Томас Гриниас - Поднять Атлантиду
Он надел темные очки, подождал, пока его примеру не последует Йитс, и лишь затем щелкнул зажигалкой. Эффект вышел, как от одинокой свечки, горящей посреди готического собора. Вырисовываясь в тусклом свете, их окружали четыре мерцающих полупрозрачных колонны метров по семь в диаметре, возносящиеся метров на шестьдесят вверх и на такую же глубину уходящие вниз.
— Так вот, значит, каков твой Храм Первого Солнца… — сказал Йитс, задрав голову.
— Словно попали внутрь бронзового кофейного фильтра, — прокомментировал Конрад, оглядываясь кругом и ощущая себя совсем крохотным.
Клочья тумана липли к светящимся колоннам, которые в перспективе воронкой сходились высоко над головой. В воздухе явственно плавал привкус чего-то маслянистого. Конрад посмотрел вниз и задался риторическим вопросом, насколько глубоко в землю уходит этот Храм Первого Солнца и, соответственно, сколько еще километров им с отцом надо спускаться, прежде чем раскроется тайна Первого Времени. Его восторгал объем знаний, который он мог бы здесь почерпнуть, и ужасал тот факт, что на это просто нет времени.
— Ты только посмотри… — Йитс потянул Конрада за рукав, придвигая зажигалку к гладкой, сверкающей колонне. Зеркальная поверхность не только усиливала яркость в сотню раз, но и, казалось, подрагивала от нетерпения. — Бьюсь об заклад, здесь альбедо выше сотни процентов.
— Это важно?
— У нас максимальная отражающая способность пока что не превышает восьмидесяти восьми процентов. На алюминии.
— Эти колонны вовсе не из алюминия.
— Да уж, я бы сказал… — Йитс погладил полированный бок. — Что-то гораздо более легкое.
— Еще более легкое? — Конрад, в свою очередь, потрогал колонну. Поверхность была совершенно скользкой, словно ее облили маслом. И в то же время под пальцами четко прощупывалась некая текстура, возможно, кристаллическая. — На ощупь как паутина, но прочна как сталь. Волшебный шелк, который легче воздуха…
— Я понял. Это потому, что материал перфорирован отверстиями, чей диаметр меньше длины волны видимого света. — Йитс, кажется, сам начинал заводиться. — Скажем, где-то в районе десятой доли микрона… Ну хорошо, сейчас что будем делать? Лезем вверх или вниз?
Материал. Материя. Ткань… Верно, это слово как раз и вертелось у Конрада на кончике языка. Да-да, колонны действительно напоминают рулоны тончайшей, легчайшей зеркальной ткани, чей блеск настолько высок, что их запросто можно принять за свет, который они так хорошо отражают…
— Так вверх или вниз, сынок? — повторил Йитс.
— Вверх, — сказал Конрад, удивив себя самого. А все потому, что он понятия не имел, куда надо двигаться.
В древних текстах из египетских пирамид или в мезо-американском фольклоре Конраду не встречалось упоминаний, хотя бы отдаленно описывавших этот храм. Детские воспоминания или кошмары тоже не содержали в себе ничего подобного. Насколько он мог видеть, у храма имелась единственная функция: играть роль полномасштабной копии жезла из П4. С другой стороны, в этом колоссальном обелиске где-то должен находиться и престол Осириса — место окончательного хранения скипетра и тайны Первого Времени. Остается, правда, один маленький вопрос: сможет ли он распознать эту тайну, не говоря уже о том, что с ней потом делать?
— Идем вверх, — твердо повторил он.
И они двинулись вверх. Платформа, на которой стояли Йитс с сыном, начала подниматься наподобие лифта, провозя их между колоннами света. Конрад взглянул вверх, как бы в воронку, куда эти колонны сходились.
— Держись крепче, — предупредил он, настроившись решительно, несмотря на возбуждение. Да, в жизни ему еще не доводилось так волноваться.
Тем временем их своеобразный лифт один за другим пересекал все новые и новые уровни, пока наконец Конрад не увидел над головой булавочную головку света. Минутой позже они очутились в каком-то прохладном зале, и платформа, неожиданно громко лязгнув, остановилась. Конрад потерял было равновесие и замахал руками на краю бездны. Йитс тут же вцепился в его бицепс медвежьей хваткой:
— Поезд дальше не идет, просьба освободить вагоны.
Конрад на секунду замер, чтобы прийти в себя и осмотреться. По сравнению с громадными пространствами внизу здесь он чувствовал себя скованно. Голоса уже не сопровождались эхом, да и воздух стал намного холоднее. Конрад снял очки и вновь зажег галогенную лампу. На сей раз ослепительных отражений не было и в помине. Фонарный луч взрезал темноту и залил ближайшую стену озером света.
Беглый осмотр показал, что по обеим сторонам от них имеется по коридору. Конрад направился в правый.
— Сюда, — сказал он, нетерпеливыми нотками подгоняя и себя, и отца.
— Откуда ты знаешь?
— Уже забыл, как сам намекал, что я из местных?
Конрад с минуту вел Йитса по темному туннелю. В конце их ждала дверь высотой метр восемьдесят, надежная и прочная, как в египетской гробнице. Рядом виднелся некий квадрат, аналогичный устройству у входа в обелиск. Конрад осветил дверь. Металлическая поверхность была испещрена гравировкой, поначалу не оставлявшей надежды на хоть какое-то понимание. Лишь после того, как Конрад провел рукой по изображению, его смысл начал проступать в сознании.
— Это созвездие, — убежденно заявил он.
Йитс кивнул:
— Вот эта звезда — Сириус.
— Богиня Исида в своей астральной форме. — Конрад положил ладонь на холодный металл двери, переполнившись чувствами. В горле встал комок, сердце забилось в новом, более быстром ритме. Он едва сумел выдавить из себя шепотом: — Мы нашли погребальную камеру царицы…
— Меня интересует царь, — бесстрастно, по-деловому сообщил Йитс. — Как насчет пари, что этот ублюдок Осирис лежит в левом коридоре?
«Вместе со своим престолом и тайной Первого Времени», — добавил про себя Конрад и тут на тыльной стороне собственной ладони увидел ярко-красное пятно от лазерного прицела «АК-47».
Отскакивая в прыжке, он вихрем обернулся к отцу:
— Ты что, спятил?!
— Тебе придется открыть эту дверь. Надо проверить, там ли эта сучка.
С колотящимся сердцем Конрад приложил ладонь к квадрату и почувствовал всплеск энергии. Когда он отнял руку, дверь скользнула вверх. Из камеры повалил холодный туман.
— Тебе обелиск не понадобился… — чуть ли не благоговейно заметил Йитс.
— Может, стоит раз им воспользоваться, как система это запоминает, — пожал плечами Конрад.
— Или твои данные с самого начала были занесены в систему.
Они разогнали туманное облако и вошли в небольшое помещение. Красный луч от лазерного прицела Йитса обежал камеру и остановился на нише весьма специфической формы. Она была вырезана под силуэт человека высотой не более двух метров. Судя по очертаниям, ниша предназначалась для женщины с двумя руками, двумя ногами, десятью пальцами на руках и ногах и фигурой по типу песочных часов.
