Дин Кунц - «Если», 1994 № 03
— Вот-вот, — насмешливо повторил док, — может оставить, а может и не оставить. Может, корабль, а может, не корабль…
— Корабль, что ж еще!..
Старый док фыркнул и вернулся к еде, орудуя ножом и вилкой с безучастным видом — голова опущена к тарелке, салфетка под подбородком. Все на борту давно заметили, что ест он неопрятно.
— У меня такое чувство, — продолжил Спенсер, — что мы позволили себе сбиться с правильного пути, предположив всего-навсего аварийный ремонт. По количеству частей, выброшенных на свалку, я сказал бы, что они столкнулись с необходимостью реконструировать двигатель полностью и, начав с самых азов, построить совершенно новый, лишь бы выбраться отсюда. У меня такое чувство, что эти выброшенные части составляют единое целое. Знать бы, как их собрать, — и мы получили бы двигатель в первозданном виде.
— Я и пытался это сделать, — вставил Поллард.
— Идея полной реконструкции двигателя тоже не проходит, — заявил
Клайн. — Это значило бы, что новый двигатель оказался не похожим на прежний в принципе, не похожим настолько, что прежний пришлось послать ко всем чертям до последнего винтика. Разумеется, подобная теория объясняет, отчего здесь прорва всяких частей, но такого просто не может быть. Никто не станет реконструировать двигатель на новых принципах, оказавшись в беде на безжизненной планете. Каждый предпочтет придерживаться того, что знает, к чему привык.
— Ну и кроме того, — добавил Дайер, — если принять идею полной реконструкции, это вновь возвращает нас к проблеме материалов.
— И инструментов, — подхватил Ланг. — Откуда они взяли инструменты?
— У них на борту могла быть ремонтная мастерская, — возразил Спенсер.
— Для проведения мелких ремонтных работ, — уточнил Ланг. — И уж, во всяком случае, без автоматов и станков, нужных для постройки совершенно нового двигателя.
— Но больше всего меня беспокоит то, — сказал Поллард, — что мы не способны ни в чем разобраться. Я пытался подогнать части друг к другу, понять, как они связаны между собой, — должны же они как-то соединяться, иначе это просто бессмыслица. В конце концов я ухитрился приладить друг к другу три детали, но дальше дело не двинулось. И три соединенные детали тоже мне ничего не сказали. Ну ни малейшего проблеска! Даже сложив три штуковины вместе, я понял не больше, не приблизился к пониманию ни на йоту ближе, чем тогда, когда они валялись порознь. А разобрать их снова и вовсе не удалось. Ну как по-вашему, если человек сумел собрать какую-то вещь, то уж разобрать ее он сумеет, не так ли?
— Не горюйте, — попытался утешить Полларда Спенсер. — Корабль был инопланетным, его строили чужаки по неведомым чертежам.
— Все равно, — не унимался Поллард, — должны быть какие-то общие принципы. Их движок должен иметь нечто общее с теми, что разработаны на основе земной механики. Что такое двигатель? Механизм, способный преобразовывать энергию, взять ее под контроль, заставить приносить пользу. Задача двигателя одна, какая бы раса его ни создала.
— А металл! — воскликнул Бриггс. — Неизвестный сплав, абсолютно не похожий на то, с чем мы когда-либо сталкивались. Компоненты сплава можно установить без особого труда, но его формула выглядит полным кошмаром. Такой формулы, по земным стандартам, просто не может быть. В сочетании металлов есть какой-то секрет, который я не могу раскрыть.
Старый док вновь подал голос со своего конца стола:
— Вас следует поздравить, мистер Бриггс, с хорошо развитой склонностью к самокритике.
— Прекратите, док, — резко приказал Уоррен, заговорив впервые с начала ужина.
— Будь по-вашему, — ответил док. — Если вы настаиваете, Айра, я прекращу…
5
Стоя возле корабля, Уоррен оглядывал планету. Вечер догорал, переходя в ночь, и свалка казалась всего лишь нелепым пятном более глубокой тени на склоне близлежащего холма.
Когда-то — и не так уж давно — здесь, совсем неподалеку от них, приземлился другой корабль. Другой корабль, детище другой расы.
И с этим кораблем что-то приключилось. Разведчики из его собственного экипажа пытались понять, что именно, но все их попытки потерпели провал.
Он ощущал странную уверенность, что это был не обыкновенный ремонт. Что бы ни толковали все остальные, пришельцы столкнулись с проблемой более серьезной, чем обыкновенный ремонт. Корабль попал в ситуацию критическую, чрезвычайную и к тому же связанную с непонятной спешкой. Они так торопились, что бросили здесь часть своих припасов. Ни один командир не согласится бросить припасы, разве в ситуации, когда на карту поставлена жизнь.
Он медленно побрел по тропе, которую успели пробить от корабельного шлюза к свалке, и вдруг поразился тишине, глубокой, как в чудовищной недвижности самого космоса. На этой планете не было источников звука, ничего живого, кроме мхов, лишайников и других первичных растений, цепляющихся за скалы. Со временем здесь, конечно, появится иная жизнь, поскольку на планете есть воздух, вода и главные составляющие будущей плодородной почвы. Дайте срок, допустим, миллиард лет, и здесь разовьется система живых организмов, не менее сложная, чем на Земле.
Но миллиард лет, подумалось Уоррену, это все-таки чересчур долго.
Он добрался до свалки и двинулся по знакомому маршруту, огибая крупные узлы и машины, разбросанные вокруг. Но как он ни берегся, а раз-другой все же споткнулся о какую-то деталь в темноте.
Споткнувшись вторично, он наклонился и поднял штуковину, которая коварно подвернулась под ноги. Как он и догадывался, это оказался какой-то инструмент, оставленный пришельцами при бегстве. Он как будто видел их, бросающих инструменты и удирающих во всю прыть, — но картина получалась нечеткой. При всем желании он не мог решить, как они выглядели и от чего удирали.
Он подкинул инструмент разок-другой, взвесил на руке. Инструмент был легким и удобным и, несомненно, имел какое-то назначение, но какое — Уоррен не знал, не знал и никто в экипаже. Что за конечность сжимала этот инструмент — рука или щупальце, клешня или лапа? Что за мозг управлял рукой или щупальцем, клешней или лапой, сжимавшей этот инструмент и применявшей его для какой-то разумной цели?
Откинув голову назад, он посмотрел на звезды, сверкающие над планетой. Нет, это были совсем не те звезды, что знакомы с мальчишеских лет.
Мы далеко, подумал он. Как же мы далеко! Так далеко не забирался еще никто из людей…
Неожиданный звук заставил его вздрогнуть и обернуться. Кто-то сломя голову бежал по тропе.
![Юлиана Еременко - Один шаг, навстречу жизни [СИ]](/uploads/posts/books/4888/4888.jpg)
