Иван Цацулин - Атомная крепость (Книга 2)
Штрадер нажал на кнопку звонка, и в кабинете появился Дитц.
- Шванке, - обратился к нему бывший военный министр, - с Шулленбурга не спускать глаз.
- Слушаюсь, экселенц.
- Постарайся войти к нему в доверие, Шванке. Ты же знаешь, чем ему придется заняться... Когда недавно Шулленбург поднялся с этого кресла, он и не подозревал, что с этой минуты он - командующий всеми войсками страны по осуществлению моего оперативного плана "Рейх-IV". - Штрадер самодовольно ухмыльнулся. - Об этом его фактическом назначении знали все здесь присутствовавшие, кроме него самого... Ты отвечаешь за него головой, Шванке. Ты знаешь - теперь мне шутить некогда, советую запомнить мои слова. Следи! Разговоры графа фон Шулленбурга, встречи, новые знакомства, попытки кого бы то ни было связаться с ним - обо всем этом ты обязан докладывать мне ежедневно. Возьми себе в помощь сколько хочешь людей из контрразведки военного министерства, но наблюдение обеспечь.
- Слушаюсь, экселенц, - вытянулся оберфюрер.
Они не заметили, как в соседнее с кабинетом помещение вошел адъютант министра гауптман Лунг, - он не пропустил из их беседы ни одного слова.
Как только Карл Функ возвратился в гостиницу, перед ним вырос Гюнтер Курц.
- Почему вы здесь, что случилось? - с тревогой осведомился Функ, бросив взгляд на его расстроенную физиономию.
- Мои люди встретили инженера Можайцева в Париже. - Голос Курца дрожал: еще бы! - он боялся.
- Что? - Функ в бешенстве сжал кулаки. - Вы же докладывали... Там, в Норвегии...
- Я был абсолютно уверен в гибели инженера Можайцева, но он...
- Уцелел! Что он делает в Париже?
Гюнтер Курц пожал плечами.
- За ним установлена слежка?
- Не успели, он исчез.
- Вы осел, оберст Курц, - Функ перестал сдерживаться, он задыхался от ярости. - Если Можайцев жив и не сбежал в Советский Союз, это может означать лишь одно - он ищет подходы к моему вольфшанце, - ведь он же отлично понимает, что мы овладели документацией о его установках не для того, чтобы терять зря время, знает, что Шольц работает на меня. Разве вы сами не в состоянии до этого додуматься? Немедленно усильте охрану вольфшанце и одновременно примите все меры к розыскам Можайцева.
- Будет исполнено, экселенц. - Курц почти бегом покинул кабинет Карла Функа.
- Жив! Это какое-то наваждение, - прошептал Функ, опускаясь в кресло и вытирая со лба холодный пот, - наверное, совсем некстати он вспомнил об угрозе Можайцева разделаться с ним. Они с Курцем посмеялись тогда над этой угрозой человека, которого считали уничтоженным, но теперь Функу сделалось не по себе, - что-то странное, необъяснимое чудилось ему в Можайцеве. Функ закрыл глаза, постарался сосредоточиться - к чему должен стремиться Можайцев, сумев обвести вокруг пальца Гюнтера Курца и незаметно пробраться во Францию? Безусловно, к тому, чтобы любой ценой сорвать работу Шольца над его установками, использование им, Карлом Функом, его изобретения. А раз так, то, естественно, он будет разыскивать место, где эти установки монтируются - вольфшанце Функа. Постарается проникнуть в это место. Надо сделать так, чтобы Можайцев пришел туда, но не смог уйти оттуда, и тогда можно будет заставить его приняться за работу, взяться за которую добровольно он отказался.
Потирая руки, Функ встал и подошел к карте на стене, разыскивая глазами пункт, в котором он спрятал свое "волчье логово", вольфшанце, - он взял это наименование у покойного "фюрера", оно всегда нравилось ему.
Глава третья
Август в Москве стоял дождливый, только что прошумел очередной, наверное десятый в тот день, ливень. Полковник Соколов сидел за столом. Оторвавшись на минутку от дел, полковник подумал, как должно быть сейчас хорошо за городом, в мягкой зелени подмосковных лесов, и с сожалением вспомнил, что так за все лето и не сумел совершить сколько-нибудь основательную вылазку с ружьишком или с рыболовными снастями, с ночевкой на берегу речки, с костром, над которым в казане варится незатейливая рыбацкая уха, с занятными охотничьими историями под ночные шорохи леса...
Размышления прервал звонок телефона. Говорил инженер Ландышев.
- Иван Иванович? Необходимо повидать вас... Очень нужно. Я бы сам к вам приехал, да мне сейчас отлучиться с работы нельзя, вы же знаете. - В голосе Ландышева полковник заметил непривычное волнение.
- Что-нибудь взять с собой? - осведомился Соколов.
- Нет, нет, ничего не надо. Но вопрос и важный и срочный. Приезжайте. Жду вас сегодня же. - Ландышев положил трубку на рычаг.
Сегодня же! Легко сказать! Полковник позвонил Тарханову; сообщил жене, чтобы не ждала к ужину, и вышел на улицу...
Ландышева он нашел в одном из цехов. Они вместе прошли в административное здание, поднялись в кабинет главного инженера. Через окна-стены отсюда были видны цехи, полигоны, массивы елей на далеких увалах.
- Как дела? - вежливо поинтересовался Соколов, хотя он видел, что Ландышев чем-то взволнован.
- Сборка отдельных агрегатов идет нормально. Сроки выдерживаем, думаю, результат не за горами, но дела еще очень и очень много.
Соколов отлично понимал, что именно имел в виду инженер Ландышев, говоря о конечном результате работы, - речь шла о выведении на орбиту целого роя космических аппаратов, из которых на заранее определенной и заданной высоте под руководством того же Ландышева будет построена обитаемая межпланетная станция для ведения научных работ в космосе.
Попросив полковника извинить его, Ландышев подошел к селектору, вызвал своих помощников и отдал им не терпящие отлагательства распоряжения.
- Ну, а теперь о деле, ради которого я попросил вас приехать ко мне, обратился инженер к Соколову. Он минуту помолчал, бросил на собеседника испытующий взгляд, неожиданно спросил: - Вам знакомо имя инженера Можайцева?
- Можайцева? - у Соколова поползли вверх густые брови. Он вспомнил все то, что ему говорил об этом человеке генерал Тарханов. Но откуда это имя стало известно Ландышеву?
- Да, да, инженера Вадима Николаевича Можайцева, - торопил Ландышев. Вы что-нибудь знаете о нем?
- Очень немного. - Полковник кратко рассказал все, что ему было известно. - А в чем дело? Почему вы спросили меня о Можайцеве?
Ландышев некоторое время молчал, кажется, даже не слышал вопроса Соколова. Он сидел, сосредоточившись на какой-то своей мысли.
- Иван Иванович, - заговорил он наконец, - я к вам за советом... Дело в том, что мне необходимо на один-два дня вылететь за границу.
Полковник посмотрел на инженера: он отлично понимал, что такая поездка безусловно представляла собой определенные трудности - инженер Ландышев был слишком известен а задание правительства слишком ответственное...
