Лоис Буджолд - Границы бесконечности
— Понятно, — ответил Майлз. По спине у него пробежали мурашки.
Всего примерно в ста метрах от них стенка купола начала выпячиваться внутрь, как опухоль.
Майлз тронул Сьюгара за руку:
— Что там происходит? Поступают новые заключенные?
Сьюгар огляделся.
— Ой-ей-ей, мы здесь не очень удачно расположились.
Он на мгновение завис, будто не зная, куда податься: вперед или назад.
От пузыря волна движения рябью побежала по лагерю — люди поднимались на ноги. Лица, как магнитом, притягивались к этой стороне купола. Маленькие сгустки людей собирались вместе, несколько спринтеров начали бег. Некоторые люди просто не вставали. Майлз бросил взгляд назад на женскую группу. Примерно половина из них быстро строилась в некое подобие фаланги.
— Мы так близко… Какого черта, может, у нас есть шанс, — пробормотал Сьюгар. — Вперед!
Он двинулся к пузырю со своей максимальной скоростью — трусцой. Майлз был вынужден потрусить вслед за ним, стараясь как можно меньше тревожить ребра. Но он быстро выдохся, и учащенное дыхание мучительно стягивало ему грудь.
— Что мы делаем? — начал, задыхаясь, спрашивать у Сьюгара Майлз, но тут выпяченный пузырь купола лопнул с остаточным мерцанием, и он увидел, что они делали, увидел во всей полноте.
Перед сверкающим барьером силового купола теперь лежала бурая горка, примерно метр высотой, два метра глубиной и три — шириной. Майлз узнал стандартизованные МПК пайки, на счет ингредиентов которых ходили неаппетитные разговоры. Полторы тысячи калорий каждый. Двадцать пять грамм белков, пятьдесят процентов дневной человеческой нормы потребления витаминов A, B, C и остального алфавита… По вкусу напоминающие посыпанную сахаром деревяшку, пайки будет поддерживать жизнь и здоровье бесконечно или до тех пор, пока вы способны заставить себя продолжать их есть.
«Ну что, дети, устроим конкурс на угадывание, сколько пайков в этой горке? — подумал Майлз. — Нет, не будем. Мне даже не нужно измерять высоту и делить на три сантиметра. Должно быть точно 10,215. Как изобретательно».
Среди цетагандийских специалистов по психологическому воздействию на противника есть несколько выдающихся умов. Майлз поразмышлял, как следует поступить, если они когда-нибудь попадут ему в руки: нанять их… или уничтожить. Эта короткая фантазия была сокрушена необходимостью удержаться на ногах в текущей реальности, где примерно 10,000 человек, за вычетом полностью отчаявшихся и слишком слабых, чтобы двигаться, всем гуртом попытались занять одни и те же шесть квадратных метров лагерной площади.
Первые спринтеры добежали до горки, схватили полные руки пайков и рванули в обратном направлении. Некоторым удалось добраться под защиту друзей, поделить добычу, и начать движение прочь от центра растущего человеческого водоворота. Другие не смогли увернуться от кучек деятелей вроде угрюмых братков и были насильно освобождены от своих призов. Вторая волна спринтеров, которые не смогли вовремя убраться, была пришпилена к стенке купола надвигающимися телами.
Майлз и Сьюгар, к сожалению, попали как раз в эту категорию. Майлзово поле зрения сузилось до потеющей, сопящей, воняющей и ругающейся массы локтей, торсов и спин.
— Ешь, ешь! — призывал Сьюгар с набитым ртом, по мере того как толпа отдаляла его от Майлза. Но плитка, которую схватил Майлз, была вырвана у него из рук прежде, чем он в достаточной мере собрался с мыслями, чтобы последовать совету Сьюгара. В любом случае, его голод был ничто по сравнению с его ужасом от возможности быть раздавленным или, еще хуже, растоптанным. Одной ногой он сам протоптался по чему-то мягкому, но у него не хватало сил отодвинуться, чтобы дать человеку — мужчине, женщине, как тут узнать? — возможность снова подняться.
Со временем давление уменьшилось, и Майлз добрался до края толпы и вырвался на свободу. Он проковылял немного в сторону и резко сел на землю, потрясенный и трясущийся, бледный и холодный. В горле скрежетала рваная одышка. Ему понадобилось долгое время, чтобы придти в себя.
Чистая случайность, что происшедшее задело его самый открытый нерв, самый черный страх, самую опасную слабость. «Я мог здесь погибнуть, — понял он, — даже не увидев лица врага». Но, похоже, новых сломанных костей не появилось, кроме как, возможно, в левой ступне. Насчет левой ступни он был не слишком уверен. Слон, который по ней прошелся, явно получал не только свою долю пайка.
«Ну ладно, — наконец решил Майлз, — побывка закончилась, пора возвращаться. Поднимайся, солдат». Пора было отправляться на поиски полковника Тремонта.
Гай Тремонт. Истинный герой осады Фэллоу-Кор. Тот непокорный, что держался, держался и держался, даже когда генерал Сянь бежал, даже когда убили Банери.
Сянь обещал вернуться, но потом попал в ту мясорубку на Васильевской станции. Генштаб обещал поддержать ресурсами, но потом вместе со своим жизненно важным космопортом был захвачен цетагандийцами.
Но к тому времени Тремонт и его войска потеряли связь. И они держались, ожидая и надеясь. В конечном счете от ресурсов остались лишь надежда и камни. Камни годились на все: из них можно было варить суп и их можно было бросать во врага. В конце концов Фэллоу-Кор был взят. Не сдался — взят.
Гай Тремонт. Майлз очень хотел встретиться с Гаем Тремонтом.
Встав на ноги и оглядевшись, Майлз заметил вдалеке неуклюжее пугало, прогоняемое комьями грязи от какой-то группы. Сьюгар остановился за пределами дальности снарядов, продолжая указывать на тряпицу на запястье и говорить. Трое или четверо из тех, к кому он обращал свою пламенную речь, повернулись к нему спиной, прозрачно намекая на свое отношение.
Майлз вздохнул и потащился в том направлении.
— Эй, Сьюгар! — он помахал рукой, когда подобрался ближе.
— А, вот ты где, — Сьюгар обернулся и просветлел, подходя. — Я тебя потерял. — Он вытер грязь с бровей. — Никто, знаешь, не хочет слушать.
— Ну, большинство из них по меньшей мере один раз тебя уже слышали, так?
— Может и раз двадцать. Я, видишь, все думаю, что мог кого-то пропустить. Может, того самого, одного из Избранных.
— Что ж, я бы рад тебя послушать, но сначала мне и правда нужно найти полковника Тремонта. Ты говорил, что знаешь кого-то…?
— А, точно. Сюда, — Сьюгар снова повел его.
— Спасибо. А что, каждый обед протекает так, как этот последний?
— В общем, да.
— И что мешает кому… какой-нибудь группе просто захватить эту дугу купола?
— На том же месте обед никогда не поступает. Они его двигают по всему периметру. В свое время было много споров о стратегии, типа лучше ли быть в центре, чтобы никогда не находится дальше, чем на полдиаметра от места, или у края, чтобы по крайней мере часть времени оказываться впереди всех. Кое-какие ребята даже разработали математическую модель: вероятности и все такое.
