эта техника действительно творит чудеса.
– А что со мной было? – Терей терпеливо ожидал, пока Тротил закончит осмотр. – Помню, мы были дома у какой-то яркой, громкой женщины, а дальше все очень смутно.
– Триумата ты не помнишь?
– М-м-м-м…
– Понятно. В дом к яркой женщине забрел похмельный дядька, угнавший вот этот самый военный корабль, и теперь мы путешествуем все вместе. Поразительно, поразительно, как хорошо срастается…
– А куда именно мы путешествуем? И где Кусон? Еще я просил Лета принести мне одежду. Так что со мною было?
Тротил уже готов был сказать «видишь ли, ты слегка умер», как двери в медотсек распахнулись, и ворвался Кусон с ворохом одежды.
– Братик! Выздоровел, да?
– Практически, – слабо улыбнулся Терей. И хотя на его тонком благородном лице не отразилось особых эмоций, было очевидно, что он очень рад видеть Кусона.
– Я тебе штанцы твои любимые принес, – Кусон встряхнул, расправляя темно-серые, в тонкую светлую полоску, брюки вполне демократического покроя, – и свитерок вот этот.
Свитер оказался элегантным, крупной вязки, приятного для глаза кремового цвета.
– Бельишко, ботиночки, рубашечка – все принес! – Кусон не знал, куда себя девать от радости, что брат снова жив и практически здоров. – Одевайся скорее, хочу тебе показать, в какую дырищу мы залетели. Слушай, мы не знаем, что дальше делать, я вот предложил из космоса треснуть по монастырю, но некоторые против, сомневаются…
– Кусон, – Тротил сжал пальцами виски, – слишком много информации, ты его сейчас обратно в реанимацию уложишь, дай человеку придти в себя и хотя бы поесть.
– Братик, дай я тебя обниму!
– Не надо его обнимать! Пока шрамы окончательно не заживут, вообще не смей его трогать! И никакого алкоголя, понял, Кусон? Ему категорически нельзя!
– Понял, понял.
Пока Терей одевался, Тротил прошелся по медотсеку, выключая работавшее вхолостую оборудование.
Экипаж, оставшийся в кабине управления, успел подготовиться к возвращению Терея в ряды живых и относительно здоровых. Триумат с Фаротом сходили в пищеблок и принесли обед из четырех блюд, обозначенный в меню как «восстанавливающий пищекомплекс для ослабленного или раненого война». Выглядел «пищекомплекс» так себе, зато аромат источал очень даже слюноточивый. Преал честно старался написать приветственные стихи, он даже название придумал: «К воскресшему», но ничего не получилось, потому что все шумели безобразным образом, ходили туда-сюда и мешали думать о великом. Уге с Лета особо нечем было себя занять, они сидели рядышком на центральном диване и о чем-то беседовали.
