Андрей Ливадный - Взвод
– Извини, Джон… Я был не прав, – произнес Лозин, осмыслив действия Херберта. – Ты можешь показать мне, что видят спутники?
– Да. У меня есть суммирующая картинка. – Джон встал, указывая на одну из полупрозрачных проекционных перегородок, где на контурные очертания материков компьютерная система накладывала постоянно пополняющуюся мозаику, собранную из отдельных, поступающих с орбиты кадров телеметрии.
Иван, не без внутреннего напряжения, подошел к развернутой на плоский планшет карте земных полушарий.
Херберта нужно было не ругать, а хвалить, но все проявления эмоций теряли свое сиюсекундное значение, бледнея перед картиной, которую потрясенно созерцал лейтенант.
Земля после вторжения…
Все без исключения материки родной планеты были покрыты огромными участками пепельно-серой коросты, образовавшейся вследствие глобальных разрушений, пожаров, техногенных катастроф, – на первый взгляд зрелище опаленных материков ужасало, но не зря древняя мудрость гласит, что надежда умирает последней, – разум стыл от картин непоправимых глобальных разрушений, а взгляд уже соскользнул с серо-коричневых клякс неправильной формы, интуитивно выискивая иные оттенки цвета.
Как и предсказывал Херберт, менее всего от удара астероидных масс пострадали европейская часть Евразии, Африка и Австралия. Много зеленого цвета содержал и южноамериканский континент, там, где в тропических лесах несла свои воды величественная Амазонка.
Наибольшим разрушениям подверглись густонаселенные урбанизированные регионы, где один город плавно переходил в предместья другого, – такая инфраструктура близко расположенных мегаполисов была характерна для Соединенных Штатов, Китая, Таиланда, Индии – стран, страдавших к моменту вторжения от проблем, связанных с перенаселением.
Европа, в традиционном понимании данного географического термина, была покрыта множеством локальных очагов техногенных катастроф. Такую же картину избирательных разрушений, сопряженных с крупными городами и промышленными центрами, можно было наблюдать повсюду, и на европейской части России, и на африканском континенте, и в Австралии…
Зная среднюю плотность населения в особо пострадавших регионах планеты, нетрудно было приблизительно подсчитать, что орбитальная бомбардировка и последовавшая за ней цепь техногенных катастроф унесли по меньшей мере семьдесят процентов населения Земли…
Эта цифра низводила разум до состояния шока. Иван видел, сколь страшна картина последствий глобальной катастрофы в промышленной зоне родного города, но его воображение отказывалось представить, как выглядят сейчас руины мегаполисов, чьи сверхнебоскребы попирали небеса…
И в то же время оставался неистребимый лучик надежды: пусть выжила лишь треть человечества, но ведь это миллионы людей, и они не могли попросту исчезнуть, сгинуть без следа…
Джон молча стоял за спиной лейтенанта, понимая, какие трудные минуты переживает сейчас Иван. Он сам прошел сквозь это шоковое потрясение, когда опускались руки, а глаза отказывались смотреть на очередной фрагмент чудовищной мозаики, поступивший с орбиты Земли…
– Эти снимки можно увеличить?.. – наконец хрипло спросил Иван, нарушая тягостную тишину.
– Да, – ответил Джон. – С какой целью?
– Нужно выяснить судьбу выживших людей и найти места базовой дислокации пришельцев.
– Я уже сделал это, – неожиданно ошарашил лейтенанта Херберт.
Иван обернулся, недоверчиво посмотрев на Джона.
По его мнению, такая работа требовала скрупулезности и изрядного количества времени, но Херберт лишь указал на установленный рядом с полупрозрачным планшетом плазменный монитор с двухметровой диагональю, где отображалась карта Земли, но уже с иными цветовыми пометками.
– На планшете ты видел статичную, свободную от облаков карту, – это мозаика, созданная из снимков, сделанных в разное время. Но я сразу сформулировал компьютерной системе этого зала четкую задачу – отслеживать в режиме реального времени любое движение на поверхности Земли или в воздушном пространстве, отделяя эту информацию от сведений, относящихся к движению облаков и воздушных масс. Вот что у меня получилось в итоге, – Джон указал на плазменную панель.
Лозин уже минуту внимательно изучал изображение.
На ровный нейтрально-серый фон материков были нанесены зоны зеленого и черного цвета. Чаще они располагались по отдельности, но иногда смешивались.
– Черным цветом я обозначил Чужих, зеленым – людей, – скупо пояснил Херберт.
Абсолютно черными были остров Мадагаскар, у побережья Африки, и Новая Зеландия, соседствующая с Австралией. В центре Африки располагался четкий зеленый квадрат с черной окаемкой. Такой же знак, но в сотни раз меньший по площади, лейтенант с недобрым предчувствием отыскал в том месте, где находился секретный стратегический космодром, носивший кодовое название «Пятый Резервный».
На территории Австралии он увидел второй по величине зеленый квадрат, также окаймленный широкой черной полосой.
– Что это значит, Джон?
– Концентрационные лагеря, – с мрачной уверенностью ответил Херберт. – Чужие доставили все выжившее население Земли в два лагеря на территории Африки и Австралии. Рядом, как ты видишь, широкая зона охраны и их стационарные базы на островах.
– А это? – Иван указал на зеленое пятнышко с черной каймой в районе космодрома Российских ВКС.
Джон пожал плечами.
– Здесь тебе должно быть виднее, Иван, – ответил он и тут же добавил: – Если следовать элементарной логике, зная, что это космодром, нетрудно догадаться – туда доставили тех людей, кто, по мнению Чужих, способен пролить свет на земные технологии. Похоже, их не интересует ничего, кроме наших достижений в области освоения космического пространства и средств взаимного истребления, не находишь?
Иван глубоко задумался.
– Да, – наконец согласился он. – Джон, ты можешь сделать увеличенное изображение Новой Зеландии или Мадагаскара?
– Конечно. – Херберт подошел к терминалу и уселся в кресло. – Сейчас посмотрим, есть возможность получить свежее видео, – произнес он, набирая директивы на сенсорной клавиатуре.
Через минуту выяснилось, что Австралия, вкупе с примыкающим островным архипелагом, укрыта плотной пеленой облаков, а вот над Мадагаскаром небо было чистым.
– Сейчас выведу устойчивое изображение… – пообещал Джон, и действительно, спустя короткий промежуток времени изображение острова начало расти, укрупняться, на соседних терминалах, включившихся в процесс обработки поступающих данных, замелькали индикационные огни, и, наконец, рядом с обычным дисплеем осветилась еще одна плазменная стереопанель, в трехмерном объеме которой возникло четкое изображение поверхности острова.
