Йен Уотсон - Книга Звезд
— О, не надо! Не нужно мне всяких дурацких титулов.
— Я просто импровизирую. Итак, за тебя, Йалин. Да укажешь ты нам путь.
Я показала на дверь:
— Вот он.
— Как остроумно. Знаешь, Йалин, даже учитывая маленькие недостатки твоего характера, ты все же не должна думать, что не достойна быть жрицей. Напротив! Как раз к тебе и будут тянуться простые люди.
— Я хочу написать еще одну книгу, — сказала я.
— Ручка и бумага будут доставлены. И даже чернила.
— Я хочу довести свою историю до самого последнего времени.
— Так пиши! Люди будут в восторге. Они поверят всему, во что им захочется поверить. Но они никогда не перестанут верить в тебя. Вообще-то, мы даже хотим, чтобы ты написала еще одну книгу. Пиши о чем хочешь. Даже обо мне. Пиши про меня так, как писала о Тамат, хоть я и льщу себе надеждой, что обладаю более ясным умом, нежели она. Писать священную книгу — прекрасное занятие для жрицы. Все будут сгорать от любопытства. Назови ее «Книга Звезд».
— Ни за что.
Хотя что-то такое в этом названии было… Словно что-то поблескивало.
— Кстати, — обратилась я к отцу, — мне нужно мое кольцо. Я хочу его носить.
— Ах, так это знаменитое кольцо все еще у тебя? — радостно заворковала Чануси. — Превосходно. Посетители храма будут его целовать.
— Я не желаю, чтобы мне все время слюнявили руку!
— Никто ее не будет слюнявить. Какие могут быть слюни? Мы же цивилизованные люди. Но церемонии, это же так приятно, ты не находишь? Я заметила, как ты смотрела на маски у меня в каюте. Сразу вспомнила, как тебе было страшно, а? Не забывай, Йалин, это все не игрушки. Если то, что ты рассказала о Божественном разуме, правда, тогда у нас есть только один способ победить его. Призвать на помощь весь наш мир. Объединиться. Навсегда отделиться от Идема. Ты ведь этого хотела, верно?
Увы, пришлось согласиться.
— Как жрица, ты будешь общаться с черным течением…
— И попытаюсь убедить его забрать в свое хранилище-Ка всех — мужчин и женщин, — кто выпьет шарик течения? Который я им поднесу в серебряной чаше?
Чануси нахмурилась. Ее взгляд стал отсутствующим.
— Всех? Нужно подумать.
— Зачем? А, понятно. Это подорвет вашу монополию! Если мужчины будут пить черное течение, значит, они смогут в любое время спокойно плавать по реке.
— Мы еще не знаем, стоит ли мужчинам его пить, рано об этом говорить. Кроме того, нужно помнить и о Сыновьях…
— Не говоря об их несчастных женщинах!
— Ах да, действительно. Но на перевоспитание Сыновей могут уйти годы. Это все равно что объявить войну. А мы могли бы обойтись и без войны, ты не находишь?
— А вы случайно не собираетесь раздавать входные билеты в хранилище-Ка только своим друзьям? Тогда Божественному разуму можно не беспокоиться! И когда все сухопутные крысы, которые соберутся здесь и которых вы не относите к своим любимчикам, поймут, в чем дело… начнутся беспорядки. Кровавый мятеж! Неужели вы не умеете смотреть немножко вперед?
— Я уже говорила, нам нужно подумать. Тихонько, тихонько рыбку тащи! Прежде всего мы поселим тебя в храме. Действовать будем оттуда.
Тут я мысленно сопоставила одно с другим — и, о, поняла, что Чануси прекрасно умеет смотреть вперед!
Когда Божественный разум создаст свою линзу, он не станет поджигать сами миры, он сожжет только разум населяющих их людей, тех, кто имеет с ним психосвязь, чьи Ка отправились в Идем.
Ка женщин реки никогда не попадали в Идем — ни одно Ка из тех, что забрало к себе черное течение. Поэтому, когда Божественный разум приступит к делу, будут уничтожены все, кроме тех, кого защищает Червь. И все эти надоедливые Сыновья вместе с их мерзким народом тоже погибнут. Вечная проблема Сыновей перестанет для нас существовать — без единого взмаха меча.
Таким образом, все сторонники черного течения одним махом превратятся в единственную в галактике популяцию людей.
Ясно, что в планы Чануси не входило спасение только женщин реки (плюс некоторое количество избранных мужчин и сторонников). Это был бы злой и идиотский поступок. Поступи гильдия таким образом, мигом началась бы гражданская война. К тому же что делать с освободившейся землей на западном берегу, после того как с нее будут сметены Сыновья и весь их род? Нет, нам нужно все население, живое и здоровое.
А вот если мы немного подождем — не выступая против Божественного разума открыто, а просто собирая вокруг себя сторонников культа черного течения, — тогда мы, жители восточного берега, получим весь мир. Вот почему гильдия собиралась тщательно все обдумывать; я их раскусила!
Однако и это было не главное. Как мне показалось, главным было вот что: какова судьба остальной галактики? Что будет с другими колониями, населенными миллионами и миллионами людей?
Проблема была в том, что никто, кроме меня, не бывал на других звездах. Никто, кроме меня, не был на Земле или какой-нибудь другой планете. В представлении людей нашего мира все те миры, в которых жила та девчонка, жующая улиток, или та старуха со своей песней об угре, были просто вымыслом. И если бы все эти миры исчезли, какое бы это имело значение? (Но для меня-то это имело огромное значение!)
«Книга Звезд», скажет тоже! Придумать такое заглавие, ну и Чануси.
Однако теперь я решила назвать свою книгу именно так. И она будет как можно более правдивой, чтобы читатели поняли, что и на других планетах живут самые настоящие люди.
Но станет ли гильдия публиковать книгу, которую я напишу в своем храме в центре Пекавара, окруженная почетным караулом? Какие бы обещания ни выдавала мне сейчас Чануси, чтобы подмаслить, не станут ли они печатать только часть книги? Ту часть, которая им подходит? Проверить это можно было только одним способом.
— Ну что, я права? — сказала Чануси. Ей нравилось это слово, поскольку она считала, что права всегда и во всем.
— Права, — сказала я. А на самом деле мне хотелось только одного — спокойно написать книгу!
— Чтобы провести все необходимые приготовления, нам понадобится несколько недель. Может, больше, в зависимости от пышности церемонии. До этого времени, учитывая поднявшийся вокруг вас ажиотаж, я предлагаю вам пожить на борту стоящего на якоре судна…
— Эй, мой отец — мужчина!
Чануси внимательно посмотрела на меня:
— Отцы, как правило, мужчины.
— Поэтому он не может подняться на борт судна. Он уже плавал по реке один раз.
— О, понятно. А ты не могла бы поговорить с черным течением? Попросить его сделать исключение? В виде одолжения? Потом он бы выпил шарик и…
— Чануси! Если вы думаете, что я поставлю на кон жизнь и здоровье своего отца только для того, чтобы проверить, позволит ли черное течение мужчинам… Клянусь, я скорее убью себя. И тогда у вас не будет никакой жрицы.
