Сергей Волков - Планета битв
– А я баб поставил в охранение. Сами не пьющие и другим не дадут. Так что все в порядке.
Часть третья
Лето. Осень. 2208 год
Городок Купервиль возник как-то сам собой. Два года тому назад сюда, на вытянутый дугой лесистый холм у небольшого озерка, прибыл с Лимеса колонист Том Снарки с домочадцами и десятком прибившихся к нему за время долгого пути по Великой равнине лихих молодцов без роду и племени.
Место Тому понравилось. Остановив прыгунов, он спрыгнул с воза, упершись крепкими ногами в коричневую землю, и сказал:
– Здесь и будем жить.
Так появился Купервиль. Вначале, конечно, это было совсем маленькое поселение, но уже через год весь лес на холме оказался вырублен, а его склоны усыпали разномастные домишки поселенцев. Они шли и ехали в Купервиль со всей равнины, как когда-то на далекой олд-мамми их предки. Все дело было в том, что в окрестностях городка в изобилии произрастал белолист, пупырчатые клубни которого годились в пищу. По вкусу они напоминали смесь земного картофеля и репы. Том Снарки быстро смекнул, что к чему, объявил всю землю в окрестностях своей собственностью и стал сдавать ее приезжим в аренду за совсем, казалось, смехотворную плату – десятую часть урожая.
Белолист растет быстро, давая по пять урожаев в год. Очень скоро Том из простого колониста превратился в мистера Снарки, хозяина собственного бизнеса по продаже клубней белолиста. Двадцать обозов уходили из Купервиля в конце каждого третьего месяца в Фербис, где на столичном торжище менеджеры Тома сбывали товар по хорошей цене. Поселение росло и превратилось в настоящий город, с мэрией, гелиографической станцией, судом, полицейским участком, салуном и тремя лавками. Надо ли говорить, что владельцем этих лавок, а так же мэром, главным судьей и хозяином салуна был Том Снарки. Префектом полиции купервильцы не без некоторого нажима выбрали Бартоломью Хэнкса, долговязого малого с заячьей губой. И только приезжих удивлял тот факт, что он приходился Тому зятем.
Война никак не изменила жизнь в Купервиле. Конечно, Тому пришлось заплатить немалый «ракетный» налог, после чего он поднял арендную плату за землю; конечно, два десятка охочих до драки парней ушли в армию императора Сычева, чтобы уже никогда не вернуться домой, но в целом городок сумел избежать военных ужасов.
И когда из столицы пришла весть о добровольном отречении императора, Том огладил седую бородку и спокойно сказал:
– Ну и ладно. Империи всегда воюют. А нам, простым людям, лучше, когда мир.
С приходом к власти Временного правительства над мэрией сменился флаг. Поменяла текст и вывеска над полицейским участком. Теперь каждый проходящий или проезжающий мимо мог прочесть, что здесь располагается «опорный пункт народной милиции Свободной Медеи». И опять же никто в городке не стал оспаривать тот факт, что главным нармильцем в Купервиле стал все тот же Заяц Хэнкс.
Ранним сырым утром по западной дороге в город вошел босой человек в лохмотьях. Голова его была замотана грязной рубашкой. Подол закрывал лицо, и, чтобы смотреть, человек проделал в нем две дыры.
На улицах Купервиля царило безлюдье. Арендаторы уже уехали на поля – наступило время сева белолиста. Их домочадцы старались не выходить без нужды из домов, под секущий холодный дождь. Мокрые стены домов, мокрые крыши, лужи посреди главной улицы Элизабет-стрит, названной в честь матери Тома Снарки.
Начальник опорного пункта народной милиции Бартоломью Хэнкс поежился, поплотнее запахивая длиннополую форменную куртку. Он сидел в плетеном кресле на крыльце пункта, вытянув длинные мосластые ноги, и лениво обозревал промокший городок, пожевывая стебель утешника. Взгляд Хэнкса неизменно возвращался в одну точку, находящуюся в конце улицы. Там, призывно белея длинной вывеской, располагался салун «Прыгуний хвост». Кружка браги, рюмка крепкого, как удар кулака в челюсть, виски, который получается у тестя раз от разу все лучше, фирменный жареный прыгуний хвост – что еще нужно мужчине в такой промозглый денек?
Вся беда заключалась в том, что Том строго-настрого запретил Барту появляться в салуне до полуденного колокола. Главный нармилец вздохнул. Когда он женился на дочери Снарки, в глубине его души жила уверенность, что вскоре все, что создал, построил и нажил Том, достанется ему. Но прошло уже два года, а старик только крепче сжимал в красных пудовых кулачищах вожжи, которыми он управлял Купервилем.
Мимо Хэнкса странной, деревянной походкой прошел не менее странный человек с намотанным на голову тряпьем. Человек был чужим. Нармилец опустил ноги с перил, на всякий случай проверил, заряжен ли табельный арбалет, и окликнул незнакомца. Тот никак не отреагировал, продолжая шлепать по лужам с прямолинейностью автомата.
Несколько секунд Хэнкс раздумывал, стоит ли выходить под дождь, чтобы догнать чужака, но лень в итоге победила служебный долг, и Барт снова уселся в кресло, сдавив зубами уже порядком измочаленный стебель.
Том Снарки, усевшись за стойкой, собственноручно протирал гордость заведения «Прыгуний хвост» – стеклянные бокалы, изготовленные по специальному заказу в Фербисе, мрачно напевая себе под нос старую песню звездной пехоты:
Оборону занимай, парни!
Слева девять, не зевай, Барни.
Справа восемь, лучемет!
Эй, прицел вернее, Тод.
Нас апостол Петр на небе ждет.
Нынешний год выдался дождливым, и первый урожай клубней белолиста был хуже обычного. Если так пойдет дальше, придется поднимать арендную плату. Том сплюнул в медную бадью с помоями и исподлобья огляделся. В большом зале салуна гуляли сквозняки. Длинные столы пустовали, лишь у окна сидел, откинувшись на спинку стула, почтальон Гаррет, смакующий свежую брагу. Он уже успел с утра пораньше съездить на трицикле за сорок три мили, в Дебер-хом, где проходила меднодорожная магистраль. Том гонял почтаря не по пустой прихоти. Он хотел, чтобы у Купервиля была собственная ветка пути, и бомбардировал министерство путей сообщения заявками. Ответа пока не было.
Скрипнули низкие дверцы бэт-вингс, и на пороге появился оборванец с замотанным лицом. «Чужак, – бросив быстрый взгляд на раннего гостя, сразу понял Том. – Из паломников, что ли? Нет, не похож. Человек из степи? Может быть… Хотя нет, не может. Мы договаривались с Парисом, что связь через почтаря. Парис хоть и снейкер, но парень с головой. Стало быть, это просто бродяга. Как бы заразу какую не занес…»
Чужак тем временем постоял на пороге и шагнул к стойке.
– Заказывать будешь? – холодно осведомился Том, отставляя в сторону очередной протертый бокал. – Если нет, то лучше уходи. У нас тут бизнес. Непогоду можешь переждать на прыгушнях, там, в конце улицы.
