Елена Федина - Бета Малого Льва
— Интересно, чем же я заслужил?
— Разве не ты всегда внушал мне, что любить ее нельзя. И она это знает.
— Откуда?
Ольгерд пожал плечом.
— Наверно, потому что ты говорил это не шепотом.
— Ол, это чушь собачья. Мало ли, что я когда-то говорил!
— Вот именно. Я люблю ее. И запретить ты мне этого не можешь.
— Ол, я не об этом. Я о том, что это не причина. Забудь ты хоть на секунду о своей любви! Пойми, она везет тебя в замок с какой-то целью.
— Ошибаешься, — сверкнул черными глазами Ольгерд, — это я ее везу. Потому что у тебя тут понатыкано камер на каждом суку, не дом, а телестудия!
— Никуда ты не поедешь, черт возьми! — взорвался Ричард, видя, что все аргументы бессильны.
У него уже возникла мысль расплавить модуль в лепешку к едреной бабушке, так же, как Конс расплавил робота. У него бы это сейчас запросто получилось.
— Это не разговор, — заявил Ольгерд, вставая перед ним как для дуэли, — есть вещи, в которые ты вмешиваться просто не имеешь права.
— Я пока еще твой отец.
— Ты вспоминаешь об этом со странной периодичностью! — сын смотрел на него с вызовом, — у тебя была целая неделя в Дельфиньем Острове. Я же тебе не мешал! И я не виноват, что тебе этой недели не хватило!
— Куда только подевалось твое ясновидение, — усмехнулся Ричард, понимая, что ничего он в этой ситуации сделать не сможет, даже если объяснит, на что ему хватило этой недели, — катись, куда хочешь. Не костьми же мне ложиться…
— Вот именно.
Зела показалась на крыльце. Изумрудное платьице переливалось на солнце вместе с янтарным ожерельем — подарком Гунтривааля. Он смотрел на нее со смешанным чувством тоски и раздражения. Она снова остановилась напротив него и посмотрела бездонными глазами. Красота ее была пронзительной.
— Я очень люблю твоего сына, Ричард, — сказала она тихо, так, чтобы слышал только он, — хочу, чтобы ты это знал. Я не могу желать ему зла.
— Какое совпадение, — отшутился он, — я тоже люблю своего сына.
— Ричард…
Все слова были бы лишними: и смешные и серьезные. Они просто смотрели друг на друга. Он ей верил и не верил. И, независимо от этого, не мог на нее насмотреться.
— Иди, — сказал он наконец, — или тебе нужно мое разрешение?
— Нет. Уже не нужно.
Она так и пошла, оглядываясь на него, так и села в модуль, глядя на него, и так и улетела, выглядывая из окна и оборачиваясь на него.
«И эта женщина меня не любит?» — в который раз подумал он, совершенно запутавшись. Глаза провожали исчезающую точку модуля в ясном небе.
В полдень прилетела Алина. Она явилась как будто из далекого прошлого, из другой жизни. Ричард долго не мог понять, что ей от него надо. Какие-то билеты, какие-то вечеринки… Она вела себя так, словно все было по-прежнему. Как будто его просто не было две недели.
— Тебе что, не до меня? — догадалась она наконец.
В коротких шортах и облегающей футболке, она, как всегда, ослепительно и молодо выглядела, вместо сумки у нее был маленький рюкзачок, длинные стройные ноги в легких спортивных тапочках.
— Послушай, — сказал он, — осторожно прикасаясь к ее коротким светлым волосам у виска, — найди себе кого-нибудь помоложе.
— Ты что? — Алина посмотрела на него испуганно, — ты бросаешь меня? Да?
— По-моему, ты это сделала сама. И гораздо раньше.
— Я просто психанула!
— Какая теперь разница?
— Ты что? — она и в самом деле казалась напуганной, — я люблю тебя, Ричард. Я всю жизнь тебя люблю!
— Что ты выдумываешь, Алина?
— Я люблю тебя!
Алина отвернулась к окну и заплакала. «Еще одна актриса», — подумал он тоскливо. Он чувствовал себя выжатым лимоном.
— Все когда-нибудь кончается, — сказал он.
— Неправда! — она обернулась и заговорила торопливо, словно внушая что-то ему и себе, — ты просто не в настроении. Это пройдет. Я просто не вовремя. Ты только что с орбиты, тебя тошнит от космоса, это понятно…
— Лина, меня тошнит не от космоса, а от женщин. Советую тебе не возлагать на мою кандидатуру никаких надежд. Подбирай другую.
Раньше она бы взбесилась от таких слов, распахнула бы дверь пинком ноги и вылетела, как пушечное ядро. И это было бы легче и проще. Но что-то случилось со строптивой Алиной Астер. Как будто она помудрела лет на сто.
— Я приеду вечером, хорошо? — сказала она умоляюще, — ничего мне сейчас не говори.
— Как хочешь, — ответил он.
Как только она уехала, позвонил Антонио. Вид у него был хищный, как у охотника, напавшего на след.
— Хорошо, что ты вернулся, — заявил он, — где эта дамочка?
— Дамочка вместе с Ольгердом полетела в замок, — сказал Ричард хмуро.
Антонио выругался, потом объяснил:
— Это тип опять заявлялся! И говорил с ней. Она его прекрасно знает, даже на шее у него повисла.
— Когда?!
— Я тут просматривал ночные записи, мне же делать больше нечего, сам понимаешь, я самый незанятой человек в отделе… Короче, он явился часа в три ночи и тут же забрал ее. Через час он ее вернул и смылся. Оператор ничего и не заметил. То ли кофе глотал, то ли зевал во весь рот. В общем, эта красотка вешает нам лапшу, как я и предполагал. И о чем они говорили, мы тоже никогда не узнаем! Видимо, он догадался о камерах.
На этот раз выругался Ричард.
— Пора предъявить ей эти кадры, где она висит у этого типа на шее, — сказал Антонио, — и пусть объясняет нам, как хочет.
— Надо предъявить их Консу, — сказал Ричард, — я думаю, он нам скажет больше.
— Конс? Где ты его возьмешь?
— Я знаю, где он.
— Так какого черта ты молчал?!
— Перекачай мне запись. Я поеду к нему и покажу.
Запись была короткая. Неожиданно в темной комнате появился силуэт мужчины с длинными локонами. Он присел к Зеле на край кровати и осторожно тронул ее за плечо. Она вздрогнула, и он тут же прикрыл ей рот ладонью. После недолгой возни и неразборчивого шепота, она обняла его и прижалась щекой к его щеке. Он торопился. Встал, протянул ей руку, обнял. И оба исчезли.
Какое-то время Ричард сидел в кресле неподвижно, как деревянный истукан, и смотрел в пустой видеообъем. Потом собрался с духом и позвонил матери.
