Алексей Садовский - Терранец
– Так, фанатик экспериментов и тайн, хватит рассказывать сказки! – перебил я его.
– Это не сказки! Вся эта информация доступна в моих архивах!
– Я с тобой потом ещё поговорю на счёт другой информации. По поводу тайн, связанных с посещением моей планеты твоими предками.
– Тут нет никаких тайн. Лишь некоторые моменты в истории были заменены. После недавно открывшихся данных на счёт Сеятелей, я предоставлю самую полную и достоверную информацию. – В голосе Ареса сквозили явные, ничем не прикрытые нотки обиды и негодования. – Я же тебе объяснял…
– Ты мне пока ещё ничего не объяснил. Мы с Таниз вернёмся и у меня с тобой будет до-олгий и, надеюсь, откровенный разговор.
– Так ты не против взять меня с собой!? – от радости Таниз запрыгала, хлопая в ладоши.
Всё таки, как мало нужно женщине для счастья.
– Нет, не против. Мне будет даже приятно полетать с тобой, дорогая. – я обнял Таниз за плечо и направился в сторону лифта, а она в ответ обняла меня за талию, и так мы с нею в обнимку направились в нашу каюту примерять обновки от Ареса.
Эти скафандры – это нечто! Блестящий хитин чёрного цвета, покрытый пластинами матовой брони, с двумя наплечными турелями, горбом реактора и защитного силового поля на спине, и системой мини-двигателей на основе генератора гравитации. Скафандры были похожи на чёрных жуков, больших, красивых жуков с четырьмя конечностями.
– Эти скафандры одеваются на голое тело для лучшего контакта и адаптации к носителю. Постарайтесь их снимать как можно реже в ближайшие пять дней. – Начал нас инструктировать Арес. – Когда скафандры полностью подстроятся к параметрам ваших тел, они известят вас. Я подготовил для вас буксир и загрузил в него сорок дроидов прорыва и дешифровщиков. Мне ничего не известно об этих базах, поэтому, будьте поаккуратней, хорошо? Может быть, вы возьмёте с собой ещё людей?
В голосе искина легко читалось беспокойство и переживание. Он всё больше и больше привязывался к нам и боялся нас потерять.
– Нет, Арес. Мы больше никого с собой брать не будем. Ты займись организацией установки симбионтов и баз знаний, хорошо? У Ани должен уже быть составлен список по специальностям. Лишь одно пожелание – Андрею, парню лет тридцати, залей базы по кулинарии. Он повар по земному образованию, и, я думаю, когда мы сделаем здесь кухню, он не откажется стать у нас шеф-поваром. По остальным специальностям – исходи, в первую очередь, из требований для рейдера. На дредноут если что – доберём, Витя подкинул неплохую идею. Хорошо?
– Не переживай, командир. Всё будет хорошо, я прослежу. Ну а ты по-аккуратнее.
– Договорились. – ответил я ему, и повернувшись к Таниз, произнёс. – Давай переодеваться?
– Да. Очень хочется поскорее одеть такой скафандр. Отец мне как-то раз рассказывал, что видел такой скафандр на обломке корабля Джоре, только он был мёртв, и никакими усилиями не удалось его ни открыть ни активировать какую либо деталь из него. Он так и остался памятником, помещённым в стазис. Аграфы выкупили его за большие деньги.
– Как я понял, аграфы охотятся за любыми артефактами Древних. Видать, у них напряженка с продвинутыми технологиями, всё, что было – уже переработали и изучили.
– Они больше всего стремятся, чтобы ни одна продвинутая технология не попала к кому-нибудь другому, кроме них. Несколько раз исследователи Империи Аратан находили работающее оборудование Джоре, но когда его начинали изучать, тут же пропадала связь с теми системами, в которых оно находилось. Когда туда прилетали разведчики, то находили только обломки кораблей, а порой, флоты насчитывали несколько сотен тяжёлых кораблей и линкоров, а всё найденное вывезено в неизвестном направлении. Мне это рассказал отец. Он за свою жизнь много где побывал и много чего повидал. Жаль, что он погиб.
Пока она рассказывала, я уже успел деактивировать и скинуть с себя свой комбинезон, оставшись в одном нижнем белье. Таниз же пока не спешила переодеваться, предаваясь воспоминаниям.
– Ты со мной будешь лететь? – спросил я её, избавляясь от последнего аксессуара одежды.
– А, да-да. Сейчас, я мигом. – проговорила Таниз, сворачивая свой комбинезон.
Как же только она классно смотрится в этом шёлковом полупрозрачном нижнем белье чёрного цвета. Я на неё смотрел и не мог отвести глаз, а она, совершенно не обращая на меня внимания, продолжила снимать всё остальное. Я подошёл к ней и обнял за плечи, притянув к себе. Она подняла на меня свой взгляд, пристально посмотрев в мои глаза, при этом продолжая крутить в руках последний из снятых аксессуаров из своей одежды – трусики-стринги.
– Что ты со мной делаешь? Я не знаю, что со мной происходит в твоём присутствии, я не могу держать себя в руках, но и боюсь двигаться дальше, боюсь отношений, боюсь потом остаться одной.
– Я тебя никогда не оставлю, не надейся. Я себя с тобой впервые за столько лет после гибели родителей почувствовал спокойно и умиротворённо. Я впервые после смерти родителей ощущаю рядом с собой родного и близкого человека. Мне хочется тебя прижать к себе и никуда не отпускать. – шептал я ей на ушко, прижимая Таниз к себе и поглаживая по нежной коже спины, по волосам. – Я, как только тебя увидел, сразу почувствовал – вот она, моя долгожданная. Та, за которую я готов жизнь свою отдать. Не оставляй меня никогда, хорошо?
– Я тоже, когда тебя увидела, – услышал я в ответ шёпот Таниз. – почувствовала непреодолимое влечение. Ты не похож ни на одного мужчину из Содружества. Ты – другой. В тебе нет ни цинизма, ни фальши, которые присущи морали моего мира. В Содружестве не существует бескорыстной помощи. Там за всё нужно платить, за малейшее действие. А здесь я поразилась: ты бросился спасать не только своих друзей, но и совершенно незнакомых тебе людей без всякой цели обогащения. И меня к тебе тянет с каждым днём всё сильнее и сильнее.
И Таниз, подняв ко мне своё лицо, поцеловала меня в губы. Это был долгий и нежный поцелуй. Наши губы переплетались, боясь потерять друг друга. Я своим языком проник ей в рот и начал щекотать её язычок. Таниз чуть не задохнулась от накатившего на неё возбуждения, ноги её начали подкашиваться, и она, расслабившись, повисла на моих руках. Я подхватил её на руки и понёс на кровать. Свет в каюте уменьшил свою яркость, гасли все потолочные панели, настенные светильники, пока не осталось лишь два небольших бра у изголовья кровати.
* * *
На следующий день мы, уставшие, но очень сильно довольные, с большим трудом смогли оторваться друг от друга. Это была восхитительная ночь. Правда, после первого раза пришлось менять простынь, я ведь был первым у Таниз, но судя по её довольному лицу, всё получилось очень хорошо, и я ей в первый раз не причинил боль.
